Автор неизвестен - Самба-храбрец. Сказки и легенды Сенегала

С первым жалобным криком петуха покинул самый младший сын осиротевший отчий дом. Он шел через саванну, шел через джунгли, шел днем и ночью. И наконец добрался до быстрой реки. Остановился он на берегу и увидел в речных зарослях жену духа Донона, которая кормила своего сына. Посмотрел он на нее пристально, заметила она его и подозвала. Подошел самый младший сын к жене духа Донона.

— Эй, человеческий детеныш! — сказала ему жена духа Донона. — Посторожи моего детеныша! А я пойду соберу корней со [13] Со — лечебные корни, из которых делают настойку для детей, чтобы они росли сильными и здоровыми. , чтобы сделать ему настойку, чтобы вырос он поскорее и съел тебя!

Ушла жена духа Донона. Но едва она скрылась за кустами, самый младший сын выхватил спрятанный у него за поясом нож. Он вскочил, схватил детеныша духа Донона и убил его одним ударом. Затем вырезал у него печень и бросился бежать.

Вернулась жена духа Донона, увидела своего детеныша мертвым на земле и взвыла страшным голосом:

— Бабу бийян, бабу бийян! Твои живут, а мои умирают! Отмщение!

И она бросилась в погоню за самым младшим сыном. Со всех ног бежал он от реки, бежал долго. Навстречу ему попались десятеро слепых. Спросили его слепые:

— Ты запыхался, ты долго бежал, от кого ты бежишь?

— Пропустите меня! — ответил им мальчик. — За мной гонится Страшное-Небывалое!

Рассмеялись слепцы.

— Сразу чувствуется, что ты еще ребенок… Послушай, нас десять человек, у нас крепкие тяжелые посохи. Вдесятером мы отобьемся от кого угодно и от чего угодно!

Но вскоре слепцы услышали вопли жены духа Донона.

— Это и есть твое Страшное-Небывалое? — спросили они.

— Да, — ответил самый младший сын.

— Где ты? — спросили слепцы. — Спрячься среди нас!

Но когда мальчик услышал, что жена духа Донона приближается, он незаметно выскочил из круга слепцов и побежал дальше.

— Бабу бийян, бабу бийян! — завопила жена духа Донона, налетев на слепцов. — Твои живут, а мои умирают? Отмщение!

И она раскидала слепцов в разные стороны и помчалась вслед за мальчиком.

А слепцы подумали, что Страшное-Небывалое еще среди них, вскочили и долго еще молотили своими посохами друг друга.

Младший сын продолжал бежать без оглядки, и встретились ему три юных воина. Окликнули они его и спросили:

— Куда ты бежишь так быстро?

— Пропустите меня! — ответил он. — За мной гонится Страшное-Небывалое!

Три юных воина ему ответили:

— Нас трое, у нас копья, мы молоды и сильны. Оставайся с нами, нам ничего не страшно!

Но вот они услышали вой жены духа Донона:

— Бабу бийян, бабу бийян! Твои живут, а мои умирают? Отмщение!

Услышали это три юных воина и спросили мальчика:

— Это и есть то Страшное-Небывалое, которое за тобой гонится?

— Да, — ответил мальчик.

— Тогда беги скорее дальше, — сказали ему три воина. — А мы попробуем убить Страшное-Небывалое.

Побежал мальчик дальше. Но воины не смогли убить жену духа Донона. Только задержали ее ненадолго.

А младший сын все бежал и бежал. И повстречалась ему оса-каменщица. Она лепила свое гнездо и пела:

Увидела оса мальчика и спросила:

— Куда ты бежишь так быстро? Ответил ей мальчик:

— Берегись, оса-каменщица! За мной гонится Страшное-Небывалое!

— Не бойся, оставайся со мной, — сказала ему оса-каменщица.

— Другие мне уже говорили так, но помочь ничем не могли, — ответил ей мальчик.

— А я тебе помогу, — сказала оса-каменщица.

И вскоре услышали они вопли жены духа Донона:

— Бабу бийян, бабу бийян! Твои живут, а мои умирают? Отмщение! Отмщение!

Налетела жена духа Донона на мальчика и схватила его.

Но тут оса-каменщица вырвала у нее младшего сына и проглотила жену духа Донона одним глотком.

Жена духа сразу же выскочила у нее сзади и снова бросилась на мальчика.

Снова проглотила ее оса-каменщица. И опять жена духа Донона выскочила. Тогда сказала оса-каменщица мальчику:

— Как на этот раз я ее проглочу, быстро перетяни мне живот веревкой!

Проглотила она жену духа Донона в последний раз, и мальчик сразу перевязал ей живот крепкой веревкой.

Вот с тех пор у всех ос-камеищиц тонкая талия с тугой перевязкой.

— А теперь беги! — сказала оса-каменщица. Поблагодарил ее самый младший сын покойного отца и вернулся к себе домой. Он положил печень духа Донона отцу под голову. Так его и похоронили. Вот где сказка и кончена.

Верно сказано: «Все, что знает маленький мавр, он узнал под пологом своей палатки».

Сколько бы ни учили детей соседи и прохожие, свои и чужие, друзья и товарищи по играм, и даже наставники — только родители могут воспитать и паучить ребенка, пока он еще не сошел с колен матери, пока не переступил порога хижины, не отважился выйти за околицу деревни.

Но даже если ребенок никуда не выходит, жизнь сама приходит к нему.

Жизнь учит только жизни, учит только тому, чего ребенок раньше не знал.

Воспитывает же лишь дом.

Поди-ка угадай заранее, что скажет ребенок! И сколько же бывает из-за этого споров и раздоров между соседями и между родами, и между взрослыми одной и той же семьи!

Однако ребенок сам редко ошибается, если сердце не сведет его с прямой дороги на кривые тропинки.

Хорошо воспитанному ребенку не надо говорить, чего хотят от него родители: он сам знает, что и как ему делать. С самого детства мы распознаем отца в сыне и видим мать в дочери…

Но всякое в жизни бывает…

Долг и обязанности, честь или даже бесчестье, что бы ни выпало на нашу долю, иной раз забывается и отступает перед жизнью, когда приходится думать о хлебе насущном…

Бывают времена, когда уже не до священных обычаев гостеприимства. В такие времена думают не о ближних, а о том, как бы выжить самому. Выздоровей сам, а потом уж лечи других!

И главное тогда не в том, чтобы выполнить свой долг и свои обязанности, а, наоборот, в том, чтобы забыть о них, чтобы даже не вспоминать о них, — иначе нет спасения.

Страна голодала. Закрома были пусты уже многие луны. Все мужчины отправились на восток, в Пинку, надеясь привезти домой хоть немного проса, или риса, или маиса. Пошел с ними и Самба. Он привез домой на своем отощавшем ослике два мешка серого горного риса. Вернулся он поздно ночью, под прикрытием темноты, а рано утром Кумба, жена его, поспешила собирать щавель, который еще оставался на полях, где в тот злосчастный год не росли ни арахис, ни просо, ни маис, ни бобы…

Иногда говоришь себе: этот день будет мой! Или даже не день — только час, ну хотя бы час, — и за этот час я сделаю все, что задумал! Но чаще всего судьба распоряжается твоим временем совсем не так, как ты задумал.