Жюльетта Бенцони - Прекрасные незнакомки

– Поглядим, какая плата.

– Я дам тебе пистоль в месяц. И еще твои чаевые. Ты девушка красивая, денежки дождем посыплются тебе в передник.

– Обходительность в тебе есть, а вот щедрости маловато, гражданин. Но харчевня лучше фермы. Была не была! Когда начинать работу?

– Я приехал на телеге. Увезу тебя сразу, как рынок закроется, если согласна. Как тебя зовут?

– Розали. Хорошо, договорились, поеду с тобой.

И в тот же вечер Мари, превратившаяся в Розали, с бьющимся сердцем села в тележку Оборотня и отправилась на гору. Оборотень улыбался до ушей. Возле такой девушки солдатня будет целый день толпиться, и он уже слышал, как звенят монеты в ящике его кассы.

Мари сидела молча. Пока тележка поднималась вверх по узкой улочке, она смотрела на высоченную стену старинного аббатства, что поднималась перед ней. Заходящее солнце окрасило ее в красный цвет, и выглядела она зловеще. Мари не могла не думать о тех двоих, что сидели сейчас за одним из узких зарешеченных окошек и ждали смерти. Любой ценой она должна была их спасти. Не только ради них, но и ради себя! Спасти их означало напустить на «синяков» самых яростных, самых злобных фурий. Она должна была спасти пленников и сохранить их жизни для борьбы с врагами!

Приезд служанки Розали в дом Оборотня, хозяина харчевни «Красный единорог» на Мон-Сен-Мишель, стал настоящим событием. Никогда еще в этой харчевне не было такой красивой служанки. Весь гарнизон расселся за столиками «Единорога».

Заинтересовался Розали и молодчик лет тридцати, вполне симпатичный, но уж слишком хорошо знавший, что он хорош собой. Звали его Пьер Мезьер, и был он в тюрьме старшим тюремщиком. Как раз он и следил за политическими. Оборотень выказывал ему особую дружбу и потому, что Мезьер был начальником, и потому, что кошелек у него был толще других. Для Розали-Мари-Ландыша он тоже был самым подходящим ухажером.

И вот, когда Розали-Мари впервые подошла к нему за заказом и он восхищенно присвистнул, девушка ему улыбнулась. Мезьер на радостях тут же обнял ее за талию и хотел привлечь к себе. Но Розали сбросила с себя его руку.

– Руки прочь, гражданин, – сказала она, но совсем не сердито, и снова улыбнулась такой сияющей улыбкой, что главный тюремщик даже не подумал обидеться. Напротив, он убрал руки и даже, вполне довольный, закрутил ус.

– Извини, гражданка. Но мне захотелось познакомиться поближе с такой красивой девушкой.

– Почему бы и не познакомиться? Можно и познакомиться, но только не с бухты-барахты. Я тебя ни разу в жизни не видела и даже не знаю, как тебя зовут.

– Меня зовут Мезьер, и я начальник над всеми тюремщиками Свободной горы.

Девушка сделала маленький реверанс и чуть насмешливо ему поклонилась.

– Весьма польщена, гражданин. Только ты так и не сказал, чего тебе принести.

– Белого вина! И скажи хозяину, что я хочу перекинуться с ним парой слов.

Оборотень прибежал мигом, неся запыленную бутылку из своего погреба и желая почтить друга, старшего тюремщика.

– Хорошенькая у тебя служанка! – сказал Мезьер. – Давно не видал тут таких свеженьких. Но, похоже, собирается брыкаться.

– Да она пока еще не обвыклась. Дадим ей время, привыкнет. А мне кажется, она девушка покладистая.

Такое слово да от хозяина обещало многое. Мезьер решил, что нашел для себя прекрасное занятие: он начнет осаждать прекрасную Розали. Раз это только вопрос времени, то времени-то у него хоть отбавляй. Столько же, сколько у его узников! И он пообещал себе, что будет каждый день заглядывать в «Красный единорог», чтобы пропустить там стаканчик.

В субботу Розали, воспользовавшись тем, что оказалась на горе, заглянула к своей двоюродной сестре Амбруазине Шеврель, дочери старого звонаря. Но она вовсе не хотела, чтобы Оборотень узнал, что на горе у нее есть родня. Это могло вызвать у него подозрения и уж во всяком случае показаться странным, потому что вела она себя так, словно попала сюда впервые, приехав с ним в его телеге.

Так что Розали только заглянула на секунду и сказала молоденькой портнихе:

– Завтра после полудня во время отлива я пойду собирать ракушки на Томбелен [21]. Ты тоже приходи. Я тебе расскажу, зачем я приехала сюда. Мне понадобится твоя помощь. Только не забудь, что мы с тобой не знакомы.

Брозина была не из тех, кому нужно долго объяснять, что к чему. К тому же Мари прекрасно знала, что все ее симпатии и симпатии ее отца тоже на стороне шуанов. Брозина, не задавая лишних вопросов, тут же сказала, что придет.

– Приду непременно, – ответила, смеясь. – И мы с тобой познакомимся.

Скупость Оборотня была непомерной, рядом с ним Гарпагон [22]показался бы дырявой корзиной, так что каждая минута отдыха его служанки была для него что острый нож. И, как и предвидела Розали, он очень обрадовался, когда девушка заявила, что пойдет собирать ракушки и сварит из них замечательный суп по рецепту своей бабушки.

– Иди, доченька, иди и принеси как можно больше. Чем больше будет супа, тем больше народу мы обрадуем.

Вот как понимал хозяин воскресный отдых!

А Оборотень был очень доволен, что нашлась такая девушка, которая хорошо понимает свои обязанности, и отправился немного отдохнуть после обеда. Розали же, вооружившись граблями и корзиной, спустилась на берег.

Часа в три дня, когда море отступило, а солнце начало прогревать обнажившийся песок, две девушки, занятые сбором ракушек, встретились будто бы совершенно случайно. Кто бы ни наблюдал за ними с горы, невозможно было заметить ничего удивительного в том, что, встретившись, они заговорили, а вот о чем они говорили, никому на таком расстоянии услышать было нельзя.

С голыми ногами, с подоткнутыми юбками, они продолжали прочесывать граблями песок, и Мари тем временем рассказывала кузине, что задумала спасти Королевское Сердце и Яснолюба из тюрьмы.

– Насколько мне известно, их камера находится примерно где-то над твоим домом.

– Как раз над ним, – уточнила Брозина. – Но имей в виду, что сидят они там втроем. С ними еще Шавуа, шуан из Кутанса. У Яснолюба есть веревка, я сумела им подбросить ее в окно, и по ночам я иногда передаю им записки и немного еды.

Ландыш взглянула на кузину с немалым удивлением.

– Подумать только! Да ты тоже шуанкой заделалась! Я и не знала, что ты у нас такая скрытница, Брозина!

Брозина вспыхнула и отвернулась, пытаясь скрыть смущение. Но поздно. Мари уже догадалась, что не только преданность королю – причина подвигов Брозины. Главную роль тут играют чувства. Нет сомнения, что Брозина влюблена. И конечно же, в Яснолюба…

Мари обрадовалась, теперь она была уверена, что в дочери звонаря обрела себе надежную союзницу. Так оно и было, потому что Брозина поспешно прошептала: