Элинор Портер - Поллианна взрослеет

– Да, вроде припоминаю… теперь, когда ты упомянул об этом, – тихо проговорила миссис Керю. – Но до сих пор я как-то не задумывалась…

– Но я могу все объяснить, – вмешался Джимми, облизывая пересохшие губы. – Джон Пендлтон в самом деле был когда-то влюблен, но не в Поллианну, а в ее мать.

– Влюблен в мать Поллианны? – удивленно воскликнули Керю в два голоса.

– Да. Он был влюблен в нее долгие годы, насколько я понимаю. Но она не отвечала взаимностью на его чувства. Она любила другого – молодого священника, за которого в конце концов и вышла замуж. Отца Поллианны.

– Ах! – вздохнула миссис Керю, вдруг наклонившись вперед. – Так вот почему он так никогда и не женился?

– Да, – подтвердил Джимми. – Поэтому ничто не подтверждает предположение Джеми о его любви… к Поллианне. Он любил ее мать.

– Наоборот, это лишь подтверждает мое предположение, – уверенно покачал головой Джеми. – Посудите сами: когда-то он любил ее мать, но не смог на ней жениться. Разве не закономерно, что теперь он влюбился в ее дочь… и добивается взаимности?

– Ах, Джеми, какой же ты выдумщик! – нервно посмеиваясь, упрекнула его миссис Керю. – Жизнь не дешевый любовный роман. Поллианна слишком молода для него. Джон должен жениться на женщине зрелого возраста, а не на девушке.

– То есть, – неожиданно покраснев, исправилась она, – я хотела сказать, если бы он планировал жениться.

– Резонно. Однако что если он все-таки влюбился в девушку? – упрямо стоял на своем Джеми. – К тому же, подумайте… пришло ли хоть одно письмо от Поллианны, в котором она не упоминала бы, что Джон Пендлтон только что был у нее? Кроме того, вы в курсе, как он сам отзывается о Поллианне в своих письмах.

Миссис Керю неожиданно встала.

– Да, я знаю, – буркнула она со странным жестом, будто отбрасывая от себя что-то неприятное. – Но…

Она не договорила и поспешно вышла из комнаты. Вернувшись через минуту, она, к собственному удивлению, обнаружила, что Джимми уже ушел.

– Ну, вот! А я надеялась, он поедет с нами на пикник, что мы устраиваем для девушек, – сказала она.

– Я тоже так думал, – слегка нахмурился Джеми. – Я не успел и глазом моргнуть, как он убежал. Только пробормотал на прощание какие-то извинения, мол, ему надо куда-то срочно ехать, и он, мол, пришел, чтобы предупредить, что на пикник не поедет.

– Боюсь, – глаза Джеми снова светились радостными мечтами, – я не расслышал точно, что он сказал. Мои мысли были заняты другим.

Он триумфально вручил миссис Керю оба письма, которые за все это время не выпускал из рук.

– Ах, Джеми! – прошептала миссис Керю, прочитав письма. – Как же я горжусь тобой!

На ее глаза навернулись слезы, когда она увидела выражение полного счастья на лице Джеми.

Субботним вечером на станции Белдингсвилль остановился поезд. Из поезда решительным шагом вышел очень молодой человек с массивным волевым подбородком.

В еще более решительном настроении молодой человек с массивным волевым подбородком промаршировал на следующее утро – еще и десяти не пробило – по сонным улочкам воскресного города к дому Харрингтонов.

Заметив дорогие его сердцу русые кудри на красиво посаженной головке, мелькнувшие в районе перголы, молодой человек обошел крыльцо, пересек газон и прошел по садовой дорожке прямо к владелице русых кудрей.

– Джимми! – испугалась Поллианна от неожиданности. – Откуда ты взялся?

– Из Бостона. Приехал вчера вечером. Поллианна, мне надо было с тобой увидеться.

– Со мной по… увидеться?

Поллианне понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя. Так неожиданно возникнув в арке перголы, Джимми предстал перед ней таким стройным и красивым и показался ей таким милым и родным, что она боялась невольно выдать глазами и всем своим видом что-то большее, чем просто восторг.

– Да, Поллианна, я хотел… то есть я подумал, что… Я боялся, что… Эх, Поллианна! Будь что будет! Я не умею ходить вокруг да около. Я уж сразу к делу… Такой у меня характер. До сих пор я держался в стороне, а теперь не хочу. С какой радости я должен давать ему фору? Он ведь не калека, как Джеми. У него и ноги, и руки, и голова не хуже, чем у меня, работают. Так что, если ему и суждено победить, пусть побеждает в честной борьбе. У меня с ним равные права!

Поллианна смотрела на него озадаченно.

– Джимми Бин… э-э… Пендлтон, о чем вообще идет речь? – спросила она.

Молодой человек смущенно засмеялся.

– В общем-то, не удивительно, что ты не понимаешь. Потому что я очень путано выражаюсь. Это оттого, что у меня туман в голове. Еще со вчера, с того самого момента, как я все узнал от Джеми.

– Узнал от Джеми?

– Да. Началось все с приза. Он, видите ли, выиграл приз, и…

– Ой, да, я знаю! – живо подхватила Поллианна. – Ну, разве это не замечательно? Представь себе, первый приз, три тысячи долларов! Я ему написала письмо еще вчера, перед ужином. Я, как прочитала его имя и осознала, что это не просто Джеми, а наш Джеми… я была так взволнована, что забыла про свое собственное имя. И даже когда я увидела, что моего имени там вообще нет, а значит, я вообще ничего не выиграла…

– То есть я так радовалась за Джеми, что забыла обо всем остальном, – поправилась Поллианна, испуганно поглядывая на Джимми в надежде, что он не обратил внимания на ее невольное признание.

Но Джимми был настолько сосредоточен на своей проблеме, что не обратил внимания на сбивчивую речь Поллианны.

– Да, да, это очень хорошо. Я рад за него, конечно. Но, Поллианна, я имею в виду то, что он сказал потом. Понимаешь, я-то считал, будто он влюблен в тебя… то есть что вы любите друг друга… то есть…

– Ты думал, будто мы с Джеми любим друг друга?! – вскрикнула Поллианна, слегка покраснев. – Но он же влюблен в Сэди Дин. Он готов был говорить о ней часами. И, кажется, она его тоже любит.

– Прекрасно! Надеюсь, все же любит. Но, понимаешь, я этого не знал. Я думал это у тебя что-то с Джеми. И я решил, поскольку он калека, нечестно с моей стороны, если бы я стал у него на пути и начал сам бороться за тебя.

Поллианна вдруг наклонилась, чтобы подобрать какой-то листочек. А когда она разогнулась, лицо ее было обращено в сторону.

– Настоящий мужчина не может нормально чувствовать себя, соперничая с калекой. Такая борьба нечестная. Поэтому я стоял в стороне, чтобы дать ему шанс. Хотя сердце мое обливалось кровью. Милая моя, поверь мне! И вчера я все узнал. Но я узнал еще кое-что. Джеми сказал, кто-то другой к тебе неравнодушен. Но ради него, Поллианна, я уже не отступлюсь. Даже памятуя обо всем, что он для меня сделал. Джон Пендлтон мужчина, и у него есть руки и ноги для честной борьбы. Пусть он вступает в борьбу по всем правилам. Если ты… если ты действительно любишь его…