Мередит Маран - Зачем мы пишем. Известные писатели о своей профессии

Я полностью живу только своей книгой, меня просто нет в реальной жизни – и так бывает месяцами. Расплачиваются жена и дети. Они платят слишком высокую цену за каждую книгу. К счастью, я свободный писатель и волен брать большую паузу, прежде чем приступить к следующей работе. Благодаря этому у меня все еще есть семья.

Со всех сторон я слышу: «У вас такая легкая проза», и у людей создается впечатление, что книга пишется будто на одном дыхании. Я думаю, мои читатели удивились бы, узнав, как мучительно тяжело дается описание интриги, как заставляет страдать каждое слово, сколько черновых вариантов я выбрасываю, пока достигну желаемого, – и все равно сомневаюсь в качестве своей прозы. Такой творческий акт отпугнет любого, кто решит стать писателем.

Стопки бумаг на подоконнике? Каждая кучка – будущие произведения, надвигающийся шторм. Прямо сейчас эти стопки представляют собой две вещи для журнала, сценарий и три книги. Скажем так: на подоконнике находятся пять следующих лет моей жизни. Что-то из этих куч может выпрыгнуть и быстро реализоваться. Что-то – застрять надолго.

Обычно у меня под рукой восемь новых тем. Но захочу ли я воплотить в жизнь одну из тех идей, когда книга закончена? Нет. Поэтому восемь тем продолжают пылиться на подоконнике. Мне нужно время между работами. Это как медленно заполняющийся сосуд. Трудно перескочить из одного состояния к другому.

Иногда я жульничаю. Некоторые книги представляют собой просто сборники заметок и статей, написанных для журналов. Я никогда не впадаю в писательский ступор; но порой отчаянно не хватает сил завершить очередную работу. Вообще любая книга отнимает очень много энергии. Меня мучает мысль, что страдают близкие люди, лишенные моего внимания и заботы. Физически я нахожусь с ними, но мысленно – с моими героями. Сознание то включается, то отключается.

Когда у вас три ребенка в трех разных школах – дня практически нет. Сейчас сезон софтбола. Я тренирую дочек пять дней в неделю, два с половиной часа каждый день. Остается немного. Есть маленькое окошко, когда можно писать.

Но хорошо, когда есть такие жизненные периоды. Приятно, что за тобой остается свобода выбора: прямо сейчас писать не буду, но позже наверстаю упущенное. И конечно, многое упирается в деньги.

Коммерческий успех значительно облегчает создание книг, но в то же время создает определенное психологическое давление: хочется достичь большего. Если был продан каждый экземпляр твоей книги из миллионного тиража, то издатель считает, что сможет продать такой же миллион и твоей следующей книги. И он хочет, чтобы ты ее написал.

Жажда успеха и власть денег могут легко нанести вред твоему воображению, по крайне мере ограничить его. Их давление подспудно воздействует на сознание: невольно возникает желание писать о том, что имеет заведомый успех у читателя. Меня, к счастью, это миновало, – никогда даже мысли не мелькает, чтобы отказаться от хорошей темы только потому, что она не будет продаваться. Написание книги – это такая заноза в заднице, что я даже представить не могу, что когда-нибудь сяду за книгу, не будучи заинтересован в теме.

Лучшим моментом моей жизни как писателя было увидеть и взять в руки свою первую напечатанную книгу. Я в это время жил в Лондоне по соседству с Джуди Денч, она сказала мне: «Когда выходит твоя книга, возьми экземпляр и брось на пол. И послушай, какой звук она издает». Я сделал так, и ощущение было потрясающим .

До этого тоже был замечательный момент, когда я понял, что моя первая книга будет написана. В ту минуту во мне как будто что-то перещелкнуло – с таким звуком, словно кто-то взламывал сейф. Я точно помню, где и когда это было: одиннадцать вечера, метро Нью-Йорка. Я возвращался из ресторана, где ужинал в компании брокеров из Salomon Brothers, – тогда я и осознал, что все они станут персонажами моей книги. Это будет моя история, история финансового рынка. Боже мой! Книга получится фантастической. Рыба была на крючке. И я знал, что это очень большая рыба. Я выпущу ее из рук только в одном случае: если у меня ничего не получится.

Лучший момент – когда я уже поймал рыбину, когда точно знал, что это именно то, что я должен делать.

После такого внутреннего подъема обязательно наступит спад. Не бывает так, чтобы все шло по плану. Но первый момент – краеугольный камень, место, куда можно вернуться. Что-то вроде компаса, с которым вы проходите во все закоулки своего сюжета.

Первое чувство меня никогда не подводило. Правда, не всегда понимаешь, какими бедами оно грозит. И все равно, это самое лучшее ощущение.

• Всегда хорошо, когда есть мотив сесть за рабочее место. Если у вас один стимул – деньги, быстрее ищите другой.

• Я пошел на большой риск, когда ушел с прибыльной работы в возрасте двадцати семи лет, чтобы стать писателем. Я рад, что был слишком молод и не осознавал всю глупость своего решения. В моем случае оно оказалось правильным.

• Многие из лучших решений я принимал в состоянии самообмана. Когда пытаешься выстроить свой путь писателя, небольшой самообман идет на пользу.

«Я пишу, потому что мир – несовершенное место и мы ведем себя несовершенно… Литературный труд – почти единственный способ (кроме молитвы), который помогает мне сострадать тем, к кому в реальной жизни я, вероятно, совсем не симпатизировала бы», – сказала Терри Макмиллан журналу Writer в 2001 году.

Обнажая реалии жизни афроамериканских женщин и объясняя их широкой (к слову, белой) публике, Терри Макмиллан писала книги, воспитывающие сострадание, в котором сама так сильно нуждалась. Ее роман 1992 года «В ожидании счастья» (Waiting to Exhale) вышел в переплете тиражом более семи миллионов экземпляров и был распродан за тот же год, а к 1995 году, когда на экраны вышел фильм по этому роману, было продано два с половиной миллиона экземпляров в обложке. Данная статистика в корне изменила мнение ведущих издательств об афроамериканской литературе. Терри Макмиллан доказала, что черные женщины читают книги и будут их покупать, если только им предлагают литературу, показывающую их собственную жизнь. Таким образом Макмиллан распахнула двери для афроамериканских авторов.