Эмми фон Роден - Упрямица

В школе был перерыв, большие и маленькие девочки стояли и ходили тут и там, и все смеялись и разговаривали. Пансионерки вовсе не выглядели узницами. Напротив, их раскрасневшиеся личики дышали здоровьем и весельем.

Зная, что в пансионе ждут новенькую, они сейчас же заинтересовались Ильзой, и множество глаз с величайшим любопытством устремились на сконфуженную девочку.

Ильзе показалось, что кто-то фыркнул от сдерживаемого смеха, и она вздохнула с облегчением, очутившись в комнате начальницы. Прислуга притворила за ними дверь.

Когда Ильза огляделась в этой изящно меблированной и с таким вкусом обставленной приемной, ей вдруг стало неловко, что она оказалась тут с Бобом на руках. Надо было оставить его в гостинице, как советовал отец. А Боб, как на грех, просился на пол! Но Ильза прекрасно понимала, что его нельзя пустить на дорогой бархатный ковер, почти сплошь покрывавший пол маленького салона.

Как раз в этот момент отворилась дверь, и Ильза увидела перед собой будущую начальницу.

Фрейлейн Раймар любезно приветствовала герра Маккета и своими строгими, умными серыми глазами посмотрела на Ильзу, которая молча подошла к отцу и схватила его за руку.

– Здравствуй, Ильза. Ведь тебя так зовут, дитя мое? – спросила ее начальница.

Ильза утвердительно мотнула головой.

– Надеюсь, ты у нас скоро обживешься и привыкнешь, – промолвила фрейлейн Раймар, а потом, бросив вопросительный взгляд на Боба, с улыбкой прибавила: – А это что за собачка? Неужели ты ее привезла из дому?

Ильза беспомощно посмотрела на отца, и герр Маккет смущенно пробормотал:

– Она никак не могла расстаться со щенком, фрейлейн Раймар, и надеялась, что вы будете столь любезны принять у себя и ее маленького друга.

Фрейлейн Раймар невольно улыбнулась: ей еще не приходилось выслушивать подобные просьбы.

– К сожалению, герр Маккет, я не могу этого исполнить, и Ильза поймет, почему я вынуждена отказать в ее первой просьбе ко мне. Представьте себе, дитя мое, если бы все пансионерки изъявили подобное желание. У нас было бы двадцать четыре собаки! Какой страшный шум они подняли бы в доме! Но если тебе так трудно расстаться со щенком, я попрошу своего брата взять его к себе. Он живет здесь поблизости, и у тебя будет возможность часто видеться со своим любимцем.

Ильза покраснела до ушей, и на ее глазах опять появились слезы. Девочке так и хотелось сказать: «Тогда я тоже здесь не останусь», – но властный вид начальницы заставил ее промолчать. Фрейлейн Раймар производила впечатление гордой королевы, не терпевшей никаких возражений, привыкшей только повелевать… Да, она была непоколебима, как ее накрахмаленный белый воротничок, который особенно бросился Ильзе в глаза.

Итак, Ильза потупила взор и молчала, герр Маккет же весело рассмеялся.

– Вы правы, фрейлейн Раймар, мы сами должны были бы понять наивность своей просьбы! Ильза с удовольствием примет ваше любезное предложение поместить собачку в доме вашего брата. Не правда ли, Ильза?

Но девочка энергично потрясла головой.

– Нет, папа, я ни за что не отдам Боба в чужие руки! Возьми его с собой в Моосдорф.

Герру Маккету стало стыдно за резкий ответ дочери, но фрейлейн Раймар сделала вид, что не заметила дерзкого тона.

– Ты права, – обратилась она к девочке. – Конечно, будет лучше, если твой папа возьмет щенка домой. Если ты будешь постоянно думать о его участи, это отвлечет тебя от занятий. Хотите, я отошлю собачку с моей горничной в гостиницу?

– Нет, я сама его отнесу, правда, папа? – Ильза крепко прижала песика к своей груди.

Но фрейлейн Раймар ее остановила.

– Нет, Ильза. Ты теперь останешься здесь, и я познакомлю тебя с твоими будущими подругами. Я не люблю отпускать поступающих, раз родители сдали их мне на руки. Да и к чему? Прощание дается еще тяжелее.

– Нет, нет! – воскликнула Ильза и задрожала от страха и волнения. – Я здесь не останусь, я буду с папой, пока он не уедет! Возьми меня с собой, папочка, пожалуйста!

Герра Маккета бросало то в жар, то в холод от порывистых речей дочери и ее умоляющего взгляда. Но фрейлейн Раймар снова сумела избавить его от неловкого положения самым тактичным образом.

– Я вполне понимаю твое желание, дитя мое, – сказала она спокойно, – и его можно исполнить. Сделайте милость, герр Маккет, будьте сегодня моим гостем и останьтесь у нас обедать!

Ильза с немым отчаянием посмотрела на отца. «Откажи ей, возьми меня с собой! Я боюсь оставаться у этой строгой и сердитой дамы!» – вот что приблизительно говорил ее умоляющий взор. К сожалению, герр Маккет думал, что она просит его остаться, и с благодарностью принял любезное приглашение.

Начальница встала, позвонила и приказала вошедшей горничной попросить фрейлейн Гюссов спуститься вниз. Через несколько минут в приемной появилась молодая стройная дама.

Фрейлейн Гюссов – одна из учительниц и главная помощница начальницы – была гораздо моложе фрейлейн Раймар. Ей было всего двадцать семь лет, и она сохранила всю свежесть и грацию молодости. Ученицы обожали ее, она прекрасно умела с ними обращаться, а ее справедливость и доброта без труда завоевывали сердца девочек.

– Будьте любезны, фрейлейн Гюссов, проводите Ильзу Маккет в ее комнату, чтобы она могла снять шляпку и поправить волосы!

– С удовольствием, – кивнула фрейлейн Гюссов и подошла к новой ученице. – Пойдем, дорогая, – сказала она, улыбнувшись. – Какое у тебя красивое имя – Ильза!

Учительница взяла девочку за руку и повела с собой.

– Я тебе покажу, где ты будешь спать, – продолжала она. – У тебя прелестная комнатка, большая и светлая! Только ты будешь там жить не одна, а с соседкой, ее зовут Эллинор Грэй, она англичанка. И очень хорошая девочка! Хочешь, я познакомлю тебя с ней?

Но Ильза пропустила этот вопрос мимо ушей. Она робко посмотрела на отца:

– Папочка, ты ведь не уйдешь?

И только когда отец ее успокоил, она последовала за фрейлейн Гюссов.

– Оставь своего щенка внизу, Ильза, – сказала им вслед фрейлейн Раймар. – Ведь не возьмешь же ты его с собой в спальню! Отдай его по пути горничной, она выпустит его на двор и за ним присмотрит.

Но фрейлейн Гюссов в душе ничего не имела против Боба и не посчитала необходимым передать его прислуге.

– Ты, как я вижу, очень любишь свою собаку, Ильза, – заметила она, когда они проходили через коридор.

– Да, я ужасно люблю Боба, а мне не позволяют оставить его у себя, – девочка прижалась щекой к головке щенка и опять чуть было не расплакалась.

– Не горюй об этом, дорогая, – утешила ее фрейлейн Гюссов, – это не так страшно! Тут ты его скоро забудешь. У нас двадцать четыре пансионерки, и ты скоро подружишься с ними. У тебя нет братьев и сестер?