Питер Леранжис - Семь чудес и проклятие царя богов

Меня прошиб холодный пот. Даже сейчас я не был уверен, на чьей стороне мама. Все выглядело так, будто она хотела нам помочь. Что делало ее шпионом в рядах Масса. Но ведь она оставила папу и меня и присоединилась к ним, подстроила собственную смерть и скрывалась все эти годы. Разве мог я ей доверять? Но как я мог не доверять родной маме?

Мой мозг готов был разорваться от противоречивых мыслей. Я представил маму, с испуганным лицом смотрящую из иллюминатора самолета Масса.

– Масса, – вырвалось у меня. – Мы должны каким-то образом заставить Масса прийти за нами.

– Ты с ума сошел? – ужаснулся Касс. – Мы совсем недавно едва сумели уйти от них живыми!

– Джек, мы не знаем, где они, – заметила Эли.

В памяти крутились слова, сказанные отцом в поезде: «Проще всего предсказать, как поступит человек, когда знаешь, чего он хочет».

– Может, и так, – согласился я. – Но мы знаем, чего они хотят. То же самое, чего хотели ИК.

– Мировое господство? – спросил Касс.

– Локули, – ответил я. – И два из них все еще у нас. Рано или поздно – точнее, скорее поздно, когда мы уже будем не в состоянии сопротивляться, – но они обязательно придут за нами.

– Но у нас нет времени, чтобы ждать, когда это случится, – возразила Эли. – Могут пройти недели, а то и месяцы. Этот осколок успеет обратиться в ничто.

– О чем и речь, – подхватил я. – Нам нужно спровоцировать их на действие. Нужно заставить их найти нас. Сейчас в мире существует четыре места, за которыми они наверняка следят, там, где должны находиться еще не найденные локули.

– Четыре оставшиеся Чуда света! – воскликнула Эли.

– Я поговорю с моим папой, а ты – со своей мамой, Эли. Объясни, что это вопрос жизни и смерти. Мы должны вернуться на остров и найти Фидла. Он прячется где-то там с другими служащими ИК. У них должен быть какой-то план. Они нам помогут. Как только тебя выпишут из больницы…

– Стой, – перебил Касс. – То есть мы должны будем отправиться к одному из Чудес света и найти там кого-нибудь из Масса?

– Нет, – помотал я головой. – Нам нужно будет всего лишь оказаться там. И тогда они сами к нам придут.

Я оглядываюсь через плечо. Его пока нет. Но он придет.

КТО?

Я знаю лишь, что я опять в Бодруме. В последнем месте, где мне бы хотелось находиться. Здесь мы должны были найти локулус, но потерпели неудачу. Именно отсюда мы отправились в Нью-Йорк, где все наши надежды пошли прахом…

Рядом со мной не было никого – ни папы, ни Касса, ни Эли, ни Торквина, ни Канавара. Гостиниц и жилых домов тоже не стало. На мне были сандалии и сутана. Растерянность сменилась паникой. Меня окружали безлюдные холмы, прикрытые тьмой ночи и освещаемые луной.

Это был не Бодрум, а Галикарнас. Иное время. Стоило мне это понять, как мысли Джека вымело из моей головы.

Вместо них хлынул поток чужих, размытых воспоминаний. О красоте и боли. О темно-зеленых лесах и мерцающих голубых озерах, счастливо смеющихся семьях, ученых в окружении детей-учеников, увеселительных схватках силачей со смертельно опасными вромаски и пролетающих над головой красных грифонах с когтистыми лапами.

О надвигающихся тучах и ревущем пламени, почерневших трупах и визжащих животных.

За моим плечом кожаный мешок. Внутри его сфера. Она выглядит как локулус исцеления, но я знаю, что это не он. Это фальшивка. Таков мой план. Именно поэтому я специально иду не в том направлении – прочь от оставшегося вдалеке силуэта наполовину законченного, но уже поражающего своей грандиозностью строения. Мавзолея.

Это тоже часть моего плана.

Я иду быстрым шагом так, чтобы море оставалось слева от меня.

Теперь я знаю. Я Массарим. И у меня есть план.

Не так далеко отсюда, может, в полумиле, есть холм. Там густой лес и кустарник. Там ждут наемники. Они отведут меня в безопасное место. После чего мой план будет выполнен.

Я хочу, чтобы меня обнаружили до того, как я доберусь до них. Меня должны обнаружить. На этом и строится мой план. В голове мелькнул образ: настоящий локулус в безопасности под землей. По крайней мере, я надеюсь на это.

Мне страшно. Но я замедляю шаг и дышу глубже.

Когда происходит взрыв, я едва успеваю уберечь глаза от ослепительной вспышки, а облако пыли ударяет по мне, будто гигантский кулак. Я невольно делаю шаг назад. И падаю на колени.

Облако начинает подниматься, и передо мной появляется высокий бородатый мужчина. В белом одеянии с золотой каймой. Его волосы седы, но он держится прямо, точно воин, а его плечи бугрятся мускулами. От него исходит сила, но его лицо, что мне знакомо, опечалено.

Часть меня хочет броситься к нему и обнять. Но эти дни остались в прошлом. Границы очерчены. Теперь он – мой враг, так как является врагом всего мира.

– Я надеюсь, твой разум к тебе вернулся, – с нажимом произносит он.

Мне одновременно и спокойно, и тревожно от звуков голоса моего отца.

Старик подходит ближе, ткань его одеяния хлопает на сильном ветру с моря. Я вижу рукоять его меча, его сокровища, что скрыт в ножнах. Но кожа ножен истерта и обтрепалась. Я знаю, то, во что превратился его любимый клинок, отец воспринимает как личное оскорбление. Медленно я отступаю боком к краю обрыва. Под нами бушуют волны, захлестывающие берег.

– Мой разум, – говорю я с деланой уверенностью и едва узнаю собственный голос, – никогда меня не покидал, Ула’ар.

Выражение лица старика смягчается легкой грустной улыбкой. Он протягивает в мою сторону руку с раскрытой ладонью.

Я делаю шаг ему навстречу и резко поворачиваюсь. Размахнувшись, я с силой бросаю локулус в море.

Я смотрю, как сфера, вращаясь и поблескивая в тусклом свете луны, уменьшается. Глаза отца лезут из орбит. Его рот напоминает черный провал.

С криком, что раздирает мне душу, будто кинжал, он бросается вниз, навстречу ревущей стихии.

Два дня.

Именно столько понадобилось докторам, чтобы наконец выписать Эли. Весь этот срок я много размышлял над увиденным сном. Но мы с Кассом так и не смогли понять, что он означал.

Основная задача состояла в том, чтобы убедить папу в целесообразности нашего плана. Он изо всех сил пытался вести себя так, будто у нас все в шоколаде и жизнь прекрасна и удивительна, но мы продолжали бомбардировать его логикой и мольбами, надеясь на скорую капитуляцию. Удивительно, как он не сбросил нас в одно из озер на ранчо Ла-Брея.

Когда Эли выписали, мы отпраздновали это все вместе. Причем сразу на двух этажах ее дома. На верхнем этаже мы с Эли и Кассом выложили на стол все нарытые нами данные и серьезно задумались, куда отправиться, чтобы нас там схватили.