Ирвин Уэлш - Сексуальная жизнь сиамских близнецов

– Сахар сплошной, – и сразу высыпаю все в мусор. Медленным движением головы указываю на ванную. – На весы, Лина. Весы могут стать твоим лучшим другом, а могут – и злейшим врагом!

Иду обратно по коридору. На книжном шкафу семейные фото: родители, подруги, студенты, любовников нет, хотя можно догадаться, где они еще недавно стояли. Есть фотографии самой Соренсон – худой; вообще-то, могла быть красоткой, если бы не эта челка и напряженное, озабоченное лицо. Меня охватывает внезапный порыв: полное безумие, и я сама от себя в шоке.

– Давай раздевайся. До трусов.

– Что?

Она смотрит на меня с нервной ухмылкой, которая быстро перерастает в ужас, потому что она видит, что я не шучу.

– Нет! Зачем тебе это?

– Значит, там у нас все хорошо, – и я показываю на мастерскую, – а здесь, значит, обман. – Я киваю в сторону кухни. – И как все это примирить, Лина? Это ведь все в одном человеке, который делает какую-то нездоровую хуйню в мастерской, а здесь перед теликом разлагается. Человек в мастерской почему-то смел и силен! Что ты делаешь для выставок, я посмотрела, теперь хочу посмотреть, что ты можешь предъявить миру сама по себе. И хочу, чтобы и сама посмотрела. Раздевайся! Снимай все!

– Нет! Не хочу!

– Ты же сказала, что веришь в меня. Ты снимаешь меня и выставляешь на весь мир, а раздеться, значит, не хочешь! Значит, врешь! Наврала мне!

– Я… не врала… Я не могу… – тяжело дыша, говорит она, и, ох блядь, сука, ебанашка начинает биться в конвульсиях и задыхаться. Мне становится не по себе.

– Все в порядке, – успокаиваю я.

– НЕТ! НЕ В ПОРЯДКЕ!

Соренсон вопит во всю глотку. Я понижаю тон и глажу ее по руке:

– Верно. И именно поэтому ты должна раздеться. Не надо так реагировать.

– Я знаю. – И она кивает с таким жалким видом и гримасой боли на лице… Такого я еще не видела. – Просто Джерри меня заставлял…

Я застываю: бля-я-я…

– Ладно, извини. Проехали.

Но она встает вполоборота и начинает стягивать с себя свой топ. Ее лифчик впивается в подрагивающую бледную плоть, покрытую гусиной кожей. Рыхлое брюхо и отвратительный спасательный круг на талии свисают над трениками.

– Все снимай, Лина. – Я почти шепчу.

Она надувает губы на секунду, потом расправляет плечи, на этот раз как-то нелепо, почти как дерзкая шлюха в ответ на внимание маньяка. Мне становится дурно. Кажется, я сейчас проблююсь, но я подавляю рефлекс.

Соренсон стягивает треники и перешагивает через них: у меня слезы подступили к глазам. Господи, как же она отвратительна. Я вся напряглась, едва в состоянии смотреть на нее, но беру ее за пухлое запястье и веду в ванную на весы.

– Как же я ненавижу эти ебаные весы, – говорит она, и злость придает ее лицу какую-то форму и характер.

Я смотрю на ее горящие злые глаза и думаю про парк Эбби-Адамс-Грин, ощущая в ноздрях запах свежескошенной травы. Я затаила дыхание. Надо это пережить и взять под контроль !

– Ну, сколько там?

– Девя… – всхлипывает она, – девя… Девяносто два килограмма!

Я подвожу ее к большому зеркалу, она чуть не плачет. Хватаю старое фото в рамке со шкафа и подношу ей к лицу:

– Это кто?

– Я.

– Кто «я»?

– Лина… Лина Соренсон.

Я показываю на бесформенную тушу в зеркале:

– А это, блядь, кто?

– Я-я-я-я-я-я… Л-и-и-и-ина…

– Какая Лина?

– Лина Соренсон!

– ЭТО НЕ ЛИНА СОРЕНСОН!

Я показываю на бесформенное, загубленное тело в зеркале.

– Нет… – Соренсон прикрывает глаза рукой и дрожит.

Теперь я чувствую себя сильнее, потому что подпитываюсь осознанием праведной миссии.

– Это какое-то толстое, мерзкое, потное чудовище, которое проглотило Лину Соренсон! Лина Соренсон там внутри. – Я тыкаю ей пальцем в толстый рыхлый живот и пристально смотрю в испуганные глаза, отражающиеся в зеркале. – Мы должны выпустить Лину Соренсон на свободу, – шепчу я ей в ухо. – Ты и я.

– На свободу… – Соренсон бездумно повторяет, как попугай.

– Ты поможешь мне отпустить Лину Соренсон на свободу?

Она трогательно кивает.

– НЕ СЛЫШУ! – лаю я, она вздрагивает и отскакивает. – Значит, заглатывать все эти тонны дерьма твое хлебало может, а вытаскивать из него клещами надо? ТЫ ВЫЙДЕШЬ НА БОЙ?! ШАГНЕШЬ ИЗ СТРОЯ?! ТЫ ПОМОЖЕШЬ МНЕ ВЫПУСТИТЬ ЛИНУ СОРЕНСОН НА СВОБОДУ?!

– Да…

– НЕ СЛЫШУ! КОГО МЫ ВЫПУСТИМ НА СВОБОДУ?

– Лину… Лину Соренсон…

– ГРОМЧЕ! ПРООРИ МНЕ ЭТО В ЛИЦО, БЛЯДЬ! Давай, скажи мне: кого мы выпустим на свободу, ядрена кочерыжка?!

Она зажмуривает глаза, сжимает кулаки и красиво разражается праведным гневом:

– ЛИНУ СОРЕНСОН!

– КОГО?!

– ЛИНУ СОРЕНСОН!

Я поворачиваюсь к зеркалу, смотрю на ее прыщавое красное лицо: из носа текут сопли.

– Лину заперли! Ты видишь, как они это сделали? Видишь, как ты позволила им замуровать эту красивую девушку?

Я машу фотографией у нее перед носом.

– Да, да, я вижу. – Она смотрит на свое отражение очень сосредоточенно и с отвращением. – Как я могла быть такой идиоткой?! Господи, что я наделала?

– Ты сейчас злая, – говорю я и хватаю ее за пухлое плечо, – и именно это мне и нужно от тебя. Но я не хочу, чтобы эта злость ушла внутрь, потому что тогда будет депрессия. Когда у нас депрессия, мы тащим в рот всякое говно, компенсируем переживания, что в жизни ничего не клеится.

Я стою у нее за спиной, обхватив руками дрожащую тушу, и шепчу ей в ухо:

– Поиграли, и хватит, это игра для лузеров. Больше не надо.

– Нет. Больше не надо.

Она трясет головой в ярости, я обхожу ее и заглядываю в глаза:

– Мы выйдем на бой. Шагнем вперед из строя.

– Да.

– Ты поможешь мне, а я помогу тебе. Ты будешь работать со мной по-настоящему, чтобы выпустить Лину Соренсон?

– Да! Да. Да. Да, буду!

И вот я держу в руках маленькую мисс СоБи, доведенную до нужной кондиции: хнычущую, но дерзкую массу рыхлого желе. И я чувствую, как она выпускает все это прочь: ненависть к себе, издевательства, гнев, отрицание, виктимность. Вот так скоро и жир начнет выходить – воплощение всего этого безобразного, извращенного бреда.

– Мы готовы, сестра моя, – говорю я. – Мы готовы начать борьбу. – И я протягиваю ей раскрытую ладонь, мол, дай пять, и она, поколебавшись, отвечает как надо. – Приветствуем вас в Комитете спасения Лины Соренсон!

Кому: michelleparish@lifeparishoners.com

От: lucypattybrennan@hardass.com

Тема: Я не понимаю

Здравствуйте, Мишель!

Я опять вынуждена бессовестно просить у вас профессионального совета. У меня есть клиент, такая типа художница, у нее вроде все есть, но проблема в том, что она объедается сверх всякой меры. Она делает скульптуры и фигурки из костей животных, но при этом присылает мне фотки пушистых зверьков со всяких сайтиков! Она не психопат?