Филиппа Грегори - Дочь кардинала

Мы разговариваем каждый день, но эти разговоры малозначительны. Мы всегда находимся под присмотром его матери, и если она не слышит чего-то из моих слов, она тут же подает голос:

– Что это вы там ему шепчете, леди Анна?

И тогда мне приходится повторять слова, которые сами по себе звучат чрезвычайно глупо, например: «Я спрашивала у его высочества, водится ли во рве рыба» или «Я говорила его высочеству, что мне нравится печеная айва».

И когда я говорила что-либо в этом роде, то она улыбалась ему с таким видом, словно ей с трудом верилось, что ему придется мириться с подобным убожеством всю его жизнь. Тогда его лицо смягчается улыбкой, он иногда коротко смеется. Она всегда смотрит на своего сына, как волчица, которой ее называли в народе, смотрит на своего детеныша, со страстным обожанием и так, словно он принадлежит ей полностью и только ей одной. Он смысл всей ее жизни, она готова ради него на все. Меня она просто купила для него, а посредством этой покупки – единственного командора, способного победить короля Эдуарда Йоркского, его бывшего наставника, научившего его всему, что тот знает об искусстве ведения боя. И чтобы вернуться на трон, принцу Эдуарду, ее обожаемому волчонку, придется жениться на этой невыносимо приземленной девчонке. Им приходится мириться с моим существованием, потому что я – это цена, которую они платят за услуги великого полководца, моего отца, а она, королева-волчица, полна решимости сделать из меня подходящую для своего сына пару, чтобы я стала королевой Англии.

Она рассказывает мне о тех битвах, которые ей пришлось вести, чтобы удержать трон за своим мужем и наследие за своим сыном. Она говорит о том, как научилась быть нечувствительной к страданиям и радоваться смерти врагов. Она учит меня тому, что быть королевой – значит видеть в любом препятствии на своем пути очередную жертву, которую надо принести. Иногда судьба распоряжается так, что в поединке может выжить только один из двоих, ты или твой враг или твой ребенок или ребенок твоего врага. И когда тебе приходится выбирать, то ты, разумеется, выберешь свою жизнь, свое будущее и будущее своего ребенка. И ты не постоишь за ценой.

Иногда она смотрит на меня с улыбкой и восклицает:

– Анна Уорик! Малышка Анна Уорик! Кто бы мог подумать, что именно ты станешь женой моего сына, а твой отец – моим союзником!

Эти слова настолько созвучны моим утренним ритуальным словам, что я не выдерживаю и отвечаю:

– Неправда ли, это невероятно! После всего, что случилось между нашими семьями!

И тогда ее глаза мгновенно становятся льдисто-холодными, и она одергивает меня:

– Ты ничего не знаешь о том, что было. Когда я сражалась за свою жизнь, пытаясь не отдать трон в руки заговорщиков, ты была просто ребенком, которого защищал один из предателей. Я не раз видела, как колесо фортуны описывает полный круг от взлета до падения, а ты не видела еще ничего и ничего в этой жизни не знаешь.

Она так резка, что я тут же опускаю голову, и Изабелла, которая сидит рядом со мной, слегка подается в мою сторону, чтобы я чувствовала ее поддержку и не так переживала о том, что мне устроили выволочку на глазах у всех фрейлин, включая мою мать.

Бывает, она зовет меня в свои личные комнаты и учит меня тому, что я, по ее разумению, должна знать и уметь. Однажды, когда я пришла к ней, на столике была разложена карта королевства.

– Вот, – сказала она тогда, расправляя ее одной рукой. – Вот это настоящее сокровище.

Я смотрю на карту. В библиотеке отца в замке Уорик тоже есть карты, и на одной из них изображено королевство Англии, только там карта гораздо меньше и на ней изображены лишь низины вокруг нашего дома. На карте же, которую раскрыла передо мной королева, изображено южное побережье Англии, ближайшее к Франции. На ней были тщательнейшим образом изображены южные порты, а по направлению к северу и западу изображения становились схематичнее и более похожими на наброски. Земля возле портов отмечена как богатая на сельскохозяйственные угодья, способные прокормить флот и сухопутные войска, а у ведущих от заводей и портов рек обозначены глубины устий и отмели.

– Эту карту изготовил сэр Ричард Вудвилл, лорд Риверс, мой друг, – сказала королева, указав перстом на его подпись. – Когда мы опасались нападения твоего отца, он специально исследовал южные порты, чтобы обеспечить мою безопасность. Жакетта Вудвилл была моей лучшей подругой и фрейлиной, а ее муж – моим лучшим защитником.

Пристыженная, я наклоняю голову, но так здесь все происходит каждый раз. Отец был ее злейшим врагом, и почти все, о чем она мне рассказывает, касается истории войны, которую она вела с ним.

– Тогда лорд Риверс был мне близким другом, а Жакетта, его жена, была мне как сестра. – На какое-то мгновение она кажется мне удрученной, и я не смею произнести ни слова в ответ на ее речь. Жакетта, как и все остальные, умеет выбирать стороны победителя и пользоваться благами от правильно сделанного выбора. Так она стала матерью королевы, а ее внуки стали принцессами и принцем, потому что, находясь в укрытии, ее дочь, Елизавета, дала жизнь младенцу мужеского пола, которого назвала Эдуардом, в честь его отца, находящегося в изгнании. Жакетта и королева Маргарита расстались, когда отец выиграл битву при Таутоне. Тогда Риверсы сдались на милость победителя, сложили свои цвета и присоединились к дому Йорков. Тогда Эдуард выбрал овдовевшую Елизавету из семьи Риверсов себе в жены. В тот момент он действовал без совета и одобрения моего отца, и эта роковая ошибка стала его первым шагом к неминуемому поражению.

– Когда мы вернемся в Лондон, я прощу Жакетту, – пообещала королева. – Мы встретимся, и я дарую ей свое прощение, и она снова будет рядом со мной. Я утешу ее в ее горе от утраты ее возлюбленного мужа, – тут она бросает на меня гневный взгляд, – павшего по воле твоего отца, – напоминает она мне. – Который к тому же обвинил ее саму в колдовстве.

– Он же ее отпустил. – Я с трудом размыкаю уста.

– Ну что ж, будем надеяться, что она за это ему благодарна, – саркастично замечает она. – Твой отец решил назвать одну из самых выдающихся женщин королевства и мою лучшую подругу ведьмой? – качает она головой. – Невероятно!

Я снова молчу. Для меня этот факт так же невероятен, как и для нее.

– Ты знаешь, как угадать в происходящем движение колеса фортуны? – внезапно спрашивает она меня.

Я качаю головой.

– Жакетта сама как-то мне об этом говорила. Она сказала, что я познаю жизнь, когда поднимусь выше всех остальных и упаду ниже низких. – Она протягивает вперед руку с выставленным указательным пальцем, словно показывая мне на что-то, и рисует в воздухе круг. – Вознесешься и падешь, – продолжает она. – И мой тебе совет: берегись, когда окажешься на высоте, а падая, забери с собой своих врагов.