Майкл Краниш - Законы Трампа. Амбиции, эго, деньги и власть

Трамп мало обращал внимания на то, что произойдет дальше в случае победы и активно сопротивлялся усилиям консультантов, которые акцентировали его внимание на необходимость решения кадровых вопросов в рамках семейного бизнеса. Хотя он и говорил, что его дети готовы взять на себя руководство, в этом вопросе поднималась и некая этическая составляющая, которая так и не была отработана до конца. Вначале Трамп говорил, что готов передать бразды правления своей империей Иванке, Эрику и Дональду-младшему, однако позже переложил эту функцию на свою президентскую «временную» группу, настаивая, что к подобному решению его вынудил конфликт, спровоцированный Клинтонами, всегда мутно сочетавшими частное предпринимательство и государственную службу.

Начав выстраивать состав своей администрации, Трамп, как никогда, ориентировался на преданность и намеревался вознаградить тех, кто оставался с ним во время гонки. Вместо того, чтобы положить конец спорам по поводу того, намеревается ли он положиться на республиканский истеблишмент, либо хочет собрать в Белом доме оппозиционеров-отступников по отношению к лидерам собственной партии, Трамп двинулся сразу в обоих направлениях. Он назначил председателя Национального комитета республиканцев Райнса Прибуса Главой аппарата Белого дома, но дал практически эквивалентный статус Стиву Бэннону, сделав его Старшим советником и ответственным за стратегический анализ в своей будущей администрации. Между тем Бэннон никогда не имел опыта работы в правительстве, а был лишь исполнительным директором крайне правого новостного сайта BreitbartNews, проповедующего смесь националистических, расистских и антикорпоратистских идей, однако принявшего активное участие в кампании Трампа. Бэннон вел кандидата к победе в контексте лозунгов, призывавших народ восстать против элит не только на уровне среднего класса, но и в рамках Всемирного мятежа «против глобализма, гегемонии технического утопизма, радикального ислама и высокомерия слишком переучившихся». Он неоднократно упоминал, что Трамп всегда являлся частью чего-то большего, и его личность предназначена для демонтажа элит в области финансов, медиа и политики – в том числе и в республиканской партии. Столкнувшись с монументальной задачей собрать правительство единомышленников, Прибус и Бэннон поклялись, что будут делать все возможное в этом направлении. Не прошло и недели после выборов как организаторы и зарождающаяся администрация принялись «самоочищать» собственные ряды (для начала отказались от услуг лоббистов, которых быстро наняли и вскоре так же быстро уволили), затем начались кадровые бои и политические споры (начать ли очередную «перезагрузку» отношений с Россией или находиться от Путина на безопасном расстоянии), а потом зазвучали требования о немедленной отставке и самого Бэннона.

Хотя некоторые назначения Трампа, казалось, лишний раз были призваны убедить народ, что политики новой администрации будет соответствовать традиционной республиканской идеологии, некоторые другие назначения, носящие явно скандальный характер, давали совершенно четкий посыл, что президентство будет носить совершенно иной, фигурально выражаясь, «иконоборческий» характер. Трамп предложил сенатору от Алабамы Джеффу Сешнсу Post Генерального прокурора США, несмотря на то, что тремя десятилетиями раньше Сенат не утвердил его на должность федерального судьи отчасти из-за того, что Сешнс допустил ряд провокационно-расистских высказываний. Советником по национальной безопасности Трамп предложил стать отставному армейскому генерал-лейтенанту Майклу Флину, известному своими страхами перед мусульманским «рационализмом» и разместившему в Твиттере обвинения Хиллари Клинтон в половых преступлениях с несовершеннолетними и в ношении ею хиджаба в знак солидарности с исламскими террористами.

На поверхности лежал и тот факт, что Трамп «выиграл» не только Белый дом, но и обе палаты Конгресса. Однако Вашингтон никогда не был «простым орешком», поэтому, даже обладая численным большинством, Трамп столкнется с серьезными препятствиями. Демократы могут и будут пытаться блокировать проводимые законодательные акты. Республиканцы, уже знакомые с антагонистическими принципами Трампа в отношении консерватизма, могут бороться с ним, играя на снижении налогов. Поэтому Трампу самому придется решить, каким ему быть президентом: либо мастером «искусства сделки», для которого умение вести переговоры и способность идти на компромиссы лежат, по его собственному утверждению, в основе делового успеха, либо «агентом в тылу врага», которому постоянно придется менять маски и выкручиваться из противоречивых ситуаций и, как учил его более четырех десятков лет назад Рой Кон, отвечать на каждую атаку, что во сто крат сложнее, чем контратаковать самому.

Казалось, что сразу после выборов Трамп над этим и не задумывался. Он неоднократно утверждал, что лишь хочет стать целителем, но затем разорвал всех, кто протестовал против него на городских улицах по всей стране. Он ввел в состав администрации двух непримиримых антагонистов Прибуса и Бэннона. Трамп каждый раз не мог ясно объяснить, сколько же все-таки нелегальных иммигрантов он попытается депортировать. Самые первые баталии выглядели так, словно само явление «трампизма» – это что-то происходящее исключительно внутри республиканской партии. Лидер сенатского большинства и сенатор от Кентукки Митч Макконнелл, крайне сдержанно и неохотно поддержавший Трампа в избирательной кампании, предупредил нового президента об извечной проблеме политиков – о попытках перехитрить: «Всегда будет ошибкой неправильно истолковывать наказ избирателей. Зачастую новое большинство предполагает, что это большинство навсегда. Но ничто не вечно в этой стране».

В первые недели после выборов Трамп несколько раз предпринял неуклюжие попытки «боднуть» действующего президента, разместив в Твиттере ряд оскорбительных замечаний в адрес политической элиты, которая, как ему казалось, несправедливо высказалась о его первых действиях. Он оказался в ситуации героя старого мультфильма, когда ангел и дьявол шепчут одновременно в два уха, и результирующая этих сил помогла Трампу преодолеть все препятствия. Было слишком очевидно, как его гипертрофированная чувствительность к замечаниям и вспыльчивость боролись с необходимостью выставлять себя непоколебимо уверенным в себе «океаном». Во всех трех теледебатах против Клинтон, когда Трамп стремился вести себя наиболее достойно, было явно видно, как он напрягался, чтобы сдерживаться и подняться выше, как его охватывало бешенство, когда Клинтон легко и изящно отражала его нападки. Так победит ли Трамп теперь, уже будучи президентом?