Лаура Дейв - Мое простое счастье

– А вы, собственно, кто?

Мужчина протянул мне руку:

– Друзья зовут меня Эли. Я хотел познакомиться еще тем вечером, но вы разговаривали по телефону. Вид у вас был довольно несчастный – даже несчастнее, чем теперь.

– Значит, я все-таки совершенствуюсь.

– Вот именно.

Я пожала ему руку:

– А чем вы занимаетесь в газете?

– Ничем. Я юрист по вопросам окружающей среды. Борюсь за правое дело – представляю интересы несправедливо обиженных корпораций.

Я рассмеялась и взяла со стойки бокал:

– Пытаетесь сделать мир лучше?

– Вношу свою скромную лепту.

– А как вы оказались на вечеринке у Мелинды?

– Моя жена работает в газете. – Эли немного замялся. – Вернее, бывшая жена.

Я с любопытством взглянула на него:

– Извините за нескромный вопрос, но зачем вы пошли на вечеринку с бывшей женой?

Эли сделал большой глоток, обдумывая ответ.

– Жизнь – сложная штука, – сказал он наконец.

– Это что, слоган вашей зловредной адвокатской конторы?

– Он бы вполне подошел. А как насчет вас? Были когда-нибудь замужем?

Я кивнула и, заметив, что Эли смотрит на мой безымянный палец, пояснила:

– Мы расстались. Но кольцо я не ношу не поэтому – его съел мой племянник.

– Пожалуй, не стану расспрашивать.

– Мудрое решение.

Эли посмотрел на меня с улыбкой – очень доброй улыбкой:

– Сочувствую. Расставаться всегда тяжело. Но со временем становится легче.

– Уверены?

– Абсолютно. Хорошо помогает переезд в крупный город вроде Лондона… или путешествие по Дублину, Эдинбургу и Риму… А лучше всего помогает картошка с розмарином…

И тут же, словно по сигналу, официантка принесла мне двойную порцию картофеля с розмарином, обжигающе горячего и источающего божественный аромат.

Я посмотрела сначала на тарелку, потом на Эли:

– Вы это подстроили?

– Боюсь, я не обладаю подобными возможностями.

С этими словами Эли – мой новый друг, судя по всему, – взял у меня из тарелки кусочек картошки и, перелистнув страницу, снова погрузился в чтение.

– Теперь можете спокойно есть. Я просто хотел поздороваться… и заказать вам мартини… и украсть кусочек картошки… А еще я говорю так много, что даже не удосужился спросить, как вас зовут…

– Энни, – ответила я.

– Энни… – Он протянул мне визитку. – Сохраните на случай, если захотите отдохнуть от работы… или от привычного отдыха… Я возьму вас поохотиться на картошку – заметьте, это ни к чему вас не обязывает.

– Поохотиться на картошку?

Эли указал на мою тарелку:

– Я так понимаю, вы женщина-картофелеманка.

Я сама не знала, что я за женщина, но определение «картофелеманка» меня вполне устраивало. К тому же я была бы не против провести еще один такой вечер.

Поэтому я взглянула на визитку.

На ней было написано название фирмы, где он работал, – не крупной адвокатской конторы, а… «Беккет-Медиа».

А рядом – его имя: Калеб Беккет.

– Вы – Калеб Беккет?

– Друзья зовут меня Эли, помните?

– Но я-то вам не друг! – И, словно в доказательство, я подняла руку с визиткой. – Я ваша подчиненная!

Он пожал плечами:

– Не совсем чтобы моя – не напрямую по крайней мере. Иначе мы бы познакомились гораздо раньше. Но раз уж на то пошло, я бы вам не советовал ходить на работу в стразах.

Я поплотнее запахнула пальто:

– А где ваш австралийский акцент? У вас правда есть бывшая жена? И что это за кличка такая – Эли? И вообще, зачем было врать?

Отвечая, Калеб Беккет загибал пальцы:

– Я избавился от акцента, еще когда учился на втором курсе Йельского университета. Моя жена, увы, не просто выдумка. Эли – распространенное сокращение имени Калеб в наших краях. Ну а врал я потому, что надеялся получить немного картошки.

Он снова потянулся к тарелке, и я шлепнула его по руке.

– Вечер становится все хуже и хуже! – воскликнула я.

– Не хуже и хуже, а лучше и лучше.

– Почему это?

– Теперь вы знаете, что мужчина, к которому вас тянет, не бессердечный адвокат, помогающий за непомерные суммы нехорошим корпорациям, а просто коллега по работе. Что тут такого?

– Во-первых, меня к вам не тянет.

– Разве нет? – с улыбкой спросил он.

– Нет. А во-вторых, если вы будете и дальше так со мной разговаривать, я всем в газете расскажу, что вы читаете «Гардиан»!

– Ну, раз вы твердо решили не обращать внимания на флюиды, я закажу себе отдельную порцию картошки.

– Вот и прекрасно.

– Вот и прекрасно, – улыбнулся он еще шире.

Калеб сделал официантке знак принести заказ. Затем он вернулся к своей газете, а я – к своей. Так мы и ели, сидя бок о бок, газета к газете.

А когда я пришла домой, то обнаружила в кармане визитку. На обратной стороне Калеб написал «Эли» и номер телефона, не совпадавший с рабочими.

Ах да, и еще кое-что: «Вас ко мне тянет. Уверен на 97 %».

Первые два года у колонки «Сто открытий» был эпиграф – сразу под моим именем шла цитата из Эрнеста Хемингуэя: «Путешествуй только с теми, кого любишь» [16].

По-моему, эпиграф был отличный, но в конце концов Питер его убрал. И не потому, что читателям он не нравился. Наоборот, многие делились с нами собственными жуткими историями о том, как путешествовали с малознакомыми людьми. Но подобные истории Питера не интересовали. Он считал, что в путешествии с человеком, которого не любишь или вообще не знаешь, есть своя прелесть – некое волнующее напряжение.

И Питер был прав. Только, по-моему, Хемингуэй писал не о жутких историях и недопониманиях – они случаются и между близкими людьми, – а о чем-то другом. Когда путешествуешь с малознакомым человеком, у тебя остаются лишь собственные воспоминания о поездке. Но если путешествуешь с тем, кого любишь, то получаешь гораздо больше: ты делишься с ним впечатлениями, и у тебя остаются и его воспоминания тоже.

На следующий день, едва я добралась до работы и села за стол, передо мной предстала Мелинда в очередной юбке в горошек – на этот раз дружелюбно-пурпурной.

Мелинда расплылась в улыбке, и не успела я даже поздороваться, как она уже сидела на краю стола, прикрывая рот рукой.

– Что? – спросила я.

– Что? Да ничего. Просто кое-кто произвел большое впечатление на моего кузена Калеба, вот и все.

Я опустила взгляд и уставилась в экран компьютера, изо всех сил стараясь не покраснеть.

– Он хороший человек, – продолжила Мелинда, – что бы там я о нем ни говорила, и редко кем-то увлекается.

«Я тоже, – хотелось мне ответить, но вслед за этой мыслью в голову пришла другая: – И я уже знаю одного хорошего человека. Прекрасного человека».

– Уверена, это пройдет, – сказала я. – Я часто произвожу хорошее впечатление, когда особо не стараюсь.

– И что происходит потом?

– А потом я начинаю стараться и все порчу.