Джеффри Арчер - Бойтесь своих желаний…

– Председатель, позвольте, во-первых, поздравить вас, а во-вторых, сказать следующее: хоть нам еще предстоит проделать путь, чтобы достигнуть спокойных вод, сегодня, несомненно, самый радостный на моей памяти день за те двадцать два года, что я служу в нашем совете. Но позвольте, как мы в ВМФ привыкли это называть, выйти на курс относительно ветра. Удалось ли вам из одобренного советом списка кандидатов выбрать капитана?

– Да, адмирал, удалось. Наш окончательный выбор пал на капитана Николаса Тернбулла, королевские ВМС, который до недавнего времени служил первым помощником на «Куин Мэри». Нам очень повезло заполучить такого опытного офицера. Плюс немаловажный факт: он родился в Бристоле. Также у нас полный штат офицеров, многие из которых служили под командованием капитана Тернбулла – либо в ВМС, либо, в недавнее время, в «Кунарде» [39].

– Что насчет остального экипажа? – спросил Энскотт. – Это ведь круизный лайнер, а не линейный крейсер.

– Справедливое замечание, мистер Энскотт. Думаю, вы убедитесь, что экипаж хорошо укомплектован – от машинного отделения до гриль-бара. Осталось еще несколько вакансий, но, поскольку у нас конкурс десять человек на каждую штатную должность, выбор, сами понимаете, широчайший.

– Какое соотношение между количеством пассажиров и членов экипажа? – спросил Доббс.

Впервые Эмме пришлось свериться с лежащими перед ней записями.

– В экипаже двадцать два офицера комсостава, двести пятьдесят рядовых членов экипажа, триста человек обслуживающего персонала, плюс судовой доктор и медсестра. Каюты подразделяются на три класса: первый, каютный [40]и второй. В первом классе могут разместиться сто два пассажира, стоимость кают от сорока пяти до шестидесяти фунтов за каюту-пентхаус в первом трансатлантическом рейсе до Нью-Йорка; в каютном классе двести сорок два пассажира, которые заплатят около тридцати фунтов каждый; триста шестьдесят мест во втором классе: десять фунтов место, по три в каждой каюте. Если нужна более подробная информация, вы найдете все во втором отделении вашей голубой папки.

– Поскольку ожидается пристальное внимание прессы к церемонии крещения судна двадцать первого сентября и к выходу в первый рейс в Нью-Йорк в октябре, кто в нашей компании назначен ответственным за связи с общественностью? – спросил Фишер.

– Мы назначили Джея Уолтера Томпсона, чья презентация была безоговорочно лучшей. Также все готово для размещения съемочной группы Би-би-си на борту во время ходового испытания в море и для представления в «Санди таймс» капитана Тернбулла.

– В наше время ничем подобным не занимались, – фыркнул адмирал.

– Тому были основания. В то время мы не хотели, чтобы враг знал, где мы, тогда как сейчас мы хотим, чтобы наши пассажиры не только знали, где мы, но и что их жизнь в самых надежных руках.

– Какой процент занятости кают гарантирует нам безубыточность? – задал вопрос Седрик Хардкасл, явно заинтересованный не столько связями с общественностью, сколько, по обыкновению, чистой прибылью.

– Шестьдесят процентов. Разумеется, принимая в расчет эксплуатационные издержки. Но если мы планируем возвратить наши капитальные вложения в течение десяти лет, как это предусматривал Росс Бьюкенен в свою бытность председателем совета, нам понадобится восемьдесят шесть процентов заполняемости в течение этого периода. Так что причин для самоуспокоенности нет, мистер Хардкасл.

Алекс записал кое-какие цифры и даты, могущие представлять интерес для дона Педро, хотя сам никак не мог взять в толк, почему они так важны или что дон Педро имел в виду, сказав «когда все завертится».

Эмма продолжала отвечать на вопросы еще час, и Алекс с горькой досадой сознавал – хотя никогда бы не признался в этом дону Педро, – она делала это блестяще.

– Увидимся с вами двадцать четвертого августа на ежегодном собрании, – попрощалась Эмма, закрывая встречу.

Алекс быстро покинул зал заседаний и вышел из здания. Наблюдая за тем, как он выехал из огороженной территории, Эмма напомнила себе, что должна постоянно оставаться начеку.

Алекс припарковался у «Лорда Нельсона» и направился через улицу к телефонной будке с четырьмя пенсами наготове.

– Церемония крещения назначена на двадцать первое сентября, крестной матерью будет королева-мать, датой выхода в первый рейс в Нью-Йорк по-прежнему остается двадцать девятое октября.

– Завтра в десять утра у меня в офисе, – ответил дон Педро и повесил трубку.

Алексу очень хотелось сказать ему только одно: «Прости, дружище, я не смогу. У меня на это время назначена очень важная встреча», но он знал, что завтра утром без одной минуты десять будет стоять перед домом сорок четыре по Итон-сквер.

Многоквартирный дом «Аркадия», 24

Бридж-стрит,

Бристоль

Дорогая миссис Клифтон!

С большим сожалением я вынужден официально заявить о моей отставке с поста независимого члена совета директоров «Пароходства Баррингтонов». В то время как мои коллеги-директора голосовали за продолжение постройки «Бэкингема», Вы уверенно противились проекту и, конечно, голосовали против него. Теперь, оглядываясь назад, хорошо понимаю, насколько Ваше решение было верным. Как Вы сказали тогда, вкладывать такую большую долю денежного резерва компании в один сомнительный проект было большим риском, о котором мы все могли пожалеть.

Впоследствии, когда после нескольких неудач Росс Бьюкенен принял решение – по моему мнению, правильное – подать в отставку, его место заняли Вы и, должен признаться, мужественно боролись за то, чтобы компания осталась платежеспособной. Однако, когда на прошлой неделе Вы информировали совет о том, что, если выкупаемость кают не продержится на уровне 86 процентов в течение следующих десяти лет, для нас не останется шансов вернуть первоначальное капиталовложение, я понял, что проект обречен, а вместе с ним, к сожалению, и наша компания.

Конечно, я очень надеюсь, что ошибаюсь, поскольку был бы огорчен, видя распад такой прекрасной и старой компании, как «Пароходство Баррингтонов», или, боже упаси, ее банкротство. Но поскольку я полагаю, что такой исход вполне вероятен, и чувствую ответственность перед акционерами, у меня не остается иного выбора, кроме как подать в отставку.

Искренне Ваш,

Алекс Фишер (майор в отставке).

– И вы хотите, чтобы я отправил это письмо миссис Клифтон двадцать первого августа, за три дня до ежегодного собрания?

– Совершенно верно, – ответил Мартинес.

– Но если я так поступлю, цена акций просто рухнет. Что, в свою очередь, может привести к гибели компании.

– Быстро улавливаешь суть, майор.