Колин Маккалоу - Путь Моргана

– Мне удалось собрать всего четыре бригады, – сообщил он Стивену, с которым встретился в Черепашьем заливе воскресным вечером. – Похоже, я обречен всю жизнь точить пилы. Казалось бы, с виду это такая простая работа, а большинство моих подручных не могут понять, в чем ее суть. Им все равно, есть ли на зубьях фаски или нет, подушечки их пальцев слишком загрубелые и нечувствительные. Какая досада, что здесь нет Тэффи Эдмундса! Он не только смог бы точить пилы – ему бы понравилось здесь.

– Насколько мне известно, скоро на остров привезут новую партию каторжников, хотя она будет немногочисленной – на борту «Запаса» мало места. И поскольку в окрестностях Порт-Джексона обнаружены деревья с прочной древесиной, вряд ли Тэффи отправят сюда. Ричардсон – славный и крепкий малый, он справится с работой. Кто знает, может, у кого-нибудь из второй четверки проявятся способности точильщика? Но я не понимаю, Ричард, почему ты хочешь быть пильщиком, – пожал плечами Стивен.

– Потому что пильщикам моя работа кажется детской забавой. Я сижу скрестив ноги, как портной, и на первый взгляд гоняю лодыря. Именно поэтому я учу всех своих подопечных точить пилы и буду продолжать учить. Все они считают, что если научатся точить, то им будет обеспечена легкая жизнь. Но когда у них ничего не получается, они по крайней мере начинают понимать, что затачивание пил – работа, требующая ума, опыта и терпения.

Стивен улегся на песок и сладко потянулся.

– Я думал, что Джонни, как истинный моряк, согласится составить мне компанию и прийти сюда, – произнес он. – Но нет: Джонни предпочел остаться возле дома, чтобы обточить какую-то деревяшку замысловатой формы. К тому времени как вернется «Запас», он успеет выточить балясины для губернаторского дома в Порт-Джексоне. Как одиноки мы здесь! От единственной в этом краю английской колонии нас отделяет тысяча миль. Я чувствую это каждый раз, когда смотрю на горизонт. Этот остров похож на гигантский корабль, стоящий на якоре неведомо где, окруженный вечностью. Это абсолютно обособленный мирок.

Ричард перевернулся на живот.

– А мне этот остров не кажется крошечным, хотя насчет одиночества я с вами согласен. По-моему, Норфолк ничуть не уступает размерами Новому Южному Уэльсу. Зато здесь нам обеспечено уединение. Здесь я не чувствую себя узником, а в Порт-Джексоне все напоминало мне о том, что я каторжник.

– Там больше представителей власти, – сухо заметил Стивен.

– Ваш Джонни ладит с плотниками?

– О да, в основном потому, что он предпочитает возиться со своим станком, а не поучать Ната Лукаса и не смотреть, как работают остальные. Это моя участь.

– Только будьте осторожны – у меня дурное предчувствие.

– Хочешь, я помогу тебе выбрать четырех пильщиков?

– Это придется сделать либо вам, либо лейтенанту Кингу.

– Уж лучше этим займусь я. Кинг мечется из стороны в сторону, разбрасывается, разменивается по мелочам. Не успев закончить одно дело, он хватается за новое и каждый раз забывает, что у него слишком мало рабочих рук. Вот почему я настоял на том, чтобы закончить строительство амбара, а уж потом приступить к сооружению большого хранилища для зерна или запруды. А он желает еще строить дома – как тебе это нравится? Впрочем, он служил лишь на огромных кораблях, где даже в разгар шторма или битвы хватало рук.

– Кстати, мистер Донован! Мы с Джо спим на двуспальных кроватях с настоящими матрасами и подушками, набитыми перьями. Они по праву принадлежат вам и мистеру Ливингстону.

Эти слова вызвали у Стивена взрыв хохота.

– Оставьте их себе, сибариты! Мы с Джонни предпочитаем спать в гамаках. – И он взглянул на Ричарда насмешливо поблескивающими синими глазами. – Ричард, когда мужчины предаются любви, им не нужна широкая кровать. Комфорт ценят только женщины.

С собой на новую лесопилку в долине Артура Ричард взял Неда Уэстлейка, Гарри Хамфриса, Джима Ричардсона и Джона Андерсона, который называл себя Джуно.

Само собой, работа сразу замедлилась, что вызвало явное недовольство лейтенанта Кинга.

– Вам понадобилось пять дней, чтобы распилить всего семьсот девяносто один фут досок! – возмущенно выпалил он, разыскав Ричарда.

– Знаю, сэр, но две из четырех бригад еще только учатся работать, а две остальные учат их, – почтительно, но твердо объяснил Ричард. – Некоторое время мы будем работать вполсилы. – Сделав глубокий вдох, он решил идти до конца. – А еще, сэр, нельзя требовать, чтобы пильщики сами ошкуривали бревна. На старой лесопилке Джозеф Лонг трудится без передышки, ему давно нужен помощник, а на новой заняться очищением бревен от коры некому. Я точу инструменты, у меня нет ни минуты свободной, поскольку я еще учу Марринера. Неужели те, кто рубит деревья, не могут сразу счищать с них кору? Чем дольше срубленное дерево пролежит на земле, тем больше вероятность, что короеды попортят древесину. И кроме того, кто-нибудь из лесорубов должен осматривать каждое дерево перед тем, как свалить его, чтобы убедиться, что оно прочное и не гнилое. Половина бревен, которые мы получаем, никуда не годится, но к тому времени, как мы приходим к этому выводу, лесорубов уже и след простыл. Поэтому нам приходится тратить драгоценное время на то, чтобы перенести гнилые бревна в кучи дров, предназначенных для костров.

Ничего подобного лейтенант не ожидал. Слушая Ричарда, он постепенно мрачнел. «Стало быть, – думал Ричард, спокойно выдерживая немигающий взгляд злых ореховых глаз, – меня все-таки выпорют за дерзость. Но лучше пусть это случится сейчас, а не потом, когда станет слишком поздно – когда он решит соорудить третью лесопилку и у нас останется всего одна запасная пила».

– Посмотрим, – наконец туманно отозвался Кинг и строевым шагом направился в сторону нового амбара, где работали плотники. Его напряженная спина недвусмысленно свидетельствовала о том, что он оскорблен.

– Какого вы мнения о старшем пильщике? – спросил Кинг Стивена Донована за ужином.

Энн Иннет, которая должна была родить со дня на день, подала еду и исчезла. Графин с портвейном был наполовину пуст и к концу ужина должен был опустеть: обычно за ужином комендант выпивал больше, чем за обедом, о чем не подозревал Ричард Морган. Портвейн был слабостью Кинга, не проходило и дня, чтобы он не осушил по меньшей мере две бутылки этого крепкого напитка. Филипп Гидли Кинг не признавал портвейн в бочках. Он предпочитал лучшее вино в бутылках и давал каждой из них отлежаться в течение месяца, прежде чем лично откупоривал ее.

– Вы имеете в виду Ричарда Моргана?

– Да, Моргана. Майор Росс считает его ценным работником, но я в этом не уверен. Не далее как сегодня утром он дерзнул указывать мне, в буквальном смысле слова объяснять, что это из-за меня работа чуть было не встала!