Народные сказки - Гагаузские народные сказки

Перекрестился старик в сторону восхода солнца, да и говорит:

— Ах, Боже, сделай так, чтобы из моей груди стало течь молоко, как это бывает у женщин, так и у меня чтобы было, и чтобы я вырастил вот этих детей.

Бог тотчас исполнил его просьбу — у мужика из груди потекло молоко. И стал он тех детей растить. Прошло время, и им исполнилось по восемнадцать лет в один день — ведь они же близнецы. Старик как-то говорит им:

— Послушайте-ка меня, в этих лесах, в этих глухих местах я прожил много времени, а вас, может, потянет в родные края, может, вам здесь станет не по нраву. Послушайте меня, дети, я вас вырастил, вот я умру, вы проводите меня в последний путь, а потом найдете в таком-то шкафу коробку и возьмете ее с собой. И еще вот что: из табуна возьмите вон того коня, у которого на лбу пятно, как белая звезда.

Умер старик, похоронили его, устроили поминки. Пришло время брату с сестрой задуматься, что им дальше делать: «Мы в лесах жить не станем. Переберемся-ка мы в село. Хоть куда-нибудь, чтобы нас люди увидели, а то мы здесь столько времени живем, одичали совсем».

Сказано — сделано. Взяли они с собой все, что старик велел, и, перебираясь с места на место, попали туда, откуда отправили их в сундучке по реке, — прямо в то село. И поселились на окраине села, в зольной яме. День проходит, два, месяц — они все там живут. Паренек тем временем стал ездить на коне на охоту: сегодня зайца подстрелит, в другой день еще кого-то, мясо у них не переводится.

Прознала об этом та бабка-колдунья и думает про себя: «Эге-ге, они опять появились, я их пустила по течению реки, а они живы, да еще и хороши собой».

А в темнице и старшие сестры учуяли, что дети живы и здоровы. Их мать все так же висела на суку, не давали ей ни куска хлеба, ни глотка воды, и всякий прохожий ее ударял.

Пошла бабка к той девушке и говорит:

— Эге-ге, девонька-девонька, оба вы так хороши собой, но почему же вы в этой зольной яме живете? Ты красива, а брат твой еще красивее. Скажешь брату, чтобы он построил дом, как подобает, и чтобы стены его были из слоновьего зуба. Вот и заживете в нем себе счастливо!

Опечалилась девушка. А тут и юноша возвращается с охоты и спрашивает ее:

— Отчего ты так печальна, сестренка?

— Отчего? Ты вот уходишь и где-то там бродишь, я же в этой зольной яме все время — что я вижу, а? Построй нам дом, и чтобы стены его были из слоновьего зуба.

Паренек пошел к коню, расчесал ему гриву, помолился, поцеловал его лоб, как икону. Конь его и спрашивает:

— Отчего ты такой печальный?

— Да вот, сестра моя хочет, чтобы я построил дом, и чтобы стены его были из слоновьего зуба.

— Это сделать нетрудно, есть дела и потруднее, — отвечает ему конь.

Пошли они на луг, там был родник: из одного желоба текла вода, из другого — водка. Конь и говорит:

— Вот этот желоб, из которого течет вода, закупорь, пусть только водочный желоб будет открыт. Придут сюда слоны на водопой и вместо воды выпьют водку. Когда они опрокинутся наземь, ты бери булаву и принимайся их зубья дробить.

Так он и сделал. Тот желоб, из которого вода течет, заткнул, оставил только тот, из которого водка течет. Слоны сошлись всем стадом на водопой. Вместо воды выпили водку, которой были полны желоба. А потом попадали наземь. Видит паренек, перестали слоны подходить, все здесь лежат — как одна большая куча. Взял булаву и принялся дробить зубья, так он надробил их сорок-пятьдесят возов. Все эти зубья на возах отвез домой, сгрузил их там.

Принялся возводить стены. Трудится в поте лица, но ничего не выходит — так, двадцать сантиметров сделал, из зубов разве поднимают стены? Все рушится. Начал он плакать, — не идет работа! Идет весь в слезах к своему коню. Конь его спрашивает:

— Почему ты плачешь, хозяин?

— Как же мне не плакать?! Разве из тех зубов может стена получиться? Никогда не получится! Стал я строить, но все рушится.

Конь опять его спрашивает:

— От моего старого хозяина, кроме меня, еще что-нибудь тебе в наследство осталось?

— Ничего не осталось больше. Отец сказал, чтобы я тебя взял и… Постой-ка, есть еще какая-то коробка!

— Иди и возьми ту коробку, в ней лежит змея, и возьмись ею бить те зубья, и они все сами выстроятся, тебе не придется к ним даже прикасаться.

Нашел паренек в той старой коробке змею. Принялся он ею зубья бить — эге-ге, сразу дело пошло на лад: как во рту они ровны и крепки, так и в стенах выстраиваются. Паренек рад-радехонек.

Когда пронюхала бабка, что стены готовы (она все следила за детьми падишаха, чтобы их уничтожить), приходит опять к девушке и говорит:

— Эге, какие твой брат стены построил из слоновьего зуба, но кому они нужны, когда над ними крыши нет. Скажи же брату, чтобы покрыл дом медвежьей шкурой.

Возвратился юноша вечером домой и увидел, что сестра снова печальна. У него сразу испортилось настроение. Спрашивает он:

— Отчего ты грустишь, сестренка?

— Отчего? Пусть пропадут пропадом эти твои стены, когда идет дождь, на меня льет, а ты где-то бродишь целыми днями. Стены из слоновьего зуба очень хороши, но вот когда у дома крыши нет… Покрой же его крышей из медвежьей шкуры.

А сердце паренька что-то чувствует, он про себя думает: «Видно кто-то хочет меня со свету сжить. Если пойду я сдирать с медведей их шкуры, то там и меня разорвут на части».

Встав утром, он опять идет весь в слезах к своему коню. Конь смотрит — опять его хозяин печалится. Спрашивает его:

— Отчего ты, хозяин, снова опечален?

— Эх, вот построили мы стены из слоновьего зуба, а теперь надо крышу натянуть из медвежьей шкуры.

Конь и говорит:

— Это сделать нетрудно, есть дела и потруднее. Сходи опять к тому роднику, снова сделай так же — закупорь тот желоб, из которого вода течет, туда на водопой и медведи приходят. Они напьются водки, и тебе только останется содрать с них шкуры.

Послушался юноша коня. Пошел к роднику, заткнул желоб, из которого текла вода. Пришли медведи, напились водки и с ног повалились. А он содрал с них шкуры, да так много — на ту крышу немало было нужно шкур, дело нешуточное! Перенес он их к стенам, которые поднял. Пытается крышу сделать, но ничего у него не получается. В слезах снова идет он к коню.

Конь спрашивает:

— Что опять случилось?

— Ничего у меня не выходит.

— Возьми снова тот инструмент, что лежит в старой коробке, и он установит крышу на твоем доме так, как лежит она на спине у медведя.

Взял он опять ту змею и принялся бить ею по шкурам, — и тут же все натянулось, все получилось так, как нужно.

Стены из слоновьего зуба, крыша из медвежьей шкуры — этот дом, хоть и на краю села был, но отличался от всех остальных домов. Снова паренек засветился радостью. Девушка тоже довольна — и стены есть, и крыша получилась.