Сара Груэн - Дом обезьян

Селия ушла. Исабель, пытаясь успокоиться, начала ходить по квартире. Потом бросилась на кровать, но все кончилось тем, что она начала мутузить подушку. Она сбросила с комода все книги и швырнула чашку об стену. Ручка чашки откололась, это было плохо, совсем плохо, поэтому Исабель столкнула с края комода телевизор. Телевизор с глухим стуком упал на пол, но ничего не взорвалось и не разбилось. Тогда Исабель взяла лэптоп и подняла его над головой. Так, задыхаясь от возбуждения, она простояла несколько секунд, потом опустила лэптоп и прижала его к груди.

Исабель поставила лэптоп на угол кровати, открыла его и села напротив на пол, скрестив ноги. Лэптоп загружался с радостным урчанием. У Исабель непроизвольно дрогнули губы — фоновым рисунком была фотография Бонзи, та, где она катается по лесу в гольфмобиле. Бонзи так и не научилась правильно рулить, лучше у нее получалось кататься задом наперед. Исабель задержала дыхание и, как будто молясь, сложила ладони перед лицом.

Она открыла папку с видео и дважды кликнула на один из файлов.

Перед ней была Исабель, которую она по утрам почему-то все еще ожидала увидеть в зеркале. Исабель из прошлого, с носом с небольшой горбинкой и широкими ноздрями. («Такой нос тебе как раз впору, больше не надо», — так оценил его давнишний ухажер Исабель. Тогда он удивился и даже был немного обижен, что Исабель не восприняла это как комплимент.) Волосы разделены на прямой пробор и убраны за уши. Она отказалась от челки, а потом и от укладки, и в итоге остановилась на стрижке, которая требовала посещения парикмахерской в лучшем случае раз в полгода. Когда они только познакомились, Селия сравнила ее с Дженис из «Электрик Мейхэм». Исабель нашла в себе силы ответить на это слабой улыбкой — ведь Селия не знала, что любое упоминание о маппетах будило в ней воспоминания о временах, когда она дожидалась в подвале ухода «дяденек».

На видео Исабель и Бонзи были на кухне. Селия сняла их исподтишка.

«Хороший напиток. Исабель дай».

— Хочешь пить? — спросила Исабель. — Сок будешь?

Бонзи разжала и сжала кулак перед грудью, а потом почесала подбородок указательным и средним пальцем.

«Молоко, сахар».

— Нет, Бонзи. Я не могу дать тебе молоко с сахаром. И ты об этом знаешь.

Питер тогда объявил, что у Бонзи лишний вес, и ее посадили на диету.

«Дай мне молоко, сахар».

— Не могу. Извини. Меня накажут.

«Хочу молоко, сахар».

— Я не могу, Бонзи. Ты знаешь, что не могу. Вот, попей молока».

«Исабель дать молоко, сахар. Секрет».

Исабель запрокинула голову, расхохоталась и бросила маленький кусочек сахара в молоко Бонзи. Потом посмотрела в камеру и приложила палец к губам. Селия стала соучастницей. Запись оборвалась.

Исабель открыла следующий файл.

Здесь она, смеясь, вела в комнату наблюдений команду из «Прайм-тайм лайв». Она шла по коридору, временами поворачивалась и, улыбаясь в камеру, проходила несколько шагов спиной.

Когда ее видеоверсия поворачивалась кругом, Исабель разглядела ее профиль.

«Хороший был нос, — подумала она. — Не идеальный, но хороший. И зубы тоже».

Она бы никогда не смогла позволить себе такой предмет роскоши, как брекеты, но прикус у нее был отличный, и у зубов была индивидуальность. Волосы были длиной до лопаток, чтобы отрастить такие, она потратила не один год.

«Вырезать».

Следующее видео. Она сидит по-турецки на цементном полу лицом к лицу с Сэмом. Оператор находится за перегородкой из плексигласа, но по видео этого не скажешь. Камера показывает сначала лицо Сэма, потом лицо Исабель.

— Сэм, а теперь я хочу, чтобы ты открыл окно. Ты можешь сделать это для меня? — сладким голосом сказала Исабель, одновременно выражая свою просьбу на языке жестов.

«Сэм хочет Исабель дать хорошее яйцо», — жестами ответил Сэм.

— Но Исабель хочет, чтобы Сэм открыл окно. Пожалуйста. Сейчас.

«Нет. Сэм хочет Исабель дать хорошее яйцо».

— Пожалуйста, открой окно.

«Нет».

Исабель быстро глянула в сторону камеры, было видно, что она с трудом сдерживает улыбку.

— Да, — продолжала стоять на своем Исабель. — Сэм. Пожалуйста, открой окно.

«Ты…»

— Сэм, — перебила его Исабель, — пожалуйста, открой окно.

«Да».

Исабель с облегчением вздохнула, но Сэм так ничего и не сделал. Он с недовольным видом оглядел окружавших его людей, потеребил пальцы на ногах и в конце концов опустил глаза.

— Сэм, пожалуйста, открой окно, — снова попросила Исабель.

«Сэм хочет сок».

— Нет. Исабель хочет, чтобы Сэм открыл окно.

«Нет. Сэм хочет Исабель открыть окно».

На этот раз Исабель не сдержалась и расхохоталась, а Сэм получил и сок, и яблоко. Команда оператора была в восторге от этого диалога, но после их ухода Питер в гневе набросился на Исабель.

— Он всегда открывал это чертово окно, а сегодня, когда к нам приехали из национального телевидения, не может? И ты его за это наградила?

Никогда еще Исабель не видела Питера таким, и это ее поразило.

— Естественно, я его наградила. Он не согласился со мной и отстаивал свою позицию. Если уж на то пошло, это даже больше доказывает понимание и использование речи, чем просто выполнение указаний. Не говоря уже о том, что это явное доказательство того, что Сэм не просто дрессированная обезьяна.

Питер жестко смотрел на Исабель.

— Я обещал им, что мы продемонстрируем выполнение специфических задач.

— А Сэм решил не выполнять их. Он все сделал правильно. На самом деле я считаю, что он был великолепен, и еще я думаю, что нам очень повезло, что все это заснято.

Питер упер руки в бока и так шумно выдохнул, что у него раздулись щеки. Потом он провел рукой по волосам, и лицо его смягчилось.

— Ты права. Извини. Ты права. Я пройдусь немного, ладно? Приведу голову в порядок. Скоро вернусь.

Память Исабель зафиксировала эту вспышку злости. Это был единственный раз, когда он при ней потерял самообладание, но теперь, после намеков Гари и Розы, ей стало интересно, чем именно он занимался в Рокуэлле. У Института изучения приматов была жуткая репутация. Владелец, импозантный мужчина с черной с проседью бородой, славился тем, что усмирял шимпанзе с помощью электрошокера для скота и даже с помощью дробовика. Но многие ведущие приматологи еще выпускниками поработали в его институте, в основном потому, что в стране было крайне мало программ, которые дали бы им доступ к приматам. Большинство из них впоследствии божились, что в ИИП научили их, как делать не надо. Этой же линии всегда придерживался и Питер.

Исабель зашла в Интернет. Его диссертацию она нашла без труда: «Почему обезьяны не обезьяны. Как двигательные образы и рабочая память сдерживает социальное изучение обезьян».