Робин ЛаФевер - Теодосия и Сердце Египта

– Теодосия! – послышался мамин голос. – Это была твоя кошка? С ней все в порядке?

– Да, – ответила я. – Просто у нее настроение игривое.

– О, очень игривое, – согласилась мама и переключилась на меня. – Это у тебя грязь на платье, моя милая?

Я посмотрела на себя. Ужасно! Такое впечатление, что кто-то пытался грязью нарисовать на моем платье примитивную пещерную фреску.

– Впрочем, это неважно, – махнула рукой мама. – Все равно мы сейчас отправляемся домой. Просто накинь сверху пальто, чтобы папа не увидел.

Я побежала за своим пальто, надела его и застегнула на все пуговицы, чтобы прикрыть испачканное платье. А дабы совсем уж сделать папу счастливым, даже напялила на голову свою мерзкую шляпку.

В тот вечер, убедившись, что мои родители засели в библиотеке, я выскользнула из своей комнаты и пробралась через холл в спальню Генри. Пока что я даже не заикалась ему о своих планах на завтра. Когда имеешь дело с Генри, лучше ни во что не посвящать его до самой последней минуты.

Я поскреблась в его дверь и шепнула:

– Генри, можно мне войти?

Дверь открылась, и на пороге появился мой брат в пижаме.

– Что тебе нужно? – недовольно спросил он, протирая глаза.

– Генри, помнишь, ты сказал, что согласен мне помочь?

– Может быть, – уклончиво ответил он, подозрительно глядя на меня.

Пока что все начиналось намного сложнее, чем я надеялась.

– Есть дело, – сказала я, переплетая пальцы на руках. – У меня имеется план, как вернуть Сердце Египта, но мне нужна твоя помощь.

Взгляд Генри стал более живым и заинтересованным.

– Позволишь мне войти, чтобы я могла все рассказать тебе?

– А? Да, конечно. Но зачем тебе моя помощь? Ты всегда говорила, чтобы я занимался своими делами и не лез в твои.

Генри всегда бывает слегка раздраженным, если его разбудить. И глуповатым. Я прошла в спальню. Генри вернулся в свою постель и свернулся калачиком под одеялом. Я присела на краешек матраса в ногах брата.

– Генри, это очень важно, – заговорила я. – Дело касается не только тебя и меня. Оно касается и Вигмера, и Стоукса, и вообще всех.

Так, пока что я, кажется, не сказала Генри ничего такого, чего он бы уже не знал. Или почти ничего. А самое главное – не выдала ни одной детали.

Услышав это, Генри повеселел. Он второй день только и делал, что бесконечно талдычил мне о своих кумирах из Сомерсет Хаус.

– Я знаю, где находится Сердце Египта, и у меня есть план, как вернуть его. Ты, я и Стики Уилл, если мы выступим как одна команда, добьемся успеха. Ну, что скажешь?

– Скажу, что у тебя крыша поехала! Трое детей против целой шайки головорезов?

– Да, Генри, именно так. Поскольку мы – дети, никто не станет обращать на нас внимания, и у нас появится шанс, как ты этого не понимаешь? Правда, есть одно жесткое условие – мы не должны говорить ни слова маме или папе. Вигмер говорит, что Сердце Египта необходимо вернуть в Долину Царей, а здесь, в музее, хранить его нельзя.

Я вертелась как уж на сковородке, чтобы не ляпнуть лишнего о секретах Вигмера, но Генри уже знал о пропаже Сердца Египта, и ему требовалось хотя бы какое-нибудь объяснение.

Брат задумчиво наклонил голову, это значит, что он внимательно слушает меня.

– Итак, – сказала я, – план такой. Первым делом мы завтра идем к Карлтон Хаус Террас, чтобы оттуда проследить за фон Браггеншноттом и его бандитами, когда они отправятся в порт. После вчерашних событий мы знаем, как они выглядят, а благодаря утренней газете в курсе, что они возвращаются в Германию. Отплывают завтра на пароходе «Кайзер Вильгельм Великий» в час дня.

Теперь Генри загорелся предстоящим делом и принялся уточнять детали.

– А почему мы не можем просто встретить их на причале? Так будет меньше опасности, что нас заметят.

– Мы должны быть уверены, что они взяли Сердце Египта с собой и не передали его кому-нибудь по дороге. Мы будем ждать возле Карлтон Хаус Террас, пока они выйдут. У меня хватит денег, чтобы мы поехали вслед за ними до порта в приличном кэбе. Пока они будут ожидать на причале посадки, Стики Уилл обчистит карман фон Браггеншнотта. Теперь понял? Отличный план!

«Отличный, если только сработает», – подумала я про себя, хотя вслух этого, конечно, не сказала. Если наш план провалится, это будет катастрофой, и не только для нас одних.

– Если не опасаться, что бедного Уилла проткнут, как жучка, булавкой. Кто или что может помешать этому типу, как его… Фляген Скотту, пырнуть его так же, как Стоукса?

Нашел все-таки самое слабое место, мерзавец!

– Во-первых, мы будем в толпе, – стараясь говорить как можно убедительнее, ответила я. – Вряд ли он станет вытаскивать нож, зная, что при этом его обязательно схватят.

– А ты не думаешь, что Фляген Скотт скажет, будто Уилл пытался обчистить его карман, а он просто защищал свою собственность? – нахмурился Генри.

После этого нахмурилась уже я, сраженная неожиданной для меня логикой брата.

– Уилл уверяет, что он слишком ловок, чтобы попасться. Давай надеяться, что он прав. Между прочим, именно в этот момент на сцене должен будешь появиться ты. Тебе нужно выкинуть какой-нибудь фортель, чтобы отвлечь на себя все внимание немцев.

– Какой еще фортель? – сразу загорелся Генри.

– Ну, я не знаю. Может быть, что-нибудь вроде того взрыва, который ты устроил на Рождество. Или бумерангов, которые ты запускал летом, заставляя всех пригибаться. Сам придумай.

– А что, это был отличный трюк, разве нет? – мечтательно произнес Генри.

– Конечно. Ты гений. Проделай его еще раз и кроме гения станешь еще и героем!

– А ты сама что будешь делать в это время?

– Ну, Генри… Я буду организовывать, следить за тем, чтобы все шло по плану…

– Проще говоря, командовать всем будешь, – презрительно ухмыльнулся он, подтягивая одеяло к самому подбородку.

Спала я ужасно. Мои мозги гудели, словно телеграфная проволока, когда я перебирала в голове все основные планы и планы на случай отхода от основных или другой неожиданности. Когда же я наконец заснула, мне снились шабти – они тысячами оживали и начинали биться в своих ящиках, пытаясь выбраться наружу.

…А затем ко мне в дверь постучала наша горничная Бетси.

Я выбралась из постели и выглянула в окно. Денек снова выдался сереньким, но хотя бы ливня не было – так, ленивый моросящий дождичек. Ну что ж, и то неплохо.

Внизу родители неспешно заканчивали завтракать, папа шуршал газетой.

– О, Теодосия! – воскликнул он, увидев меня. – Куда ты так спешишь, словно тебя муравьи кусают?

Генри хихикнул, я кинула на него грозный взгляд. Сегодняшний день намечался серьезным, сегодня шутки прочь.

– Прости, папа. Я просто тороплюсь отправиться в музей и… э… проверить, как там Исида.