Хелен Филдинг - Причина успеха

– Передай ему, что звонили из Независимой телекомиссии, поздравляли «Кэпитал Дейли Телевижн». Огромный успех. Огромный.

На линии раздались помехи, и на минуту связь пропала.

– Только что звонили из Станстеда. Второй самолет «Серкл Лайн» вылетел пять минут назад. Прибудет через… двенадцать часов. О-о. Подожди-ка. Общая сумма пожертвований – два миллиона триста девяносто семь тысяч и… – Послышался хлопок – в Лондоне открыли бутылку шампанского. – О-о! Подожди-ка… Минутку…

Оливер расплылся в улыбке.

– Два миллиона триста девяносто семь тысяч фунтов, – прокричал он съемочной группе, собравшейся у дверей.

– Эй! Звонят из журнала «Ньюс», – раздался голос режиссера.

– …хотят вывезти близнецов. Детей той умершей женщины. – Снова помехи.

Я выхватила микрофон и нажала на кнопку.

– Вы уверены? Они хотят эвакуировать двоих младенцев? У нас здесь двадцать тысяч человек.

Опять послышался треск и помехи.

– Так точно, – ответил режиссер.

– Именно этих младенцев?

– Да. Детей той женщины, которая умерла.

– А что, если они тоже умерли? – спросила я. – Они согласятся взять двух других детей?

– Нет, это должны быть те самые дети… чья мать умерла в прямом эфире. – Снова треск.

– Но она не умерла.

– О’кей… Тут пришел парень из «Дейли Ньюс», хочет поговорить с фотографом… С вами есть фотограф?

Далеко в пустыне послышался крик какого-то дикого зверя. В дверях фургончика появился фотограф, Оливер услужливо нажал на кнопочку.

– Говорит Стив Мортимер, – произнес фотограф и резко повернулся, треснув Оливера по лицу чехлом от фотоаппарата. Последовала пауза – разница во времени.

– Стиви, привет, это Роб, – раздался уже другой голос. – Как дела, приятель? Слушай. Нам нужны дети. Ты сделал снимки? Ту женщину заснял? Смерть в прямом эфире?

– Естественно, – ответил Стиви.

– Но… – начал было Оливер.

– О’кей, этого вполне достаточно. Через пять минут потеряем связь… Всем большое спасибо. Все прошло потрясающе. Невероятно. Подождите, еще кое-что. Тот парень, который выступал в самом конце, который держал мертвую женщину. Они хотят, чтобы вы привезли его. В Лондон. – На линии послышался треск. – Естественно… – Помехи, помехи… – …он станет ведущим «Кэпитал Телевижн». Пусть приезжает с вами, и детишек не забудьте. О’кей. Вот и всё, Намбула, теряем связь. Молодцы, до сви…

Тут связь прервалась и наступила тишина, прерываемая лишь глухим боем барабана и гулким воем ветра в пустыне.

Темные контуры горных вершин вырисовывались на пурпурном фоне. Вдалеке показался джип. Открылись и захлопнулись двери. Из машины вышел Джулиан, за ним – Мухаммед, Бетти и Генри.

– Рози! – Джулиан приближался ко мне, обеспокоенно нахмурив брови. – Рози, – произнес он, – я наконец понял, чем хочу заниматься.

– И чем же?

– Ну, для начала я пожертвую всё, что у меня есть. И когда вернусь, сделаю все возможное, чтобы продолжить кампанию. Но у меня возникла еще одна мысль. Я собираюсь усыновить этих младенцев, – сказал он, – маленьких осиротевших близнецов. Ты знаешь, что их мать умерла?

Я поискала глазами Мухаммеда. Он, прихрамывая, шел в стороне от всех, в полном одиночестве.

– Хочу помочь им, – продолжал Джулиан. – Будем жить все вместе – Джейни, Ирония и маленькие близнецы.

– Я первая хотела забрать детей, – вмешалась Кейт Форчун.

– Но у тебя уже есть ребенок из Румынии, забыла? – возмутился Джулиан.

– Очень жаль, дорогие мои, но детей уже обещали отдать «Ньюс», – сказал фотограф.

– Эй, эй! – вмешался Генри. – Неужели вы не видите, что детей здесь хватит на всех? Даже если вам нужны только сироты, я уверен, несколько десятков наберем. Я смотрю, вы подраться готовы из-за этих двух несчастных грудничков. Или я чего-то не понимаю?

Коринна стояла, прислонившись к грузовику, и курила сигарету. Она поймала мой взгляд и сочувственно улыбнулась. Я впервые видела ее такой, как сегодня днем, – она относилась ко мне тепло, почти по-сестрински, во всем помогала. Коринна подошла, наклонилась, вытерла что-то у меня под глазом и сказала: «Устала?» Надеюсь, под воздействием увиденного она не превратилась в лесбиянку.

Бетти пыталась припарковать все джипы уютным кружком.

– Идите сюда, – щебетала она. – Нам нужно поесть. Вы же с утра ничего не ели. На голодный желудок войну не выиграешь. Какой от нас прок, если мы будем валиться с ног от усталости? Я попросила Камаля положить нам в грузовичок хлеба и говядины. Думаю, на всех хватит. У меня есть даже баночка горчицы. Кстати, английской. Не люблю острую горчицу.

– Не женщина, а ангел. Благодарите бога, что у нас есть Бетти, – с благоговением произнес Рой, наш звукорежиссер.

В сотне ярдов, в сгущающейся темноте, стоял Мухаммед, опираясь о посох. Он пристально смотрел в сторону Кефти, на угольно-черные тучи, затянувшие алый небосвод. Я направилась к нему, пробираясь через низкий кустарник.

– Мне очень жаль, – сказала я, подойдя ближе.

Он помолчал с минуту, потом произнес:

– Мне очень тяжело. – И добавил: – Но она была потрясающей женщиной, правда?

– Да.

– И если говорят, что иногда человек умирает не напрасно…

– …это именно тот случай.

– Но мне от этого не легче.

Нас окутала теплая темнота африканской ночи. Со стороны Сафилы показались огни фар – приближалась машина. Внутри кольца джипов развели костер и зажгли факелы, отбрасывавшие блики на лица. У костра собрались все, кроме О’Рурка – он все еще был с беженцами. Дверь джипа распахнулась, и показалась громоздкая туша Вернона. Он был похож на тролля, вывалившегося из джипа задом наперед. Мы слышали его голос, но не могли разобрать отдельные слова. Хотя, судя по тону, он был в бешенстве.

– Знаешь, чего я боюсь больше всего? – сказал Мухаммед.

– Скажи.

– Что, даже увидев все это, они очень скоро обо всем забудут, будто ничего и не было.

– Я знаю.

Какое-то время мы стояли в тишине.

– Они хотят взять тебя с собой, тебе предлагают работу на телевидении. Знаешь? – спросила я.

– Нет.

– Хочешь поехать?

– И погрязнуть в глупости и разврате?

– Глупость и разврат встречаются не только на Западе, – сказала я. – И мы оба это знаем.

– Я имею в виду разврат, что царит в обществе избранных, – произнес Мухаммед. – Я презираю несправедливое распределение благ и богатств в мире, но, если бы у меня была возможность покинуть мир обездоленных и стать одним из привилегированных, прикоснуться к рогу изобилия, думаешь, я бы ответил «да»?

– Чего ты достигнешь, ответив «нет»?

Он задумался на минуту, потом произнес:

– Духовного богатства.

– Что ж, это достойный выбор.

Он кивнул.

Спустя минуту я сказала: