Луиза Уолтерс - Чемодан миссис Синклер

По субботам за Софи заезжает Мэтт, ее приятель. Они часто приглашают меня пойти с ними потусоваться. Планы такие: набрать еды в китайском ресторане или в пиццерии, а потом пойти к ним смотреть фильм. Они будут только рады моей компании. Я всегда вежливо отказываюсь.

– Роберта, идем с нами, – говорит Софи. – Сменишь обстановку, развеешься.

– Нет, – всегда отвечаю я. – Мне надо Тару кормить.

Софи встряхивает головой:

– Так это же решаемо. Сгоняй домой, покорми свое животное, а потом к нам. Отлично проведем вечер. Это всего-навсего кошка, а не ребенок, которого нельзя оставить одного. Тебе тоже нужно иногда развлекаться.

С Филипом у нас чисто рабочие отношения, но мы умеем и пошутить, и посмеяться, что частенько и бывает. Мы редко говорим о нашей жизни за пределами магазина. Насколько я понимаю, лет двенадцать или тринадцать назад Филип купил этот дом постройки восемнадцатого века, в котором разместил свое заведение. У меня такое чувство, что он не залезал ни в какие долги и не брал кредитов. Как-то мы с Софи заговорили о возможных источниках дохода нашего босса. Филип мог выиграть в лотерею. Или получить наследство. Естественно, его самого о таких вещах мы никогда не спрашиваем. В иные месяцы «Старине и современности» удается выходить на нулевой баланс, когда ни прибыли, ни убытка. Но чаще к концу месяца мы приходим с дефицитом. Прибыльным бывает лишь декабрь, да и то не всегда. Однако Филипу каким-то образом удается держаться на плаву. Более того, у него нашлись деньги на обустройство квартиры на верхнем этаже. Комфорт и элегантность. Филип ценит простоту. Главный элемент его жилища, конечно же, книги. Огромное количество книг из его частной коллекции. Много картин. В основном эстампы, но есть и несколько живописных полотен. Все они в простых, но изящных рамах. И очень много комнатных растений, что для мужчины весьма необычно. В просторной гостиной – вишнево-красный диван, о котором я уже говорила, а также старое кресло-качалка. В углу – небольшой телевизор. Никаких плейстейшенов, икс-боксов, или как там еще называют этих игровых монстров. Только небольшая коллекция тщательно подобранных фильмов на DVD. Пару слов о кухне. Она тоже небольшая и функциональная. Все в жилище Филипа просто и старомодно. По крайней мере, претендует на простоту и старомодность.

Одной из недавних идей Софи (Филип ценит ее «свежий подход») было переоборудование одного из помещений магазина под кафетерий. Едва услышав о ее предложении, Филип тут же наложил вето. Втайне я была ему за это благодарна. Но такова уж наша Софи. Она слишком… современна.

– У нас что, филиал какого-нибудь паршивого «Бордерса»? [3]– взвился Филип. – Неудивительно, что их сеть на грани банкротства!

У него за спиной Софи показывает ему язык.

Конечно, сказано это было в шутку. Но Филип прав. Мы небольшой, но независимый магазин. Для нас главное – книги. Печатное слово.

Я готовлю простой обед, который разделю с… кем? Как его назвать? Моим бойфрендом? Любовником? Мужчиной, с которым я сплю?

На обед у нас курица в тройной медовой глазури с салатом и обсыпанным зеленью картофелем по-деревенски. Я не любительница готовить. Стоять у плиты для меня скучно и утомительно. В холодильнике доходит до кондиции бутылка «Пино Гриджо», а в морозильную камеру я загнала лимонный шербет. Вино для нас – нечто новое, поскольку жена не должна учуять запах, когда он вернется домой. Она уверена, что по четвергам, сразу после педсовета, ее муж отправляется в класс йоги. Меня немного пугает эта неприкрытая и такая хлипкая ложь. Я терпеть не могу ухищрений, хотя иногда они бывают необходимы. Но мне остается лишь сожалеть, что ему недостает изобретательности.

Конечно же, мне самой жутковато. Я никогда не думала и не ожидала, что у меня дойдет до отношений с женатым мужчиной. Такое было вне моих планов. Думаю, всему виной момент слабости, когда на какое-то время я утратила способность здраво мыслить и оценивать свои поступки. А теперь пожинаю плоды тогдашней слабости. Его отношения с женой не клеятся, и это началось не вчера. Ее он называет тяжелой женщиной. Какой смысл он вкладывает в это определение, я не знаю и у него не допытываюсь. Если бы наша связь открылась и его жена закатила бы мне скандал, я бы на нее не рассердилась. Но это я так, к слову. Мне этого вовсе не хочется. Может, она не станет устраивать никакого скандала, а просто вытурит его из дому, и он явится ко мне на порог, жалкий и никчемный.

Неужели он рассчитывает, что при таком повороте событий я его приму? Или это логически вытекает из наших отношений?

Вряд ли. Мне совсем не хочется жить с ним под одной крышей. Мне вообще следовало бы прекратить отношения с женатым мужчиной, который старше меня на двадцать два года. Это нечестно, непорядочно и кончится ничем. Знаю, так оно и будет.

Его зовут Чарльз. Старомодное имя, но я из тех женщин, кого тянет к мужчинам старше себя и со старомодными именами. Мне как-то спокойнее с теми, кто годится мне в отцы. Ни излишней прыти, ни опасностей, которых можно ожидать от моих ровесников. Такие мужчины достаточно воспитанны.

И потом, совсем не обязательно ложиться с ними в постель, если не хочется. Их вполне устраивает, если они вам просто нравятся, если вы приглашаете их домой и выслушиваете их сетования на жизнь. Но в этом и кроется основной недостаток мужчин, годящихся вам в отцы: их сетования и жалобы никогда не иссякают.

Мой мужчина… Впрочем, какой он мой? Он принадлежит своей жене. Женщине по имени Франческа, которая, если верить его словам, пахнет как «Фебриз» – средство для поглощения запахов. Так вот, он подарил мне котенка. Маленькую кошечку, замену моей скончавшейся Таре. Как и другие завсегдатаи «Старины и современности», он знает о кончине Тары. Все выражают соболезнования. Думаю, искренние. Смерть моей кошки дала им тему для разговоров.

Наше первое свидание происходило за пределами нашего городка. Чарльз не мог допустить, чтобы кто-нибудь увидел его с женщиной из книжного магазина. (Как ее зовут? У нее ведь вполне обычное имя. Кажется, Ребекка?) Итак, я встретилась с мистером Чарльзом Дирхедом, директором Нортфилдской начальной школы. Он многим рисковал, и я тоже. Единственное отличие: меня не настолько страшили возможные последствия. У нас появилась тайна, и он уверен, что я всегда-всегда буду надежно ее хранить.

Но я ее не сохранила. Точнее, сохранила лишь отчасти.

Дело было в субботу, где-то через пару недель после того свидания. В магазин опять зашел «факсовый» парень и опять напомнил мне, что его предложение в силе. Я, как всегда, вежливо выпроводила парня и погрузилась в иллюстрированный справочник «Птицы Британии». Меня интересовала разница между ласточками и стрижами. Воспользовавшись, что рядом нет покупателей, Софи обрушила на меня вопрос: