И. Гончаров - Книга Государя. Антология политической мысли

При составлении «Книги Государя» мы стремились решить две задачи. Во-первых, дать сводку самых важных мыслей, посвященных природе Государя. Во-вторых же, не превратить антологию в череду исключительно теоретических сочинений, делающих честь остроте ума их создателей, но являющихся предметом интеллектуального удовольствия – и не более того. Читатель должен войти в сферу политического опыта, прикоснуться к технике принятия решений.

Именно поэтому нами отобраны важнейшие тексты, посвященные феномену власти и представляющие основные исторические эпохи – от индийского трактата «Артхашастра» («Искусство пользы») до мемуаров Бисмарка, величайшего политика Новой Европы. Как и любая антология, настоящее издание не имеет целью охватить вообще всю государственную теорию и весь политический опыт. Однако нами отбиралось самое важное и показательное: то, что позволит оценить происходящее в современном мире более трезво.

Именно поэтому мы оставили за скобками сочинения XX столетия: они слишком «ангажированы» современными социальными и политическими теориями, чтобы стать беспристрастным источником опыта. Средние века с их концепциями божественного предназначения царской власти также остались за пределами нашей антологии. В сущности Средние века лишь повторяли на свой лад утопические рассуждения античного мира, следуя «реальной» практике эллинистических царей и римских императоров.

Особую роль в сюжетной структуре антологии имеет перекличка «знаковых» произведений мировой политической мысли: древнеиндийской «Артхашастры», «Государства» Платона, «Князя» Никколо Макиавелли и «Анти-Макиавелли», принадлежащего перу великого прусского государя Фридриха II [1]. Небольшой диалог Ксенофонта «Гиерон» дополняет образ человека, обладающего абсолютной властью. Фрагмент из мемуаров Бисмарка показывает нам «реальную политику» на пороге Новейшего времени.

Р. Светлов, И. Гончаров

Восточные традиции искусства государственного управления настолько разнообразны, что рассмотреть их все в кратком обзоре попросту невозможно. Китай, Индия, Ближний Восток развивались в собственных религиозных, этнических, политических ситуациях, а история их государственности насчитывает многие тысячелетия.

Поэтому нам остается только говорить об уроках, которые современный человек может извлечь из той эпохи, когда впервые был поставлен вопрос об искусстве государя, его природе и предназначении.

Строго говоря, нашу антологию следовало начинать с Китая. В философских и политических школах, которые возникали в Китае начиная с VI века до н. э., были открыто сформулированы требования, которые современные политики даже не рискуют произносить вслух.

Так, с одной стороны, Конфуций предлагал бороться с невежеством населения, полагая, что образованный народ, сознательно исполняющий требования государственного этикета и морали, будет счастливо жить под руководством государей-мудрецов. Для Конфуция правление было исправлением нравов, поведения, суммы знаний, которым обладал народ.

Наоборот, Лао-цзы, легендарный основатель даосизма, считал, что образованный человек несчастен: «Если не ценить мудрецов, то в народе не будет ссор. Если не ценить редких предметов, то не будет воров. Если не показывать того, что может вызвать зависть, то сердца народа не станут волноваться. Поэтому, управляя, совершенномудрый делает сердца подданных пустыми, а их желудки – полными. Он ослабляет их волю, зато укрепляет кости. Он всегда стремится к тому, чтобы у народа не было знаний и страстей, а имеющие знания не смели бы действовать…»

Абсолютная простота жизни, к которой призывали даосы (в III в. н. э. даже пытавшиеся создать на территории Китая теократическое государство), была связана с идеей Дао-Пути – ей были чужды усложненные и искусственные нормы жизни тогдашнего китайского общества.

Используя схожие идеи, еще одна школа, школа «законников», предложила использовать необразованность подданных не для их счастья, а для поддержания порядка и процветания государства. «Законники» предлагали использовать ради государственных идеалов даже самые низменные инстинкты людей. Один из самых знаменитых ее представителей, Шан Ян, так формулировал метод управления: «Надлежит во всех делах следовать закону, а награждать согласно личным заслугам. Стремление заполучить ранг знатности или жалованье толкает людей на безрассудную храбрость в бою. Управляя государством, умный правитель должен: по отношению к воинам – награждать заслуженных за обезглавленных или плененных ими противников достойным рангом знатности, назначать им жалованье, достаточное для жизни; по отношению к земледельцам – сделать так, чтобы они не покидали своих земель, чтобы они могли прокормить своих родителей и управляться со всеми семейными делами. И тогда воины будут сражаться, презрев смерть, а земледельцы перестанут лениться».

Однако в выдающемся древнеиндийском сочинении «Артхашастра» мы видим, как идеи, схожие с теми, что проповедовали китайские философы, соединяются в гармоничную и непротиворечивую картину искусства государственного управления.

Мы подобрали для публикации наиболее характерные разделы из этого сочинения. Создание «Артхашастры», энциклопедического памятника древнеиндийской политической мысли, обычно приписывается мудрецу Каутилье, являвшемуся советником при легендарном царе Чандрагупте, основателе империи Маурьев (318–291 до н. э.).

Хотя традиция, приведшая к появлению «Артхашастры», могла действительно возникнуть в эпоху Маурьев, данный текст сложился окончательно, думаем, лишь в III–IV веках н. э. Во всяком случае те политические комбинации, о которых идет речь в книге, были возможны лишь во времена отсутствия не только единодержавия, но и гегемона хотя бы на севере Индостана. Именно такое положение характерно для III–IV веков [2], и именно на него рассчитано искусство лавирования и создания коалиций, проповедуемое в разделах «Артхашастры», которые посвящены внешней политике.

Название «Артхашастра» может быть переведено на русский язык как «Искусство пользы (выгоды)». Избрание пользы как центрального понятия для политического труда дает представление о понимании феномена власти в древней Индии. Дело политика по сути не отличается от дела обычного человека. И тот и другой стремятся к соблюдению божественного закона (дхармы) – что ведет к улучшению их кармы, к любовным наслаждениям, естественность природы которых в Индии не подвергалась сомнению, а также к достижению выгоды: то есть к накоплению средств существования, получению авторитета, возможности быть хозяином, а не подданным.