Диана Джонс - Дом с характером

Чармейн отчасти уменьшила гвалт, когда взяла на руки Потеряшку. Почти весь остальной гвалт пресекла принцесса Хильда – она хлопнула в ладоши и провозгласила:

– Прошу всех вернуться к делам. Нэнси, унесите Моргана, пока мы все из-за него не оглохли, и разъясните ему со всей настойчивостью, что на крышу его никто не пустит. Софи, дорогая, не сделаете ли вы так, чтобы Светик замолчал?

Все стали расходиться. Светик завел было снова: «И вовсе я не невось…» – но внезапно умолк, как будто ему зажали рот ладонью. Чармейн и глазом не успела моргнуть, как уже шагала вниз по лестнице рядом с королем, направляясь в библиотеку, а Потеряшка в полном восторге норовила вылизать ей подбородок.

– Это пробудило во мне давние воспоминания, – заметил король. – Мальчиком я несколько раз вылезал на крышу. И каждый раз из-за меня начиналась такая же глупая паника. Один раз пожарные по ошибке едва не сбили меня струей воды из брандспойта. Мальчики есть мальчики, и так будет всегда, милочка. Готовы ли вы начать работу или вам нужно немного прийти в себя?

– Нет-нет, я прекрасно себя чувствую, – заверила его Чармейн.

Сегодня, усаживаясь на свое место в библиотеке, она уже была как дома – ее окружал ставший привычным аромат старых книг, Потеряшка, как всегда, поджаривала пузико у огня, а король сидел напротив и изучал потрепанную кипу старых дневников. Картина была такой мирной, что Чармейн чуть не забыла о чарах Светика. Она сосредоточенно разлепляла отсыревшую стопку старых писем. Все они были от какого-то позабытого принца, который разводил лошадей и хотел, чтобы его мать уговорила короля давать ему больше денег. Принц как раз с чувством описывал прелести жеребеночка, которого только что родила его лучшая кобыла, когда Чармейн подняла голову и увидела, что по библиотеке туда-сюда не спеша фланирует огненный демон.

Король тоже поднял голову.

– Доброе утро, Кальцифер, – учтиво проговорил он. – Чем мы можем вам служить?

– Я просто осматриваюсь, – ответил Кальцифер своим тоненьким трескучим голосом. – Теперь я понимаю, почему вам так не хотелось продавать эти книги.

– Разумеется, – сказал король. – Скажите, а огненные демоны любят читать?

– В целом – нет, – ответил Кальцифер. – Софи часто читает мне вслух. Я люблю истории с загадками, когда надо догадаться, кто убийца. У вас такие есть?

– Пожалуй, нет, – сказал король. – Однако моя дочь также большая охотница до историй об убийствах. Наверное, вам стоит спросить ее…

– Благодарю. Спрошу, – сказал Кальцифер и исчез.

Король покачал головой и снова углубился в дневники. А Чармейн – как будто Кальцифер подхлестнул чары Светика – тут же заметила, что дневник, который листает король, испускает тусклое блекло-зеленое сияние. Такое же сияние исходило и от следующего письма в ее стопке – это был сплюснутый свиток, перевязанный потемневшей золотой тесьмой.

Чармейн набрала побольше воздуху и спросила:

– Интересный дневник, сир?

– Как сказать, – отозвался король. – По правде говоря, довольно противный. Это дневник одной фрейлины моей прабабушки. Сплошные сплетни. Вот сейчас она страшно потрясена – сестра короля умерла родами, а повитуха, по всей видимости, убила новорожденного. Сказала, что он был лиловый и это ее напугало. Бедную дурочку хотят отдать под суд за убийство.

Чармейн тут же вспомнила, как они с Питером искали слово «лаббок» в энциклопедии дедушки Вильяма. Она сказала:

– Наверное, она решила, будто ребенок – лаббокин.

– О да – прискорбное суеверие и невежество, – сказал король. – В наши дни никто в лаббокинов уже не верит. – И снова углубился в чтение.

Чармейн задумалась о том, не сказать ли, что эта стародавняя повитуха, возможно, была совершенно права. Ведь лаббоки существуют на самом деле. А значит, скорее всего, существуют и лаббокины. Но она была уверена, что король ей не поверит, и не стала ничего говорить, а сделала пометку. Потом она взяла сплюснутый свиток. Но не успела она его развернуть, как ей пришло в голову просмотреть ряды коробок, куда она разложила документы, которые уже успела прочитать, – вдруг какие-то из них тоже светятся. Светилась только одна бумага, да и та еле-еле. Когда Чармейн ее вытащила, оказалось, что это счет от чародея Меликота за чары, от которых крыша казалась золотой. Почему она светилась, непонятно, но Чармейн все равно ее записала и только после этого бережно развязала золотую тесьму и расстелила свиток на столе.

Там было фамильное древо верхненорландских королей, нарисованное в спешке и довольно неряшливо, как будто это был всего лишь черновик, с которого предполагалось сделать гораздо более аккуратную копию. Чармейн было очень трудно разобраться в древе. На схеме было полным-полно помарок и всяких стрелочек с корявыми дополнениями и кривеньких кружочков с примечаниями.

– Сир, – попросила она, – не могли бы вы мне кое-что объяснить?

– Давайте поглядим. – Король взял свиток и расстелил его на столе. – Ага, – сказал он. – Беловик висит у нас в тронном зале. Я уже много лет туда не заглядывал, но знаю, что он гораздо проще, чем это фамильное древо: только имена правящих особ и их супругов и так далее. Здесь есть примечания, написанные, судя по почерку, разными людьми. Посмотрим… Вот мой предок Адольф Первый. Примечание возле его имени написано очень старомодным почерком. Здесь написано… Гм-м… «Окружил город стенами при содействии Эльфийского Дара». Сейчас следов этих стен что-то не видно, не так ли? Но говорят, что набережная вдоль реки – часть древней стены…

– Извините, сир, – перебила его Чармейн, – а что такое Эльфийский Дар?

– Понятия не имею, милочка, – сказал король. – Хотел бы я знать. Говорят, что он обеспечивал королевству процветание и защиту – хотя что он собой представлял, неясно, – однако давным-давно исчез. Гм-м… Как увлекательно! – Король принялся водить толстым пальцем по примечаниям. – Здесь, рядом с именем супруги моего предка, обозначено: «по прозванию Эльфийка». Мне всегда говорили, что королева Матильда была эльфийкой лишь наполовину, однако посмотрите – ее сына Ганса Николаса тоже называют «Эльфийское дитя»; должно быть, именно поэтому трон он так и не унаследовал. Эльфам никто не доверяет. По-моему, это большая ошибка. Короновали сына Ганса Николаса – крайне скучную личность по имени Адольф Второй, который ничего особенного так и не совершил. Он единственный король в этом свитке, возле чьего имени нет никаких примечаний. Это о чем-то да говорит. Но вот его сын – вот он, Ганс Петер Адольф, – тут стоит примечание: «Восстановил безопасность королевства, заручившись помощью Эльфийского Дара», – хотя что это значит, непонятно. Милочка, как это интересно! Не окажете ли вы мне услугу – не перепишете ли набело все эти имена вместе с примечаниями, чтобы их легко было читать? Всяких троюродных сестер и тому подобное можете пропускать, если нет примечаний. Это вас не очень затруднит?