Дэвид Митчелл - Простые смертные

– Мисс Сайкс, Жако тогда действительно умер.

Это был оскорбление памяти умершего, попрание святынь, и Холли закричала на грани срыва:

– Ну нет! Извините! Он вовсе не умер, будьте все вы прокляты! Я же все время была с ним рядом!

Увы, у меня не было ни малейшей возможности как-то облегчить ей понимание произошедшего.

– Душа Джека Мартина Сайкса покинула его тело в два часа двадцать три минуты, в ночь на шестнадцатое октября 1982 года. В два часа двадцать четыре минуты душа Кси Ло, самого старшего и самого лучшего из Хорологов, вступила во владение телом вашего брата. Когда ваш отец отчаянно звал врача, тело Жако было вне опасности, однако его душа уже пересекала страну Мрака.

Зловещее молчание.

– Значит… – У Холли трепетали ноздри, – …значит, мой маленький брат был зомби? Вы это хотите мне сказать?

– У Жако осталось тело Жако, – пояснил Аркадий, – и некоторые привычки Жако, однако в ту роковую минуту он обрел душу и память Кси Ло.

Холли вся дрожала и выглядела совершенно потерянной.

– Зачем вы так говорите ?

– Хороший вопрос, – сказал Аркадий. – А зачем бы мы стали это делать, если бы это было неправдой?

Холли так резко встала, что даже стул опрокинула.

– Обычно это сводится к попытке получить денег.

– Хорология была основана в 1598 году, – холодно заметил Аркадий. – За эти годы мы успели сделать немало удачных инвестиций. Так что яйца в вашем гнезде в полной безопасности.

Возьми себя в руки , – строго заметила я Аркадию и спросила у Холли:

– Вспомните многочисленные странности в поведении Жако. Почему, например, британский мальчик так любил радиопередачи на китайском языке?

– Потому что… Жако говорил, что это его успокаивает.

– Естественно. Ведь мандаринский диалект был для Кси Ло родным, – пояснила я.

– Для Жако родным был английский язык ! И моя мать была и его мамой! А наш «Капитан Марло» был его родным домом. Мы были его семьей. Мы все очень его любили. И до сих пор любим… – Холли стряхнула повисшие на ресницах слезы. – До сих пор.

– Но Кси Ло, живший в теле Жако, тоже очень любил вас, – мягко сказала я. – Очень. Он даже Ньюки, самого вонючего пса в Кенте, очень любил. И в этой его любви не было ни капли лжи. Но и в том, о чем мы только что вам рассказали, тоже нет ни капли лжи. Душа Кси Ло была куда старше вашего паба. Старше самой Англии. Старше христианства.

Но Холли решила, что с нее достаточно. Она подняла опрокинутый стул, выпрямилась и заявила:

– Сегодня днем я улетаю обратно в Дублин. Непременно. Кое-чему из ваших рассказов я, пожалуй, почти поверила, но кое-чему совсем не верю. И очень многого совершенно не понимаю. В способность вызывать у кого-то нужные тебе сны поверить просто невозможно. Я… мне понадобилось так много времени, чтобы перестать обвинять себя… из-за Жако, а вы взяли и снова содрали корку с почти зажившей раны. – Она надела пальто. – На западе Ирландии я теперь веду тихую жизнь в окружении книг и кошек. Это такая маленькая жизнь, полная обычных местных пустяковых забот. Та Холли Сайкс, которая написала «Радиолюдей»… вот она могла бы поверить в этих ваших «вечных людей», в этих Вневременных, и в ваших волшебных монахов, но я – больше уже не та Холли Сайкс. И если вы действительно тот Маринус, то желаю вам удачи в… да в чем угодно! – Холли взяла сумку, положила на стол зеленый ключ и пошла к двери. – Прощайте. Я ухожу.

Может, мне уговорить ее остаться? – мысленно спросил у меня Аркадий.

Если ее сотрудничество с нами будет вынужденным, то оно нам ни к чему.

– Мы вас понимаем, – сказала я Холли. – Спасибо, что пришли.

Аркадий тут же напомнил мне: А как насчет Эстер?

Слишком много, слишком быстро, слишком рано. Скажи ей что-нибудь приятное.

– Простите, если я был груб, – тут же обратился он к Холли. – Возможно, это проблемы моего нового возраста.

– Передайте привет дворецкому Бэтмена, – сказала Холли.

– Непременно передам, – пообещала я, – и au revoir, мисс Сайкс.

Холли закрыла за собой дверь. Ну, теперь Анахореты точно узнают, что она здесь была, – констатировал Аркадий. – Может, попросить Ошиму ее прикрыть?

Я отнюдь не была убеждена, что это необходимо. Пфеннингер не станет преждевременно нарушать свои тщательно разработанные планы и наносить несвоевременный удар.

Но если они подозревают, что Эстер Литтл прячется в Холли , – Аркадий жестом изобразил, будто стреляет из пистолета себе в висок, – то они этот удар наверняка нанесут.

Я пила давно остывший чай, пытаясь рассуждать с точки зрения Анахоретов. А откуда они могут знать, что Эстер находится внутри Холли?

Наверняка они этого, конечно, знать никак не могут. Аркадий протер очки рукавом пенджабской рубахи в стиле Джавахарлала Неру. Но могут догадываться. А значит, могут и убрать ее – просто на всякий случай.

– «Убрать»? Ты смотришь слишком много фильмов о гангстерах, Аркадий, – сказала я вслух.

Но тут зазвонил мой телефон, и на экране возникла надпись: ЧАСТНЫЙ ЗВОНОК. Я интуитивно почувствовала, что это будет дурная весть, еще до того, как услышала голос Элайджи Д’Арнока:

– Слава богу, Маринус! Это я, Д’Арнок. Послушайте, я только что узнал: Константен уже приготовила клетку, в которую намерена непременно заманить Холли Сайкс. И дожидаться ее согласия они не станут. Они попросту ее обманут. Остановите их, Маринус!

Его слова попали прямо в точку.

– Когда?

– Да прямо сейчас, – сказал Д’Арнок.

– Где?

– Возможно, прямо в ее гостиничном номере. Торопитесь.

Когда я вышла из дома, Ошима уже ждал на противоположной стороне улицы; воротник у него был поднят, а шляпу, потемневшую от дождя и ставшую похожей на пирог со свининой, он низко надвинул на лоб. Он резко мотнул головой в сторону Парк-авеню и мысленно заметил: По-моему, нам не удалось это интервью.

Я издали узнала Холли по длинному черному пальто и тюрбану на голове и пошла за ней. Это я совершила ошибку, – ответила я Ошиме. – Я сказала, что Жако был старше Иисуса. – Я отступила в сторону, пропуская скейтбордиста. – Но сейчас куда важнее то, что со мной на связь вышел Д’Арнок. По его словам, Анахореты уже приготовили для Холли западню, и Константен попытается ее туда заманить. Выставив перед собой зонт, как щит, я старалась не отставать от Холли, а Ошима старался не отставать от меня, но по-прежнему шел по другой стороне улицы.

Напомни мне , – снова услышала я его голос, – почему мы все-таки решили сами ее не уговаривать? Почему просто не погрузили ее в приятный глубокий сон, чтобы мысленно установить связь с Эстер?