Лаура Дейв - Давай отпразднуем развод

– Ты была в доме? – спрашивает он и протягивает праздничные салфетки. Мэгги начинает вытираться, и ей это помогает немного собраться.

– Я была в соседнем доме с организатором банкета и на самом деле ей немного помогала. И пряталась.

– И как?

– Помощь или прятки?

Он смеется:

– И то и другое.

– И то и другое удалось, думаю.

Томас пытается улыбнуться. Только за улыбкой прячется что-то, что невозможно скрыть, Мэгги понимает это с первого взгляда. Одиночество. Сложное чувство, на которое, как ему кажется, он не имеет права.

– По плану, я должен через несколько минут произносить речь о мирном дружелюбном расставании.

– Думаете, это возможно? Мирное расставание?

– Ну, – говорит он, – сейчас я начинаю думать, что чем больше ты пытаешься сделать расставание приятным, тем больше ты все портишь.

– С этого тост лучше не начинать.

Он смеется, и Мэгги рядом с ним становится тепло.

Ей нравится Томас. Мэгги понимает, что они с Гвин скрывают что-то, чего ей знать не хочется, но Томас все равно ей нравится. Мэгги видит, что Нейт похож на отца не только внешне, но и добродушием. Не все мужчины добродушны, и не всегда это единственная их черта, но именно сейчас она благодарна Томасу за это качество.

– Краем уха я слышал, что у вас с Нейтом сегодня был трудный день, – говорит он. – Прости меня.

– За что?

– Ты здесь из-за меня.

Мэгги улыбается Томасу:

– Пожалуйста, не стоит из-за этого расстраиваться. Вы не виноваты, что все несколько вышло из-под контроля.

– Я в этом не так уверен, – говорит он.

Они оба закрывают глаза, и Мэгги слышит в его словах то, что и так подозревала, – правду. В этот момент подходит Гвин во всем белом. Выглядит она потрясающе.

– А вот и ты, – говорит Гвин Томасу, затем мельком смотрит на Мэгги, не осуждая ее внешний вид, а искренне ей радуясь.

В этот момент, вспоминая все, Мэгги чувствует, что Гвин – действительно прекрасная женщина.

– Как дела, Мэгги? Из-за этой суматохи я, кажется, почти с тобой не пообщалась.

– Хорошо, – отвечает Мэгги. – Все в порядке.

– Точно?

Мэгги кивает:

– Точно.

– Хорошо. Тогда можно я на минутку украду Томаса? Я приведу его обратно раньше, чем он тебе понадобится. Мне нужно его украсть на тост, – говорит она.

– Он весь ваш.

Томас берет Гвин за руку и улыбается Мэгги, словно намекая: « Поговорим позже, хорошо?»

Мэгги улыбается в ответ им обоим, пока они идут к маленькому столику у главного входа в шатер – за их спинами идет дождь, а перед ними виднеется дом, – на столике стоит бутылка вина и два бокала.

Мэгги чувствует, как ее поясницы кто-то касается, видит руку Нейта и поворачивается на него взглянуть. К счастью, Мерф с ним нет.

– Ты осталась, – говорит он.

– Осталась, – отвечает она.

Нейт благодарно кивает, словно хочет сказать: «Я не знаю, что это значит, но я рад, что ты осталась».

Мэгги кивает в ответ: «Я тоже».

– Где Джорджия?

– Я здесь.

Мэгги поворачивается, когда к ней подходит Джорджия – в симпатичном платье с бретелькой через шею, которое ей маловато, – и доедает спаржу в прошутто. Свободной рукой она обнимает Мэгги за плечо и еще раз кусает спаржу.

– Эти штуки просто потрясающие, – говорит она.

– Самые приятные слова из твоих уст, – говорит Мэгги и крепко обнимает Джорджию.

– Правда?

Джорджия смотрит немного смущенно и протягивает Нейту недоеденный кусочек.

– А мне лучше ничего не говорить.

Мэгги учтиво закусывает нижнюю губу.

– Дэниса нет? – шепчет Мэгги Нейту.

Нейт сглатывает и качает головой:

– Нет.

И прежде чем Мэгги успевает спросить – или не спросить, – кто-то стучит по бокалу, прерывая разговоры, пока все не привлекает всеобщее внимание к маленькому столику, рядом с которым стоят Гвин и Томас.

Мэгги оглядывает гостей, которые были частью жизни ее будущих родственников; у них всех есть воспоминания об отношениях Гвин и Томаса тогда и собственное представление о них сейчас. Вначале обстановка напоминала ей свадьбу – когда еще все важные люди собираются в одной комнате? – но потом она заметила нервные улыбки и удивленные лица, на которых отражались не одобрение и сострадание, а сомнения и тревога. Сомнения по поводу того, смогут ли они избежать подобного финала, и тревога, что такое возможно.

Мэгги снова смотрит на Томаса и Гвин, Томас открывает длинную бутылку вина дешевым штопором. Он очень осторожен, даже слишком осторожен: штопор, бутылка – все ритмически движется, все медленнее и медленнее. Наконец он наливает бокал вина Гвин и себе.

Когда все подходят ближе, Гвин берет у него бокал и вручает сложенный листок бумаги, который Томас разворачивает, а потом кладет руку на бедро Гвин. Они двигаются словно в танце, слившись воедино, очень непринужденно и естественно. И даже в это странное мгновение, когда они, очевидно, поднимут бокалы в честь окончания брачного союза, Мэгги в очередной раз удивляется тому, как они смотрятся вместе. Чудесно.

И тут Томас говорит:

– Спасибо за то, что вы все сегодня здесь с нами, с нашей семьей. – Он смотрит на Нейта, Джорджию и Мэгги, а затем снова на Гвин, которая тоже его рассматривает. – Когда Гвин впервые предложила устроить вечеринку, мне показалось это немного странным. Особенно для нас. Но чем ближе становился этот день, тем лучше я понимал, что сегодняшний праздник – правильное решение. Таким образом мы объясняем важность наших отношений. Ничего важнее нет. Даже несмотря на то, что сейчас всему пришел конец.

Гвин берет со стола вторую бумажку, поставив бокал.

– Стихотворение, которое мы прочитаем, называется «Императрица из Ниоткуда», – говорит она, обращаясь скорее к Томасу, чем к гостям.

– Рифмы нет, поэтому отнеситесь к нам с пониманием, – продолжает Томас.

Все смеются. Очевидно, шутка смешная. Всем весело. Но когда Гвин и Томас и правда начинают по очереди зачитывать стихотворение, смех затихает. Смех затихает даже несмотря на то, что стихотворение о рыбаке, который пробует лакрицу на причале Флориды, забавное. О том, как вначале лакрица очень не нравится рыбаку из-за слишком горького вкуса, но потом он учится ею наслаждаться. Он учится – а не просто убеждает себя, что ему действительно нравится лакрица, – и как раз в этот момент она заканчивается. Может, смех затихает, потому что никто ничего не понимает. Нужно растянуть стихотворение, чтобы понять его важность. Мэгги кажется, нужно до неузнаваемости растянуть стихотворение, чтобы понять, какое отношение оно имеет к Томасу и Гвин, ведь они никак не объясняют, что оно для них значит или могло бы значить.

Мэгги невольно думает, не пропустила ли она чего-то, пока была у Бакли, чего-то, что объяснило бы выбор Гвин и Томаса.