Энтони Роббинс - Разбуди в себе исполина

Другими словами, это соединение становится, как я уже назвал его, невральной супермагистралью, которая и приведет нас к автоматической и постоянной форме поведения.

Нейроассоциация является биологической реальностью– это физическая величина. Опять-таки, это происходит потому, что простое обдумывание способа, как произвести изменение, обычно бывает неэффективным, наши нейроассоциации являются средством выживания и закрепляются в нашей нервной системе скорее как физические соединения, а не какие-то неосязаемые «воспоминания». Майкл Марцених из Калифорнийского университета в Сан-Франциско научно доказал, что чем больше мы потворствуем той или иной модели поведения, тем сильнее становится эта модель.

Мерцених изображал в виде карт определенные зоны мозга обезьяны, которые сначала приводились в действие от прикосновения к одному из пальцев на руке обезьяны. Затем он приучил обезьяну использовать преимущественно этот палец при добывании пищи. Когда Мерцених заново создавал карты зон в мозге обезьяны, на которые оказывалось воздействие путем прикосновения, то обнаружил, что данная зона, реагирующая на сигналы при дополнительном использовании этого пальца, расширилась почти на 600 процентов! И теперь обезьяна продолжала следовать заданной форме поведения даже после того, как перестала получать поощрение, так как невральный путь был уже достаточно сильно закреплен.

У человека подобным примером могло бы служить поведение курильщика, которому курение уже больше не доставляет удовольствия, но он продолжает чувствовать к этому тягу. Почему это происходит? Этот человек физически «привязан» к курению. Этим же объясняется, почему вам бывает так трудно осуществить изменение своих привычных эмоциональных моделей или поведения.

У вас не просто «была привычка» – в данной нервной системе создалась целая сеть сильных нейроассоциаций.

Мы неосознанно развиваем эти нейроассоциации, позволяя себе постоянно потакать тем или иным эмоциям или моделям поведения. Всякий раз, когда вы доставляете себе удовольствие поддаться гневу или закричать на любимого человека, вы укрепляете невральные связи и повышаете вероятность того, что повторите это опять.

Это полезно знать тем, кто хочет изменить свои привычки! Если вы просто перестанете потворствовать конкретному поведению или эмоциям на протяжении довольно длительного времени, если просто прервете свою обычную модель поведения на достаточно длительный срок, то невральная связь начнет ослабевать и в конце концов атрофируется. Таким образом, расслабляющий эмоциональный образец или форма поведения исчезнет вместе с ней. Следует помнить, что это относится также и к вспышкам гнева: если вы перестанете им поддаваться какое-то время – они постепенно истощатся. Помните: невостребованное мужество убывает. Отказ от привычки брать на себя обязательства ослабляет эту тенденцию. Невыраженная страсть угасает.

Недостаточно иметь глубокий ум; главное – уметь правильно его использовать.

Наука о нейроассоциативной обусловленности предлагает шесть этапов, специально разработанных для изменения поведения путем разрушения расслабляющей модели. Но сначала мы должны понять, как мозг создает нейроассоциацию. Всякий раз, когда вы испытываете сильное страдание или радость, ваш мозг немедленно начинает выискивать причину.Для этого он пользуется следующими тремя критериями.

1. Ваш мозг ищет что-то особенное . Затем он начинает сужать ряд подходящих для этого причин, пытаясь выделить что-то необычное для данных обстоятельств. Ведь это логично – если у вас проявляются необычные чувства, то для них должна быть и необычная причина.

2. Ваш мозг ищет что-то, что произошло одновременно с возникновением переживания.В психологии это известно как закон новизны. Смысл его в следующем: что случается в момент сильного удовольствия или страдания (или в непосредственной близости к нему), является, возможно, причиной этого чувства.

3. Ваш мозг ищет логическую связь . Если вы испытываете боль или радость, ваш мозг начинает немедленно выявлять, что есть вокруг вас необычного, что происходило бы одновременно с этим. Если происходит нечто удовлетворяющее этим двум критериям, то, когда бы вы ни чувствовали эту боль или радость, можно быть уверенным, что ваш мозг определит, что это и есть причина. Суть в том, что когда мы испытываем достаточно сильную боль или радость, то стараемся приобщить к этому все, что в тот момент происходило. Я уверен, что у каждого из нас всегда найдется кто-нибудь, кто может сказать: «Ты всегда делаешь это», после того как вы сделали что-нибудь в первый раз. Возможно, вы даже говорите это сами себе.

Поскольку эти три критерия, по которым формируются нейроассоциации, весьма неточны, то очень легко стать жертвой ошибочных истолкований, в результате чего создаются так называемые ложные нейроассоциации. Вот почему мы должны оценить эти связи до того, как они станут частью подсознательного процесса принятия решения. Мы так привыкли обвинять случай, что отстраняемся и от возможных решений.Я когда-то знал женщину, весьма преуспевающую художницу, у которой на протяжении двадцати лет не было ни единой интимной связи с мужчиной. Она была чрезвычайно страстная женщина во всех отношениях, что, кстати, и помогло ей стать такой выдающейся художницей.

Однако, когда ее интимная связь оборвалась и она погрузилась в сильные переживания, ее мозг немедленно стал искать причину – то есть что было особенного в этих отношениях – и отметил, что они были чрезвычайно эмоциональными. Вместо того чтобы оценить это как одну из наиболее привлекательных сторон этой связи, она решила, что именно это и явилось причиной разрыва отношений. Ее мозг начал также выискивать что-нибудь сопутствующее этим переживаниям, и опять он отметил, что как раз перед тем, как отношения закончились, было много страсти. Когда она стала искать чего-то одновременного, то и здесь «виновницей» оказалась страсть. А так как «страсть» удовлетворяла всем трем критериям, то в мозге созрело решение, что именно это и являлось причиной столь болезненной развязки данных отношений.

Определив свою темпераментность причиной разрыва, она решила никогда больше не проявлять в интимных отношениях слишком пылких чувств. Это и есть классический пример ложной нейроассоциации. Эта художница связала происшедшее с ложной причиной, которая направляет и нынешнее ее поведение, нанося вред потенциальным возможностям будущих отношений. Настоящей же причиной разрыва было то, что у нее и у ее партнера были разные ценности и принципы. Но так как она связала свои переживания с излишней страстью, то стала всеми силами избегать ее выражения не только в интимных отношениях, но даже и в своем искусстве. От этого пострадал качественный уровень всей ее жизни. Данный случай служит идеальным примером создания тех странных связей, которыми мы иногда себя ограничиваем; нам с вами не мешало бы понять, как в нашем мозге создаются ассоциации, и усомниться во многих уже устоявшихся связях, которые, возможно, и ограничивают нашу жизнь. В противном случае мы обречены на постоянное чувство обделенности и разочарования как в личной, так и в профессиональной сферах.