Элинор Портер - Поллианна

«Господин» издал странный гортанный звук.

– Ну что за странный… – снова воскликнул он, повернулся и зашагал прочь.

Когда Поллианна в следующий раз встретила своего «господина», он уже не избегал её взгляда, а в глазах его было полушутливое выражение, отчего лицо его, как она подумала, стало намного симпатичнее.

– Добрый день, Мисс! – приветствовал он её, слегка смущаясь. – Скажу вам без предисловий, сегодня я заметил, что погодка просто отличная!

– Однако вам нет нужды ничего говорить, – радостно кивнула Поллианна. – Я заметила, что вы заметили, как только вас увидела!

– Что вы говорите!

– Правду, сэр. Это видно по вашим глазам и по вашей улыбке.

– Хм! – крякнул «господин» и продолжил свой путь.

С той поры «господин» всегда находил время, чтобы перекинуться парой фраз с Поллианной. Более того, он часто заговаривал первым, хотя и говорил обычно лишь «добрый день!» Однако этого оказалось достаточно, чтобы в один прекрасный день изрядно удивить Нэнси, которая, идя по улице вместе с Поллианной, однажды стала свидетельницей их встречи.

– Боже правый, Мисс Поллианна! – изумилась она, – неужели вот этот человек с вами поздоровался?!

– А как же, он всегда это делает – теперь! – улыбнулась Поллианна.

– «Всегда!» Да боже милостивый! Вы хоть знаете, кто он такой? – спросила ошеломлённая Нэнси.

Поллианна нахмурилась и покачала головой.

– Боюсь, что нет. Когда мы познакомились, он не назвал мне своё имя. Должно быть, позабыл…

У Нэнси глаза на лоб полезли.

– Послушай, детка, ведь этот человек уже бог знает сколько лет никогда ни с кем просто так не разговаривает! Он открывает рот лишь тогда, когда ему нужно что-то сказать по делу. А зовут его Джон Пендлтон. И живёт он в своём громадном домине на Пендлтон Хил один как перст. Он даже кухарку не держит. Ему, видите ли, сподручнее трижды на день ходить на постоялый двор, чтобы не умереть с голоду. Я знакома с Сэлли Майнер, которая там его обслуживает. Так вот, она говорит, что иной раз он даже рта не изволит открыть, чтобы объяснить, что будет есть! Поди тогда угадай, чего он хочет! Одно только ясно как день: ему подавай что-нибудь подешевле!

Поллианна понимающе кивнула.

– Да, это мне знакомо. Если ты беден, то всегда приходится искать что-нибудь подешевле. Мы с папой часто обедали на постоялых дворах. Обычно мы брали бобы и рыбные котлеты. Ах, как же мы всегда радовались тому, что любим бобы! Ну, это чтобы не смотреть на жареную индейку за шестьдесят центов. А Мистер Пендлтон тоже любит бобы?

– Бобы! Да какая ему разница?! Послушайте, Мисс Поллианна, он ведь вовсе не беден, этот Джон Пендлтон! Покойный папенька оставил ему огромное состояние! В целом городе не найдётся человека богаче него! Он может взять и оклеить все стены в своём громадном доме стодолларовыми купюрами – и от этого его богатства не убудет, да-да, не убудет!

Поллианна засмеялась.

– Но, Нэнси, кто же станет клеить стены стодолларовыми купюрами?

– Никто, ясное дело. Просто он так богат, что запросто мог бы себе это позволить, – сказала, пожав плечами, Нэнси. – Вот только денежки свои он не тратит. Он их копит.

– Понятно, для язычников! – тотчас догадалась Поллианна. – Какое благородство! Это значит презреть себя и нести свой крест! Я знаю, мне папа рассказывал.

Очередная гадость в адрес Мистера Пендлтона уже вертелась у Нэнси на кончике языка; однако, взглянув на доверчивое ликующее личико Поллианны, она решила смолчать. Она лишь сказала: «Хм!» и вернулась к предыдущей теме:

– Но послушайте, Мисс Поллианна, ведь это, честное слово, очень и очень странно – то, что он с вами говорит! Ведь он вообще ни с кем не желает разговаривать! Он и живёт-то один-одинёшенек. Ах, Мисс Поллианна, видели бы вы его дом! Вы даже не представляете, какой он огромный и красивый! А ещё у него, говорят, полным-полно всяких сокровищ!

– Вот как! – удивилась Поллианна. – Тогда почему он почти никогда не радуется?

– Бог его знает, Мисс Поллианна. О нём ведь много чего говорят: одним кажется, будто у него какое-то большое горе, другие говорят, что он просто грубиян, третьи уверяют, что он водит дружбу с призраками, а четвёртые думают, что у него чердачок не в порядке…

– Но Нэнси, – спросила Поллианна, – почему же он его не починит?

Нэнси едва не рассмеялась. Она прекрасно поняла, что Поллианна приняла «чердачок» за чистую монету, однако нарочно не стала ничего исправлять.

– Не знаю, но все до одного сходятся на том, что он со странностями, – продолжала она. – Бывает, он отправляется путешествовать, причём надолго! Не на один год. Всё ездит к каким-то варварам: то в Египет, то в Азию, а то и в пустыню Сару…

– Ну ясно, к язычникам! – кивнула Поллианна. – Он миссионер!

Нэнси загадочно улыбнулась.

– Я этого не говорила, Мисс Поллианна. А когда он возвращается, то пишет книги. Ох, и странные же, говорят, они у него выходят, всё о разном хламе, который он за бешеные деньги покупает у этих своих варваров. Зато когда он здесь, то трясётся над каждой копейкой…

– Что же здесь удивительного? Он копит свои деньги для язычников! – заявила Поллианна. – Но он такой забавный, и к тому же, он совсем не похож на других, точь-в-точь как Миссис Сноу! Но только он по-своемуне похож!

– Да уж кто бы сомневался! – усмехнулась Нэнси.

– И поэтому теперь я ещё больше радуюсь, что он со мной разговаривает, – со счастливым вздохом заключила Поллианна.

Придя к Миссис Сноу со следующим визитом, Поллианна увидела, что в комнате больной опять задёрнуты шторы.

– Мама, это к вам та девочка от Мисс Полли, – устало сообщила Милли и вышла.

– А, это ты, да? – послышался с кровати раздражённый голос. – Я тебя помню. Да тебя бы кто угодно запомнил! С первого раза… Послушай, почему ты не пришла вчера? Я вчера тебя ждала.

– Правда? Ну, значит, я рада, что не стала ждать да завтра или до послезавтра, – засмеялась Поллианна, без малейшего стеснения пройдя вглубь комнаты и осторожно поставив на стул свою корзинку.

– Боже мой! Но ведь здесь же темно, как в аду! Я совсем вас не вижу! – воскликнула она, подойдя к окну и решительно отдёрнув штору.

– А знаете, Миссис Сноу, я вот сейчас к вам шла, и мне всю дорогу не терпелось посмотреть, сделали ли вы себе причёску. Ах, нет? Ну да ладно. Я этому даже рада, и знаете почему? Потому что я сама вам её сделаю! Но это попозже. А теперь… А теперь посмотрите, что я вам принесла!

Больная беспокойно заворочалась.

– Как будто чем оно красивее, тем оно вкуснее! – насмешливо сказала она, не отводя, однако, глаз от корзинки. – Ну, и что же там такое?

– А вы угадайте! Вот скажите, чего вам хочется? – Поллианна вприпрыжку подбежала к корзинке. Лицо её сияло. Больная нахмурилась.