Джеффри Арчер - Бойтесь своих желаний…

– Большое спасибо вам, миссис Бингэм, за ваши хлопоты.

– Пожалуйста, называй меня Присцилла. В нашем доме мы обходимся без церемоний.

– А меня друзья зовут Боб, – сообщил мистер Бингэм, передавая ей ломтик бисквита.

Час спустя, очутившись в своей комнате, Джессика так и не могла понять, отчего же так волновалась все это время. И лишь когда увидела, что ее одежда распакована и развешана в шкафу, по-настоящему запаниковала.

– В чем проблема, Джесс?

– К сегодняшнему ужину переодеться у меня есть во что, но мне совершенно нечего надеть на завтрашний торжественный обед.

– На этот счет я бы не беспокоился, потому что мама, кажется, запланировала съездить с тобой с утра по магазинам.

– Но не могу же я позволить ей что-то покупать мне: я ведь даже приехала без подарка.

– Поверь мне, она всего лишь хочет похвастаться тобой и получит от этого удовольствия куда больше, чем ты. Просто думай об этом как о ящике рыбного паштета.

Джессика рассмеялась и к тому времени, когда они после ужина отправились спать, расслабилась настолько, что беззаботно щебетала.

– Все было не так уж плохо, правда? – спросил Клайв, направляясь следом за ней в спальню.

– Лучше и быть не могло. Я в восторге от твоего отца, а твоя мама так старалась, чтобы я почувствовала себя как дома.

– Ты когда-нибудь спала на кровати с балдахином?

– Нет, – ответила Джессика, оттолкнув его. – А где будешь спать ты?

– В соседней комнате. Но, как видишь, их соединяет дверь, потому что в этой комнате обычно спала любовница графа. В общем, я к тебе загляну… попозже.

– Еще не хватало! – фыркнула Джессика. – Хотя идея быть любовницей графа мне по душе.

– Даже не мечтай, – сказал Клайв, падая на одно колено. – Тебе придется довольствоваться статусом миссис Бингэм, графини рыбного паштета.

– Ты, конечно же, сейчас не сватаешься опять, а, Клайв?

– Джессика Клифтон, я обожаю тебя, хочу провести остаток своих дней с тобой и надеюсь, ты окажешь мне честь стать моей женой.

– Окажу, милый, – ответила Джессика, опустилась на колени и обвила его руками.

– А тебе сейчас следовало бы снова меня немного помучить – подождать и обдумать мое предложение.

– Я уже полгода ни о чем другом не могу думать.

– Но я полагал…

– Дело совсем не в тебе, дурачок. При всем желании я не смогла бы любить тебя еще сильнее. Просто…

– Что просто?

– Когда ты сирота, ты однозначно задаешься вопросом…

– Джесс, ты иногда такая глупенькая. Я люблю тебя, и мне нет никакого дела до того, кто твои родители или кем они были. А сейчас отпусти-ка, у меня для тебя маленький сюрприз.

Джессика выпустила своего жениха из объятий, и тот достал из внутреннего кармана коробочку, обтянутую красной кожей. Она открыла ее и рассмеялась, увидев баночку «Рыбный паштет Бингэма». «Паштет, который едят даже рыбаки».

– Ты внутрь загляни, – подсказал он.

Она открутила крышку и окунула палец в паштет.

– Фу, – проронила она, а затем вытянула изящное викторианское обручальное кольцо с сапфиром и бриллиантом. – Ох… Не в каждой банке найдешь такое. – Она облизала кольцо и воскликнула: – Какая прелесть!

– Кольцо моей бабушки… Бетси была девушкой из Гримсби, и мой дедушка женился на ней, еще когда работал на рыболовном траулере, задолго до того, как сколотил состояние.

Джессика по-прежнему не отрывала глаз от кольца.

– По-моему, я его не достойна.

– Бетси бы такая мысль в голову не пришла.

– А как же твоя мама? Как она среагирует, когда увидит его у меня?

– Вообще-то, это была ее идея. Так что пойдем вниз и сообщим им новости.

– Подожди немного… – прошептала Джессика, вновь обнимая его.

Следующим утром после завтрака Клайв повел свою невесту прогуляться вокруг земельных владений Мейблторп-Холла, но они успели посмотреть только сад и озеро, прежде чем мать Клайва утащила Джессику за покупками в Лут.

– Знаешь, всякий раз, как прозвенит звоночек кассы, просто думай об этом как о еще одной баночке рыбного паштета, – посоветовал Клайв, усаживая Джессику на заднее сиденье рядом с Присциллой.

Когда они вернулись в Мейблторп-Холл к позднему ланчу, Джессика с трудом несла коробки и пакеты с двумя платьями, кашемировой шалью, парой туфель и крохотной черной вечерней сумочкой.

– К сегодняшнему ужину, – пояснила Присцилла.

Джессика могла лишь гадать, сколько ящиков с баночками рыбного паштета необходимо продать, чтобы оплатить счета. Она была искренне благодарна Присцилле за щедрость, но, едва оставшись в комнате с Клайвом наедине, твердо сказала ему:

– Это не тот стиль жизни, которому я бы хотела предаваться больше двух дней.

После ланча Клайв вновь повел ее смотреть оставшуюся часть владений, но ненадолго – только чтобы успеть вовремя к чаю.

– А у вас в семье все время едят? – спросила Джессика. – Удивляюсь, как твоей маме удается оставаться такой стройной.

– Она не ест, а просто ковыряется в еде, разве ты не заметила?

– Давайте просмотрим список приглашенных к обеду гостей? – предложила Присцилла, когда подали чай. – Епископ Гримсбийский и его жена Морин. – Она подняла глаза от списка. – Разумеется, все мы надеемся, что епископ будет проводить церемонию.

– А о какой церемонии речь, дорогая? – спросил Боб, подмигнув Джессике.

– Прошу, не называй, пожалуйста, меня «дорогая», – сказала Присцилла. – Это так банально, – добавила она, вновь обращаясь к списку. – Мэр Лута, советник Пэт Смит. Я в высшей степени не одобряю, когда сокращают имена. Когда мой муж станет старшим шерифом графства, я буду настаивать, чтобы каждый звал его Робертом. И наконец, моя давняя школьная подруга леди Вирджиния Фенвик, дочь графа Фенвика. Мы с ней, знаете ли, в один год выходили в свет.

Джессика вцепилась в руку Клайва, чтобы унять охватившую ее дрожь. Она не произнесла больше ни слова, пока они не вернулись к ней в комнату.

– Что с тобой, Джесс? – спросил Клайв.

– Неужели твоя мама не знает, что леди Вирджиния была первой женой дяди Джайлза?

– Конечно знает. Но ведь все это было давным-давно. Кому какое дело? Я, если честно, удивлен, что ты вообще ее помнишь.

– Встречалась с ней всего лишь раз, в день похорон бабушки Элизабет, и единственное, что помню, это как она настаивала, чтобы я обращалась к ней «леди Вирджиния».

– Она и сейчас такая, – усмехнулся Клайв, не воспринимая слова Джессики всерьез. – Вот увидишь, с годами характер леди Фенвик стал как будто мягче, хотя, знаешь, странное дело: в ее присутствии отчего-то проявляются худшие черты характера моей милой матушки. Папа, я точно знаю, терпеть ее не может, так что не удивляйся: когда подружки соберутся вдвоем, он тут же отыщет повод улизнуть.