Даниэла Стил - Высшая милость

Эверет взял протянутую ему бутылку воды, сорвал крышку и жадно напился – горло забила известковая пыль. Пожарные накрывали погибших брезентом. Мертвых насчитывалось уже около двадцати человек. Ходили слухи, что под завалами остались люди, и это приводило всех в ужас. Участников благотворительного вечера опознать было легко по их изодранным и перепачканным едой нарядам – они были похожи на спасшихся пассажиров «Титаника». И вдруг Эверет заметил Мелани Фри и ее мать. Мать истерично рыдала. Мелани была спокойна и в ясном сознании. На ней все еще был его парадный пиджак.

– С вами все в порядке? – задал он ей сакраментальный вопрос. Она улыбнулась ему и кивнула.

– Да. Зато мама сама не своя. Ждет продолжения этой жути. Вернуть вам пиджак?

Если она его снимет, то останется почти голой. Он отрицательно покачал головой.

– Я могу одеяло накинуть, – прочитала она его мысли.

– Не надо. Он хорошо на вас смотрится. В вашей группе кто-нибудь пострадал? – Он знал, что у нее немалая свита, хотя сейчас он видел только ее мать.

– Моя подруга Эшли поранила локоть, и ее сейчас перевязывают. Мой парень изрядно напился, и ребятам из моего оркестра пришлось вытаскивать его на руках. Он где-то здесь, блюет, – она неопределенно махнула рукой. – С остальными все в порядке. – Вне сцены она опять напоминала подростка.

– Вам лучше пойти в убежище. Там безопаснее, – посоветовал Эверет им обеим, и Джанет Хастингс начала подталкивать свою дочь. Она была согласна с Эверетом: лучше спрятаться, пока еще раз не тряхнуло.

– Ты иди, а я еще тут покручусь, – мягко сказала Мелани. Это вызвало у ее матери усиленный поток слез. Надо же!.. Мелани Фри хочет остаться помочь. А собственно, почему бы и нет? И вдруг Эверет спросил себя, а не хочет ли он выпить, и был крайне рад, поняв, что не хочет. Это было впервые. У него не было ни малейшей потребности выпить, даже имея в оправдание столь удобный повод, как землетрясение. При этой мысли на его лице расплылась улыбка довольства, и можно было подумать, что он наслаждается происходящим. Джанет тянула дочь в сторону убежища, но Мелани вывернулась и скрылась в толпе. Мать была в полном отчаянии.

– С ней все будет хорошо, – успокоил ее Эверет. – Я сейчас найду ее и отправлю к вам в укрытие. А вы идите пока…

Джанет колебалась, но движение толпы и ее собственное желание подхватили ее и унесли вместе со всеми. Эверет подумал, что, независимо от того, найдет он Мелани или нет, с ней ничего не случится. Она молода и сообразительна, да и ребята из ее группы где-то поблизости и не оставят ее. Он не видел ничего зазорного в том, что она хочет помочь пострадавшим. Вокруг было много людей, кому требовалась разного рода помощь, несмотря на усилия прибывших спасателей.

Продолжая снимать, он опять столкнулся с той рыжеволосой маленькой женщиной. Сейчас она присела возле маленькой девочки, подле которой хлопотала и ее мать. Он сделал несколько снимков и опустил камеру.

– Вы врач? – спросил он рыжую. Оказывая помощь, она выглядела очень профессионально.

– Нет, я медсестра, – просто ответила та. Ее ярко-синие глаза на мгновение встретились с его взглядом. Она улыбнулась. В ней было что-то смешное и вместе с тем трогательное. И у нее были самые притягательные глаза, какие он когда-либо видел.

– Я рада, что оказалась сегодня здесь.

Лицо женщины было вне возраста, и он не мог бы сказать, сколько ей лет. Он прикинул, что где-то далеко за тридцать, может быть, даже слегка за сорок. В действительности ей было сорок два. Она останавливалась и заговаривала с людьми. Он следовал за ней. Потом она приостановилась, чтобы взять бутылку с водой. Всех мучила витавшая в воздухе пыль.

– Вы не собираетесь пойти в убежище? Там тоже, наверное, нужна помощь, – заметил он. Но она отрицательно покачала головой.

– Побуду еще здесь, а потом пойду в свой район.

– А где вы живете? – спросил он с интересом, хотя совсем не знал города. Но в этой женщине было что-то интригующее. И возможно, тут была какая-то история, которую ему никогда не узнать. При виде нее его журналистский инстинкт словно сделал охотничью стойку.

Она улыбнулась его вопросу.

– Я живу в округе Тендерлойн, недалеко отсюда. – Место, где она жила, было совершенно другим миром по сравнению с тем, где они были сейчас. Всего несколько кварталов, а разница неизмеримая.

– Довольно опасный округ, да? – Он был заинтригован, он слышал про Тендерлойн, что там обитают проститутки, наркоманы и беспризорники.

– Да, это правда, – честно отвечала она. Но она была там счастлива.

– Так вот где вы живете… – Он был смущен и обескуражен.

– Да, – улыбнулась она. Ее рыжие волосы и физиономия были в грязи, но глаза на чумазом лице сияли. – Мне нравится там.

Шестым чувством он предполагал, что ей суждено стать одной из героинь нынешней ночи. И когда она решила возвратиться в Тендерлойн, его потянуло пойти вместе с ней. Что-то ожидало их там – он не мог обмануться.

– Меня зовут Эверет. Можно мне пойти с вами? – спросил он ее.

Она немного подумала и кивнула.

– Вероятно, среди этих проводов пробираться нам будет непросто… Электрические джунгли какие-то… Но вариантов нет. Спасательные команды не поспешат в наш район. Кстати, зовите меня Мэгги.

Прошел еще час с момента, как они покинули место возле отеля «Ритц». Было около трех часов утра. Большинство людей либо спрятались в убежище, либо решили пробираться домой. Мелани он больше не видел. Кареты «Скорой помощи» с серьезно пострадавшими разъехались, пожарные, казалось, держали все под контролем. Вдалеке они слышали звуки сирены. Эверет пришел к выводу, что начались пожары. Трубопроводы были разрушены, и работа пожарным предстояла серьезная. Он неотступно следовал за маленькой женщиной. Они прошли вдоль Калифорния-стрит, спустились вниз по Ноб-Хилл, держа курс на юг. Потом пересекли Юнион-сквер, наконец-то повернули направо и стали двигаться в западном направлении по О’Фаррелл. Окна в магазинах на Юнион-сквер стояли без стекол, улица была усеяна осколками. Возле «Отеля Святого Франциска» была та же картина, что и возле отеля «Ритц». Постояльцы были эвакуированы и отправлены в убежища. За полчаса они добрались до места, где жила Мэгги.

На улице кругом были люди, но совершенно другие. В затрапезной одежде, некоторые были под кайфом, иные глядели затравленно. Окна магазинов были разбиты, пьяные валялись на тротуаре, а проститутки жались друг к дружке. Эверет был поражен: почти все узнавали Мэгги и приветствовали ее. Она останавливалась и разговаривала с ними, спрашивала, как дела, есть ли пострадавшие, оказана ли им помощь и как в квартале с едой. Они охотно болтали с ней. Наконец она и Эверет сели на ступеньки крыльца при входе в ее дом. Было почти пять утра, но Мэгги не выглядела усталой.