Пьер Маэль - Юнга на корабле корсара. В стране чудес

Павлин представлял для него очень скудную добычу. И он считал себя вполне вознагражденным при виде такой обильной пищи, зная по опыту, как вкусно мясо человека, а в особенности – мясо детей.

Анна приподнялась с земли и быстро оправилась от своего падения. Близость опасности придала ей крылья, она быстро подбежала к дереву и стала уже на него взбираться, тогда как Вильгельм, исполненный мужества от мысли о возможности гибели сестры, смело стоял перед противником.

Он подвигался назад шаг за шагом, не теряя присутствия духа.

Но тигр приближался с каждым прыжком, и можно было опасаться, что лютый зверь достигнет мальчика прежде, чем тот успеет взобраться довольно высоко, чтобы избежать нападения неумолимого врага. В тот момент, когда Виль схватился одной рукой за ствол, приподнялся вверх и уже хотел было поставить ногу на одну из горизонтальных веток, как вдруг ужасный зверь заставил его отступить на два метра от дерева.

– Карабкайся, Виль, карабкайся скорее! – кричала Анна глухим от тревоги голосом.

Но Вильгельм казался парализованным взором чудовища.

Быть может, и он испытывал такое же явление гипнотизма, как павлин? Он оставался неподвижен на нижних ветвях, неспособный сделать ни малейшего движения, и представлял собой беззащитную жертву для «пожирателя людей».

Тигр же, уверенный в своей жертве, больше не делал прыжков.

Он волочился брюхом вниз, с разинутой пастью, то высовывая, то пряча свой длинный красный язык. Еще три или четыре прыжка, – и страшное животное схватило бы ребенка в свои острые когти.

– Карабкайся, карабкайся, Виль! – умоляла Анна, рыдая.

Но Виль ничего не слышал. Мальчик, казалось, не понимал грозных обстоятельств. На него напал столбняк и парализовал все его способности.

Между тем тигр полз вперед и приближался ближе.

Вдруг он остановился. Анна испустила крик отчаяния.

Но, вместо того чтобы двигаться по-прежнему вперед, тигр встал и выпрямился, точно хотел стать лицом к лицу с неожиданным противником. В то же время из его горла послышалось страшное рычание – смесь гнева с обманутой надеждой.

Действительно, противник точно вырос из-под земли.

И движения тигра еще раз были прерваны точно так же, как и кончилось действие его чар над Вильгельмом. С мальчика спало оцепенение, и он мигом вскарабкался на дерево с гибкостью белки.

Все это случилось так быстро, как проходит в голове наша мысль.

И теперь брат и сестра, тяжело дыша, следили жадными взорами за драмой, которая разыгрывалась у их ног. И были теперь только в качестве свидетелей. Человек, появившийся так неожиданно, стоял неподвижно. Он вскинул ружье и смотрел пристальным взором на зверя, выжидая удобной минуты, чтобы произвести смертельный выстрел.

Но тигр, точно понимал опасность и не стоял спокойно на одном месте. Он то ходил взад и вперед, то делал громадные прыжки, как бы заставляя любоваться изяществом своего тела и прекрасным отражением своей золотистой шкуры.

Казалось, он хотел обойти своего противника, так как не смел стоять перед ним лицом к лицу.

Но противник не терял его из вида, несмотря на всевозможные фокусы тигра, который всегда видел перед собой угрожающее дуло ружья.

Наконец человек, утомленный бесполезными движениями животного, решился выстрелить.

Громкий выстрел разнесся эхом по лесу и покатился под сводами листьев. Чудовище, не окончив предпринятого прыжка, тяжело упало на то место, с которого готовилось сделать прыжок.

Два или три конвульсивных движения взволновали тело чудовища, которое скоро сделалось неподвижным. Он околел. Пуля сделала свое дело. Она вошла в грудь, поразив сердце.

Охотник приблизился к этому великолепному трупу и тронул его ногой. Тогда, видя, что зверь больше не двигается, а из его пасти течет струя крови, он повернулся к дереву.

– Слушайте, дети, – сказал он им, – вы теперь можете спуститься, так как «пожиратель людей» никого уже больше не будет есть.

Он сказал это чистым и молодым голосом, исполненным доброты.

Вильгельм и Анна почувствовали тотчас симпатию к этому человеку за его слова, тем более, что он говорил по-французски.

И зачем им было бояться его? Разве он не был их спасителем? Разве он не уберег их от ужасной опасности?

Они повиновались приглашению и тотчас поспешили слезть.

Прижавшись друг к другу, они стали рассматривать нового знакомого своими большими глазами, но не говорили ни слова.

Охотник громко расхохотался, глядя на все еще испуганных детей.

– А! – воскликнул он. – Что вы на меня так пристально смотрите? Разве вы не видите, что тигр мертв и что уже нет никакой опасности?

Анна первой пришла в себя, и к ней вернулось все ее хладнокровие.

– Вы очень добры, сударь, – сказала она, – что убили тигра, но почему вы говорите по-французски? Значит, вы не англичанин?..

– Так же, как и вы, дети, – ответил иностранец с волнением, – и я вижу, что вы именно те, кого я ищу, а именно – дети доктора Тернана.

– Папа умер, – грустно сказала Анна, – осталась только мама.

На глаза незнакомцу навернулись слезы, отчего он стал еще симпатичнее детям. Он провел рукой по ресницам и сказал:

– Отведите меня к вашей матери. Я друг вашего отца.

Однако шум выстрела услышали в обоих домах. И люди спешили к месту происшествия. Издали слышались голоса:

– Анна! Виль! Где вы?

Среди этих голосов особенно был слышен женский голос.

– Вот и мама, – сказал маленький Виль. Слыша отчаянные вопли испуганной матери, мальчик ответил: – Мы здесь, милая мама! Иди сюда!

Вдова Тернан появилась запыхавшаяся, бросилась, как разъяренная львица, к двум неосторожным детям и страстно заключила их в свои объятия, не обращая внимания на присутствие незнакомца, который стоял, опершись на свое ружье.

В это время Патрик О’Донован, его старшие сыновья и слуги прибежали на луг и остановились, пораженные от удивления перед исполинским трупом тигра.

– Дети, мои милые малютки! – плакала вдова Тернан, у которой не хватало сил бранить детей.

Патрик приблизился к незнакомцу и протянул ему руку.

– Я угадываю, – сказал он ему по-английски, – что вы убили животное и спасли обоих детей. Очень благодарю вас за это.

– Да, – воскликнул Вильгельм, выскользнув из объятий матери, – да, этот джентльмен пришел именно в то время, когда мы карабкались на дерево, и убил тигра!

– И, – добавила Анна, совершенно оправившаяся от своего смущения, – без него Виля бы съели.

Тогда вдова Тернан, узнав о том, что произошло, подошла к молодому человеку и горячо поблагодарила его со слезами на глазах.

– Я не знаю, кто вы такой, сударь, но знаю только то, что я вам обязана жизнью моих детей.