Питер Леранжис - Семь чудес и затерянные в Вавилоне

Контакты: 19141325 61361291411

2111814@13119191.31513

21449191514@13119191.31513

191129391@13119191.31513

19114141@13119191.31513

– Есть, – сказал Касс.

– Что «есть»? – не понял я.

– Цифры, – ответил он. – Я их запомнил.

– Только нам они едва ли чем помогут, – вздохнул я. – По мне, так простой набор наобум.

Касс почесал голову.

– Сейчас бы нам очень понадобилась Эли.

Он был прав. Задача начала казаться неразрешимой.

– Придется подключить наших внутренних Эли, – с тоской протянул я.

– У меня нет для того нужных мозгов. – Касс в упор уставился на цифры и начал переступать с ноги на ногу, словно это могло как-то помочь. – Запоминать – пожалуйста. Анализировать – это не ко мне.

– Внутренний код, – сказал я.

– Ага, – отозвался он, – и что?

– Может, на самом деле он не такой уж и сложный, – предположил я.

– С чего вдруг? – удивился Касс.

Я погрузился в воспоминания об одном нашем разговоре с отцом, когда мы в школе начали проходить историю США.

– Во время Второй мировой войны, – начал я, – англичане украли у немцев шифровальную машину. Пойми они, как она работает, – и все вражеские секреты были бы их. Все шло хорошо, пока они не узнали, что немцы для запуска машины перед началом работы нажимали десять определенных клавиш. И лишь узнав комбинацию, англичане смогли бы взломать код.

– Десять букв, когда в английском алфавите их двадцать шесть – практически лотерея, – заметил Касс.

– Хуже, – покачал я головой. – Но затем кто-то сообразил, что комбинацию вводили обычные немецкие солдаты, а не специалисты по криптологии. Едва ли это могло быть нечто заумное, они банально тут же бы все забыли. В конце концов, англичане подсчитали, что в фразе «Heil Hitler» как раз десять букв – и в итоге оказалось, что большинство немцев использовало именно эту комбинацию!

– Серьезно? – спросил Касс. – Думаешь, здесь тоже есть нацисты? Я ненавижу нацистов.

– Я к тому, что все в этом месте должны уметь читать внутренние коды, – сказал я. – Как руководители, так и последние болваны. А значит, нужно думать проще. Так всегда делает Эли. Начинает с очевидного и смотрит, что выходит.

Мы с Кассом опять взглянули на цифры на экране.

– Похожи на адреса электронной почты, – наконец сказал он.

– А последняя часть у электронных адресов одинакова, – добавил я. – Та, что идет после точки.

– Чаще всего com, net или org, – продолжил Касс.

Я кивнул.

– Первое число, идущее после точки, – «3». Третья буква английского алфавита – «C». Думаю, это «com».

Я схватил с письменного стола карандаш и лист бумаги и быстро выписал:

– «Com» – это три, пятнадцать, тринадцать! – воскликнул Касс.

– Дай мне минутку… – я пытался сопоставить все остальные цифры и буквы. – Эли бы проделала это все в голове. В смысле, сразу и не сообразишь, как быть с двойными цифрами. К примеру, когда после единицы идет семь. Это может быть первая и седьмая буквы «AG», а может, и семнадцатая «H». Так, сейчас…

– Баарон… Баддисон… Салисия… Санна? – неуверенно прочитал Касс.

– Думаю, «б» означает «брат», а «с» – «сестра», тогда получается «брат Аарон» и «сестра Алисия», – догадался я. – Имена монахов и монашек.

– А еще так Марко постоянно говорит, – вздохнул Касс. – Он прямо создан для этого места.

– Человек, оставивший этот телефон, хотел, чтобы мы это увидели – но зачем? – я вышел из этого приложения и попытался открыть другие. Но все были запаролены. – Ну класс. Ничего не открывается.

– Еще какие идеи со времен Второй мировой? – спросил Касс.

Наконец я нажал на приложение, обозначенное буквами «RS». На экране появилось изображение, заставившее нас обоих подпрыгнуть:

– Ого, – сказал Касс. – Большой Брат следит за тобой.

– Наверное, кто-то пытался сделать фото, но по ошибке нажал на кнопку приближения, – я вновь включил приложение с планом. – Давай узнаем, куда он нас приведет.

Касс взял у меня телефон и изучил план.

– И куда мы пойдем, если все же сможем выбраться отсюда?

– Найдем Эли, если она поблизости, – ответил я. – Разберемся с этими иридиевыми наручниками и будем надеяться, что «ИК» доберется до нас раньше Масса.

Лицо Касса помрачнело.

– Ты хотел сказать, если «ИК» все еще существует.

– Нельзя зацикливаться на том, что произошло с лагерем на Евфрате, – призвал я. – Плюс, помнишь, что сказал брат Димитриос? Они все еще не знают местоположение острова. Что бы его люди ни сделали с лагерем, «ИК» быстро очухается и попытается нас найти.

– То есть лучший сценарий таков: мы покидаем эту тюрьму в обмен на другую, только посимпатичнее, – мрачно констатировал Касс. – Ну что ж, думаю, я как-нибудь переживу.

Я сделал глубокий вдох.

– Есть другие варианты? Вспомни обо всем, что сделал Димитриос, Касс. Он прекрасно знал, что будет, если забрать локулус. Ему было плевать на всех тех людей. На Дарию. А она готова была пожертвовать жизнью ради нас. Профессор Бегад хотя бы пытался что-то предпринять. Пусть Шелли не сработала, но он потратил кучу времени и денег, чтобы ее создать. Обе организации врали нам. Но, несмотря на все его заморочки, Бегад единственный, кто не хотел убивать невинных. И уже за это я предпочту работать с ним.

Глаза Касса переместились в сторону гостиной.

– Ладно, – мягко сказал он. – Пойду разбужу Марко.

– Что? – я схватил его за руку. – Нет, Касс! Нельзя. Он тут же нас сдаст.

– Не сдаст! – возразил Касс. – Серьезно. Он привел нас сюда. Мы семья. Он хочет, чтобы мы были вместе.

– Касс, прости, но ты живешь в каком-то придуманном мире… – начал я.

Касс вырвал руку. Его лицо вспыхнуло.

– Придуманном? А что бы ты сказал мне еще несколько недель назад, если бы я предложил тебе найти Семь чудес света? Все это – реальность! Если мы разойдемся – мы погибнем. Нет ничего важнее нас вместе, Джек, – ничего !

Из спальни Марко донесся громкий всхрап. Я заглянул в комнату. Он крепко спал, лежа на спине, и заливисто храпел.

– Касс, послушай меня, – зашипел я. – Когда все закончится, мы разъедемся по разным местам. Да, возможно, когда мы станем старше, мы сможем переехать в один город. А может, и нет. Потому что когда ты становишься старше, ты заводишь свою собственную семью. Настоящую семью. Все, что происходит сейчас, Касс, – это борьба за выживание. Расскажи мы обо всем Марко – и считай, мы сдались. Предали Эли. Решили остаться здесь и стать послушными зомби, в какого они уже превратили Марко. Если у тебя такое определение семьи – пожалуйста. Но дай мне шанс сбежать одному.