Даррен Тодд - Цифровое пиратство. Как пиратство меняет бизнес, общество и культуру

Но оригинальное, исходное информационное наполнение должно иметь определенные преимущества. Иногда зрителям кажется, что некоторые фильмы чересчур похожи на другие кинопереработки. Если процент заимствований слишком велик, если и без того затасканную идею не наполнили новым звучанием, фильм, скорее всего, получит низкие сборы. И наоборот: иногда в одном фильме используют ту же идею, что и в другом – например, некая женщина заводит роман с мужчиной, а тот оказывается ее новым зятем, – но эта идея выражена изобретательно, по-новому. Такой фильм может иметь намного больший успех, чем первый.

Сравним это с научной сферой. К примеру, с ученым, который пользуется идеей, ранее высказанной в работах других авторов (например вспомним, что под псевдонимом Шекспир скрывался некий писатель-аристократ). Возможно, это выражение идеи принесет ученому более широкую известность, чем получил автор идеи или ее предыдущие выразители. Джонатан Бейт был далеко не первым исследователем ритуала и мимесиса в трагедии «Тит Андроник» Шекспира. Однако сделанное им 106-страничное предисловие к переизданию «Тита Андроника» принесло Бейту настоящую известность в научных кругах. Более того, оно вызвало всплеск интереса к трагедии как одному из весьма значимых ранних произведений автора.

Слишком жесткое определение выражения идеи – как в той же сфере написания сценариев – не просто мешает новаторству и творчеству. Творческому процессу присуще копирование и развитие существующих идей. Известно так много способов сделать это выражение идей уникальным, особенно в кино, что запрет на сходство определенных вариантов выражений равносилен попыткам защитить авторским правом саму идею. Законодательство, которое размывает границу между выражением и идеей, лишь препятствует появлению новых выражений. Как пишет Шива Вайдьянатхан, «боязнь нарушить авторские права может стать столь же эффективным цензором, что и запрет» (Vaidhyanathan, 2003: 114).

Рассмотрим в качестве примера плодотворную идею, способную породить множество уникальных вариантов ее выражения. Фильм «Военные игры» (War Games) с Мэттью Бродериком в главной роли – история о том, как локальный компьютер подключается к компьютерной сети Министерства обороны США, выходит из-под контроля и сам принимает решения, угрожающие всему живому. Немного позднее был снят фильм «На крючке» (другое название – «Орлиный глаз», Eagle Eye) с Шайа Лабафом – история о том, как локальный компьютер подключается к компьютерной сети Министерства обороны США, выходит из-под контроля и сам принимает решения, угрожающие всему живому. Затем появился фильм «Подарок» (Echelon Conspiracy) о том, как… словом, вы поняли. Это три разных выражения одной и той же идеи. Причем сама идея отнюдь не уникальна: сюжет о том, к чему может привести выход компьютеров из-под контроля, так же стар, как сами компьютеры. Но есть ли тут факт нарушения авторского права? «Подарок» и «На крючке» вышли на экраны один за другим, сходство сюжета наводит на мысль, что тот, кто работал над первым из фильмов, подслушал, как обсуждает за обедом рабочие моменты съемочная группа второго. В «Подарке» компьютер тоже говорит женским голосом, в кадре появляются те же снимки с камеры наблюдения. Главный герой – белый мужчина, «способный лентяй», вырванный из привычной среды и объединившийся с женщиной, в которую влюбляется к концу фильма. Почему же продюсеры фильма «На крючке» не подали в суд на продюсеров «Подарка»?

К счастью, несмотря на сходство, это все-таки два независимых выражения идеи, имеющих подобные основания. Когда два фильма обращаются к одной и той же идее, создаются при помощи одинаковых технологий, выходят на экраны с интервалом в месяц и нацелены на одну и ту же аудиторию, не заметить такое сходство просто невозможно. В итоге возникает вопрос, кто прав, и есть ли в этой ситуации тот, кто прав.

В настоящее время уже функционирует система для решения потенциальных проблем подобного рода без привлечения статей закона: потребительский рынок. Именно он определяет, насколько уникальным и притягательным для публики является выражение конкретной идеи. Успех на рынке может зависеть от таких сил, как реклама, бюджет и качество продукции, но в конечном итоге он определяется свойствами фильма и его ценностью для зрителя. Казалось бы, вышедший раньше фильм «На крючке» превзойдет «Подарок». Но вспомним «Последнюю трансляцию» (The Last Broadcast) и сравним ее с картиной «Ведьма из Блэр: Курсовая с того света» (The Blair Witch Project). В обоих фильмах фигурирует якобы найденная пленка, на которой запечатлены свидетельства таинственного убийства, произошедшего в лесу, когда небольшая группа людей отправилась на съемки документального фильма о призраке из местной легенды. Оба фильма сняты в одном стиле (скорее всего, популяризированном циклом «Копы»), у них одинаковый бюджет. «Трансляция» вышла раньше «Ведьмы из Блэр»; казалось бы, очевидно, какой из фильмов принесет больше прибыли. Но у «Ведьмы из Блэр» оказалась более удачная рекламно-маркетинговая поддержка, в которой более доступным языком выражалась все та же идея, – и рынок отреагировал долларом. Фильм собрал огромную кассу. Все это привело к появлению сиквела, сувенирной продукции и еще нескольких кинолент с теми же предпосылками и в том же стиле. «Карантин» (Quarantine) и «Монстро» (Cloverfield) – лишь две из них.

А теперь представим, что было бы, если бы продюсеры «Последней трансляции», воспользовавшись правовым прецедентом, добились запрета на съемку «Ведьмы из Блэр». Это имело бы два главных последствия: жанроопределяющий фильм остался бы неснятым, а прибыль, полученная от показов «Трансляции», оказалась бы гораздо ниже (ей пошел на пользу выход «Ведьмы из Блэр»).

В основе малобюджетного, но имевшего колоссальный успех фильма «Паранормальное явление» (Paranormal Activity) лежит идея, согласно которой полтергейст проявляется в виде психокинетического перемещения предметов и может вселяться в людей (кстати, воспроизведение в кино обоих эффектов обходится дешево). Если бы эта идея (или стиль работы с камерой, или спецэффекты, применявшиеся для выражения идеи) получила защиту, «Паранормальное явление» не было бы снято вообще. Между тем этот фильм с бюджетом в 10 тыс. долларов (6100 фунтов) принес своим создателям более 100 млн долларов (61 млн фунтов). В снятом десятью годами ранее малоизвестном фильме «Эксперимент-909» (909 Experiment) атмосфера, эффекты и развитие сюжета поразительно напоминали кадры «Паранормального явления». Сходство было настолько заметным, что сценарист и режиссер «Эксперимента» Уэйн Смит сказал: «Я убежден, что моя концепция или замысел были использованы в новом кинохите “Паранормальное явление”. С этим уже ничего не поделаешь, могу только заявить, что официально мой фильм вышел первым» (Jokeroo, 2010). Но признание Смитом того факта, что заимствование идеи и клонирование ее выражения – не одно и то же, не мешает другим неуклонно подводить дихотомию «идея – выражение» все ближе к защите идей авторским правом. Это, в свою очередь, переведет любые попытки их выражения в разряд прямого нарушения авторского права.