Тони Кент - Покушение на убийство

– Мне нужна ваша помощь.

– Все, что могу, майор.

– Я хочу знать, кто в нее стрелял.

Сначала Хэнли не ответил, и Дэмпси думал, что знает причину.

Вместе с Секретной службой США Хэнли упивался властью над целым подразделением снайперов, расставленных по крышам зданий вокруг Трафальгарской площади. И кто-то из этой команды убил Саманту Рэджис. Отрицать этого Хэнли не мог и, почти наверняка, не хотел. Но это ничего не меняет. Действия Хэнли, как и Дэмпси, подчинялись строгим правилам. Как один из высших чинов полиции страны, он вряд ли с легкостью бы их нарушил. Это подтвердилось, когда Хэнли наконец заговорил, и в его голосе слышалось искреннее сочувствие:

– Мне жаль, майор, мне правда жаль. Но даже если бы мы закончили официальное расследование, я все равно не смог бы сообщить вам его результаты. Люди в моей команде имеют право на полную анонимность.

– А мои имеют право на то, чтобы их мозги не разлетались на тридцать футов. – Слова были жесткими, но в интонации Дэмпси не было агрессии: он был в первую очередь профессионалом, который прямо излагает факты тому, кто мог бы ему помочь.

– Как бы там ни было, я предоставлю вам любую возможную помощь, но личные данные агентов засекречены. Вы ведь знаете об этом, майор Дэмпси.

Дэмпси шагнул вперед, но Хэнли не отступил. Хотя голос Дэмпси был спокойным, его выдал напряженный взгляд. Став свидетелем гибели своей подруги, он с трудом мог оставаться беспристрастным.

– Я знаю ваши правила, – сказал он, – знаю вашу процедуру. Но я также знаю, что Сэм Рэджис сделала все, что должен был сделать любой агент на ее месте. У нее была возможность выстрелить в упор, а значит, преимущество было на ее стороне. Стандартная процедура и для вашей команды, и для моей. Один из ваших людей нарушил эту процедуру, и Сэм погибла. Теперь поставьте себя на мое место. Как бы вы поступили?

Хэнли хранил молчание, выдержав взгляд Дэмпси. Взгляд, который выражал не угрозу, а мольбу. И только хладнокровный не ответил бы на эту мольбу.

Наконец Хэнли отвел глаза и посмотрел на кипу бумаг на своем столе. Дэмпси проследил за его взглядом и немедленно понял важность этих бумаг. На столе лежало пятнадцать-двадцать папок с личными делами. Внутри – досье на каждого из членов команды Хэнли. В этот момент Дэмпси понял, что получит ответ на свой вопрос.

– Хорошо, майор. Я скажу вам то, что вы хотите знать.

В голосе Хэнли звучали необычные нотки: не сожаление, не раскаяние человека, которого вынудили признаться. Нет, это был голос человека, который верил в то, что поступает по совести, несмотря на существующие правила.

– Я выслушал доклады всех своих людей. Я также присутствовал на докладе американской группы и могу с уверенностью сказать, что никто из них не производил того выстрела, который убил сержанта Рэджис.

– Этого не может быть.

Дэмпси верил, что Хэнли говорил правду. Или то, что он считал правдой. Но это не значит, что эта информация была таковой.

– Вы командовали единственным подразделением, которое прикрывало местность с высоты. Откуда и прилетела пуля. Нужно лишь посмотреть видеозаписи, чтобы это увидеть.

– Я видел видеозаписи, майор, и я согласен с вами. – В словах Хэнли становилось все меньше и меньше смысла. – Выстрел должен был быть произведен кем-то из группы. Но стрелок не был ни из американцев, ни из наших. Он был человеком со стороны, майор Дэмпси. Это был сержант Стивен Джонс. Его откомандировали в последнюю минуту, когда один из начальников моей группы заболел. Я не могу рассказать вам о Джонсе подробнее, потому что сам ничего больше не знаю. Я не допрашивал его после стрельбы, и американцы тоже.

Дэмпси не верил своим ушам.

– Прикомандирован в последнюю минуту? Кто, черт побери, разрешает такое на подобном задании?

– Приказ был получен сверху. Высший уровень допуска.

– Высший уровень допуска? – Дэмпси знал каждую деталь протокола безопасности. То, что он слышал сейчас, не имело никакого смысла. – Я хочу взглянуть на бумаги.

– Пожалуйста.

Хэнли принял решение помогать агенту DDS и теперь был явно настроен довести дело до конца.

– Но я не могу предоставить вам информацию о текущем местоположении Джонса, потому что просто не знаю, где он. Мне не сообщили о нем ничего , кроме имени и звания. Таков был полковой регламент.

Дэмпси прищурился. То, что Хэнли сейчас говорил, звучало подозрительно знакомо, эхом из его собственного прошлого. Дэмпси знал ответ на свой последний вопрос еще до того, как задал его:

– Полковой регламент? О чем вы говорите? Что за полк?

– Кому, как не вам, это знать, майор, – настал черед Хэнли изумляться. – Я говорю о его полке. Вашем полке. Сержанта Джонса прикомандировали к нам из SAS.

Дэниел Лоренс осматривался по сторонам, подходя к столу дежурного в участке Паддингтон-Грин. Назвать место тихим было бы большим преувеличением; «вымершее» подошло бы лучше. Дэниел бывал во многих полицейских участках, но ни разу не был именно в этом. Будучи самым охраняемым местом в Лондоне, разве не должно оно быть самым оживленным?

Пока же Дэниел увидел только одного человека.

– Здесь всегда так пустынно? – спросил он.

– На моей памяти первый раз. – Ответ сержанта Тревора Генри прозвучал раздраженно. – Но и бывшего президента застрелили впервые, так что додумывайте сами.

Дэниел на секунду остановился и осмотрел Генри с головы до ног. На ум ему пришло с десяток разных ответов, которые поставили бы грубого сержанта на место. Он предпочел промолчать и остаться дружелюбным:

– Но где все? Разве здесь не должно быть полным-полно агентов, ЦРУ, MI5?

– У них свои методы решения проблем. И все они были здесь ранее сегодня, отстранили всех полицейских, кроме меня. Кто-то должен был остаться на дежурстве. Даже в такой день, как сегодня.

– Когда они вернутся?

– Я знаю не больше вашего. Думаю, они хотят дать вам время поговорить с ним перед допросом.

Дэниел кивнул, это было логично. У спецслужб было двадцать восемь дней на то, чтобы допросить Эймона Макгейла перед тем, как выдвинуть обвинение или отпустить его. С таким запасом времени им не нужно было ошиваться рядом, пока тот беседует с адвокатом. Это объясняло, почему место напоминало город-призрак. Он повернулся обратно к Генри:

– Хорошо, сержант. Полагаю, нам стоит начать.

Дэниел не сводил глаз с Эймона Макгейла, пока закрывалась дверь комнаты для допросов. Макгейл молча смотрел на него. Его взгляд был решительным – этот человек не раскаивался в содеянном.

Ни один из них не проронил ни слова, пока Дэниел садился на свое место напротив Макгейла. Дэниел несколько минут разглядывал Макгейла. Тот был маленьким и худым. Угадать его возраст было трудно: на его лице практически не было морщин и даже его руки выглядели молодо. Но в то время как внешность намекала на человека лет пятидесяти, глаза принадлежали более пожилому человеку. Вместо его одежды, которую конфисковали, на нем был бумажный тюремный костюм, и уже казалось, что он спал в нем неделями. Неряшливая внешность совсем не вязалась с решительностью в его глазах.