Катя Брандис - Тайна кита-оборотня

– Ух ты! На ощупь как чёрная резина!

Нокс плавал вокруг Вейва, разглядывая светлые ракушки, присосавшиеся к его коже:

– На тебе что-то растёт – ты в курсе?

– Если бы ты так медленно плавал, на тебе бы тоже такое выросло, – сухо ответил Вейв. – Мне не особо мешает.

Обычно дружелюбный, Вейв вёл себя непривычно резко.

– Всё в порядке? – встревоженно спросил его я, а Шари и другие дельфины тесно его окружили.

– Я был вынужден сообщить Вейву, что мы, к сожалению, не сможем взять его в «Голубой риф», – объявил нам Джек Кристалл.

На воде и под водой тут же раздался хор протестующих голосов:

– Что?!

– Почему?!

– Но он же такой классный!

– Пожалуйста, возьмите его, мистер Кристалл!

– Мне ужасно жаль, но у Вейва очень мало опыта в превращениях, – сказал молодой директор. – Если он случайно превратится в здании, от школы ничего не останется… А этого я допустить не могу. Мы только-только её отремонтировали после урагана.

Возразить нам было нечего.

– Я, значит, слишком большой для вас, – разочарованно подытожил Вейв. – Ну, ничего не поделаешь. Можно понять. Поплыву обратно.

На его месте я бы тоже обиделся. Он же не виноват, что у него такое второе обличье!

– Ужасно жаль, – расстроенно вздохнула Финни.

Шари добавила:

– Заглянешь к нам, если снова будешь в наших краях?

– Хорошо, – пообещал Вейв и нежно коснулся мордой Финни, которая порхала вокруг него в обличье ската. – Желаю вам ещё многих рассветов.

Когда он пошевелил огромным хвостом и его похожие на крылья грудные плавники взрезали воду, все мелкие оборотни испуганно бросились врассыпную. Но Вейв так ловко и осторожно двигался, что не задел ни лодку, ни учеников.

Мы с Финни, Шари и Крисом, проводив немного Вейва, попрощались с ним. И увидели, что Финни напоследок подплыла к нему вплотную. Я услышал, как она что-то ему шепнула, но так тихо, что я ничего не разобрал.

Интересно, о чём они говорили?

Остаток урока мы провели возле рифа, упражняясь в превращениях в открытом море. Сосредоточиться никто не мог – все разговоры были только о Вейве.

– Ужасно жаль, что он не попал в наш класс, – сказал я, когда мы ближе к полудню вернулись на пляж и побрели в столовую.

– Может, нам как-нибудь и удастся показать класс Вейву, – загадочно усмехнулась Финни и, нацепив солнечные очки и сунув руки в карманы шортов, небрежной походкой направилась к буфету.

– Интересно, что задумала Финни? – спросил я Шари. – Она ведь явно что-то задумала!

Шари пожала плечами:

– Нашёл кого спросить. Я, знаешь ли, не все мысли читать умею. Чего ты так вымученно улыбаешься?

– Вымученно? Почему вымученно? Я всегда так выгляжу, когда голоден, – заявил я, навалив себе на тарелку сразу три рыбных бургера. Ведь вчера я пропустил ужин, а сегодня завтрак, да ещё несколько раз превращался.

Хорошо, что Шари не может прочесть мои мысли – иначе в её глазах я был бы всего лишь одним из её почитателей. Настырный внутренний голос напомнил, что мне нужно поговорить с Финни и осторожно ей объяснить, что моё сердце уже занято. Но для этого наверняка представится более подходящий момент. Завтра, через неделю или через двадцать лет.

Почему-то мне снова вспомнилась мисс Уайт. Действительно ли она работала охотницей за головами? Может, мне никогда не удастся её об этом спросить. Может, то, что рассказала нам мать Эллы, – неправда или у мисс Уайт были на это веские причины? Но в одном я уверен: она ни за что не стала бы участвовать в мерзких боях водолазов с акулами! Если нам удастся её вернуть, она поможет мне предотвратить эти преступления.

Пока не начался следующий урок – география у миссис Пелагиус, – я решил быстренько посмотреть, где находится город Чарлстон: там, как предполагала Финни, могла быть мисс Уайт.

– Подходит под описание, – прошептал Джаспер, внимательно изучив спутниковый снимок. – По крайней мере, там есть порт и остров – всё как говорил Вейв.

– Эй, я вырос в Чарлстоне! – воскликнул Ральф, сидящий наискосок от нас. – Зачем тебе туда? Там красиво, но по вечерам никакой движухи.

– Знаешь там каких-нибудь оборотней? – с надеждой спросил я.

– Конечно: один мой родитель – барсук, а другой – сардина.

– Не мог бы ты у них разузнать, не поселилась ли там недавно в море оборотень-косатка? И если да, то передать ей, чтобы она мне позвонила?

Смешно, конечно – в фильмах таким способом пропавших не ищут. Но я всё равно оторвал клочок от тетрадного листа и нацарапал на нём свой номер телефона.

На десерт Полли гордо угощала всех пахучим лимонным пирогом. Однако её болотный приятель, маленький оборотень-питон Тино, который ходил с нами в один класс, но мало что говорил, отказался.

– Я ведь только позавчера ел, – сказал змеёныш. – Предложи мне завтра ещё раз.

Типичный питон! Змеи способны переваривать огромные порции, зато многим из них достаточно есть всего раз в месяц. Явившись к нам, болотные оборотни набили себе пузо до отвала, а теперь снова постились.

– Завтра ничего не останется, мелкий, – пробормотал Крис, выхватив у меня из-под носа последний кусок пирога.

География у нас в этот раз была вместе со старшеклассниками, чтобы у них не пропал урок. Мы набились в самый большой кабинет – К7, – и миссис Пелагиус стала спрашивать нас о морях и океанах. Я заметил, что пока Финни силилась перечислить все моря с цветом в названии, Барри написал записку и попытался перекинуть её девочке-акуле.

– Чёрное море… э… Красное море… Зелёного моря нет, так?

– Нет , – подтвердила миссис Пелагиус и подплыла к записке Барри, которая, совсем чуть-чуть не долетев до цели, упала в воду. Кармен попыталась её выловить, но не смогла до неё дотянуться. Мы с любопытством ждали, чем всё закончится.

За пару миллисекунд до того, как Кармен, приподнявшись, потянулась к записке, листок оказался в черепашьем клюве миссис Пелагиус.

– Прочти вслух, – велела она Люси, и девочка-осьминог тремя щупальцами развернула записку.

– Там написано «Кармен, ты молоток!», – сообщила Люси.

Два класса грохнули от смеха. Акула-молот и Барри готовы были провалиться сквозь землю. Я тоже засмеялся, отметив про себя, что это очень мило. Когда наш одноклассник-забияка влюбился, я почти проникся к нему симпатией.

После географии последним уроком было человековедение. Почти все (даже Элла) дулись на Джека Кристалла за историю с Вейвом. Когда мистер Кристалл задавал вопросы, никто не поднимал руку.