Нина Блазон - Тайна Полины

Я решил разыграть приступ слабости непосредственно перед входом в бассейн. Было бы, конечно, неловко, если бы меня увезли на «скорой» с мигающими синими огнями, но это было бы всё-таки лучше, чем вновь прийти туда, где ты испытал стыд и унижение. Таким образом, я заранее позаботился о том, чтобы расстояние между мной и Иоанной всё увеличивалось. У меня вытянулось лицо, я выглядел так, словно мне было очень плохо. И это на самом деле не было преувеличением. Чем ближе я подходил к бассейну, тем хуже себя чувствовал.

– В чём дело? – нетерпеливо спросила Полина.

– Я не могу пойти туда, – простонал я и весь скрючился. – А-а-а-а, мне плохо. Мне надо вернуться домой.

– О-о, он и в самом деле позеленел, – пришла мне на помощь Иоанна. – Полина, пойдём, мы поплаваем вдвоём.

Вот так! На мою сестру я всегда мог положиться!

– Тэбэ вовсэ нэ плохо, – решительно заявила Полина. Она схватила меня за руку и потащила дальше. – Вперёд, Эрик! Ты будешь плавать и получишь от этого удовольствие!

– Он не может этого сделать! – закричала Иоанна. – Он заболел, он сегодня не может плавать.

– Страх – это нэ болэзнь! – В голосе Полины появился металл.

– Я не боюсь! – возмутился я.

Левый уголок рта Полины язвительно поднялся кверху.

– Тэм лучше! – сказала она и потащила меня за собой дальше.

Ничего не помогало. Против Полины и бульдозер был бы безобидной игрушкой для сосунков.

Бассейн был битком набит, но мы нашли свободное место на лужайке. Я озабоченно осмотрелся, но, к счастью, нигде не обнаружил Пауля и его горилл. Полина недоверчиво потянула носом воздух, идущий от воды.

– Это только хлорка, – объяснила Иоанна. – Для дезинфекции. Через некоторое время ты перестанешь её ощущать.

Но, судя по виду Полины, нельзя было сказать, что она могла себе такое представить. Она недоверчиво наморщила нос. Затем она быстро скинула джинсы и футболку, и мы увидели поразительно белую кожу и бикини – красный в чёрную точку, как божья коровка.

– Идёмте, будем плавать! – приказала она.

Через три минуты мы стояли у бортика бассейна. Я не отважился даже скосить глаза в сторону сектора для прыжков, но мне, конечно, всё-таки пришлось туда посмотреть. Вышка безжалостно возносилась вверх до самого неба. Содрогнувшись, я отвернулся. Полина сделала глубокий выдох и пружинистым движением нырнула в воду прямо с бортика. А дальше мы осознали разницу между понятиями «плавать» и «бултыхаться в воде». Бултыхаться – это было то, что делали все остальные люди. Единственной, кто действительно плавал, была Полина!

– Вау! – уважительно прошептала Иоанна. – Теперь я понимаю, почему люди в стране, где живёт Полина, бегают в одних купальниках. – А через некоторое время она совсем тихо добавила: – Если она вообще приехала к нам из какой-нибудь страны.

Мне не хватало воздуха. Я вдруг почувствовал себя идиотом, который всё это время беспомощно смотрел на гору отдельных частей большого пазла, а потом вдруг осознал, что надо просто посмотреть на верхнюю сторону коробки, чтобы понять, как выглядит картина, которую ты хочешь собрать. В этот момент всё приобрело совершенно новый смысл.

– Она не сумасшедшая, – так же тихо сказал я. – И она приехала не из какой-то страны, а из воды! Она… она русалка!

– Похоже, что так, – заинтригованно прошептала Иоанна.

Было непросто следить глазами за передвижениями Полины. Мы издали наблюдали, как она, словно чёрно-красно-белая тень, скользила под водой. Проплывая между людьми, она выворачивалась, как угорь. Она ускорялась в воде, не используя рук, а когда всплывала, то, как кит, выпячивала спину. Внезапно она вынырнула из воды прямо перед нами. От неожиданности у меня едва не остановилось сердце. Она напомнила мне дельфина, который выныривал из воды перпендикулярно вверх и на мгновение застывал в воздухе. И я впервые понял, что вода была для Полины такой же естественной средой, как для нас жизнь с сухими простынями и окрашенными обоями. Я понял также, что русалке надо иметь достаточно много мужества, чтобы совершить путешествие в чужой мир. Не имея никакого представления о жизни людей. Имея при себе только крошечный чемоданчик и бикини.

Полина молча схватила нас за руки, и мы вместе с ней опрокинулись в воду головой вниз. В этом месте бассейн был не слишком глубоким. И скоро мы уже фыркали и подпрыгивали на волнах, ныряли и делали в воде сальто.

– А тэпэрь, – вдруг сказала Полина, – мы будем прыгать!

– Что? – крикнул я, с трудом переводя дыхание, и от испуга проглотил, наверное, целый литр тёплой настоявшейся воды из бассейна.

– С доски вон там наверху! – Она показала на вышку. – Это нэ очень высоко. Всего дэсять мэтров!

– Я не буду прыгать! – закричала Иоанна.

– Тогда, – спокойно заявила Полина, – прыгнет Эрик.

Так быстро я ещё никогда не выскакивал из бассейна.

– Нет! – заорал я, не обращая внимания на людей, которые уже начали оборачиваться на меня. – Никогда в жизни!

Русалка, и ничего тут не попишешь. Шутки кончились.

– Он не может прыгать! – пыталась объяснить Иоанна.

– Нет, он может! – настаивала Полина.

– Нет! – крикнул я и топнул ногой. А дальше меня словно прорвало, я рассказал Полине о всей этой истории с Паулем, о том, как он меня столкнул и у меня в результате появился синяк.

Но Полина не отступала. Она не сочувствовала мне и не возмущалась. Она лишь пожала плечами и вытрясла воду из ушей.

– Ах, так, – произнесла она. – Ты просто прыгнул неправильно. Это может быть больно.

Схватившись за бортик бассейна, она ловко подтянулась, выбралась из воды и провела рукой по своим волосам. Затем она наклонилась ко мне, чтобы я мог прямо посмотреть ей в глаза.

И мне вдруг стало смешно. У Полины были зелёные, как вода, глаза. Казалось, что ты через два осколка стекла смотришь в аквариум. И на мгновение, готов поклясться, я увидел в них все те необычные миры со сказочными существами и чудесами, о которых она рассказывала нам в своих сказках.

– Я научилась ходить ногами, дышать воздухом, разговаривать на вашем ужасном языке и спать в сухой постэли, – сказала мне Полина. – А ты, я думаю, осилишь прыжки в воду.

Она вновь выпрямилась, нежно потрепала руку Иоанны выше локтя и помахала мне, как бы на прощание. Затем она пошла в сторону сектора для прыжков в воду.

Я до сих пор не понимаю, почему я последовал за ней. Мои ноги были ватными, они дрожали как студень. А когда я ступенька за ступенькой преодолевал лестницу, ведущую к доске на десятиметровой высоте, от страха у меня стучали зубы. Полина уже стояла наверху, у самого края доски.