Саяка Мурата - Земляноиды

Да, теперь, когда мы открываем её «Земляноидов», мы должны быть готовы к тому, что эта повесть будет ещё экстремальнее . И, в отличие от «хохмочек» вокруг прилавка в «Комбини», здесь окажется нормальным (для троицы основных героев) и проливать чужую кровь, и нарушать все мыслимые и даже немыслимые табу – всё дальше и дальше заползая в ту серую зону, где нарушение осточертевших общественных устоев сливается с нарушениями закона, морали, нравственности и так далее – всех тех норм , которые сохраняют в человеке человека.

Да, с точки зрения высоколобых эстетов, «Земляноиды» – книга «малоаппетитная». И улитки не ползают по склонам Фудзи, и лягушка не бултыхается в пруд. И погружаться в этот дикий сюжет лучше «на сытую голову»… Но читать почему-то хочется дальше и дальше.

Так почему же? Чем оно всё-таки нас цепляет?

– Я любила размышлять о сути явлений, – словно бы упреждает подобные вопросы Мурата-сан в очередном интервью [5] Ки́миэ Итáкура, «Как выжить тем, кто не может превратиться в маленькую ведьму?». Сайт «Nippon.com: Современный взгляд на Японию», 04.09.2021. . – Например, я не понимала, почему родители меня кормят. Мне объясняли: «Это твоя семья, они тебя любят», но я не могла понять этого до конца… Или, скажем, все эти табу. Убийство – это табу, но почему тогда существуют оправданная самооборона и смертная казнь? Ещё в детстве я понимала всю неоднозначность этой проблемы. Инцест или каннибализм – это тоже табу, и я испытывала к ним физическое отвращение, но никак не могла понять, откуда это отвращение происходит… Без писательства мне пришлось бы нелегко. Каждая книга избавляет меня от частички сковывающих меня предубеждений.

И ведь что характерно: даже при всех её «срываниях табу», на фоне всех душераздирающих сцен никто из нормальных читателей в Японии не сомневается, что главное желание Саяки Мураты – оставаться живой и искренней в её борьбе с предубеждениями, с искажёнными представлениями о том, что такое «нормальность», «обычность» и «справедливость». А кто нам сказал, что эти герои положительные? А ну-ка покажите нам того ребёнка, который, добравшись до ТАКОГО финала, захочет этим «героям» подражать!

Да и с чего мы взяли, что эти трое вообще люди, а не те, за кого себя выдают? А может, они и правда пришельцы, которые в гробу нас всех видали, потому что их звездолёт совершил всего лишь вынужденную посадку на планете Земля?

В этом, кстати, ещё один из секретов успеха этого «бытового ужастика»: при всей его кажущейся мистичности он потрясающе реалистичен. Духи предков существуют только на кладбище. Да и где же им ещё быть? А мы, люди, вызываем их только по праздникам поминовения усопших – летом, на огненном фестивале Обон. Или вы никогда не жгли Привечальных Огней?.. Да, покойников наших обычно кремируют, но бывают и исключения. Захотел человек быть похороненным – так и быть, выкопают ему яму в земле, пускай покоится там годами, раз ему так хочется, пока от него не останется только дырка, в которую иногда проваливается земля… хотя и не всегда… и не только земля, но и…

Да, эти странные ребята говорят, что они инопланетяне. Но разве никому из нас никогда не казалось, что весь мир – лишь фабрика по производству людей, а он сам – пришелец с другой планеты? Всё, буквально всё в этой повести происходит в нормальных рамках узнаваемого, земляноидного мира. Для экранизации которого даже никакая компьютерная графика не нужна. Всё, что нужно для такой почти документальной съёмки, под силу нормальным театральным бутафорам…

Ещё и поэтому, судорожно дочитав последнюю страницу, мы выдыхаем даже не столько от ужаса происходящего, сколько от страха за то, что всё это и правда могло бы с нами произойти. Да, собственно, в том или ином виде происходит уже прямо сейчас – в нашем обществе, развращённом уютом и потреблением, где мы, «нормальные взрослые», уже настолько лживы, фальшивы и бесчеловечны, что наши собственные дети, не желая становиться нам подобными, готовы или руки на себя наложить, или…

Впрочем, читайте сами.

Вот вам, дети, звёздное небо Акисины, с первой же строчки говорит Саяка Мурата. А нравственный закон внутри вас уж поищите самостоятельно.

Но помните: время не ждёт. И вы сами станете мамами-папами уже очень скоро…

Если захотите, конечно. Кто же вам запретит?

Меж огромных гор вокруг деревушки Акиси́на [6] Акиси́на ( яп. 秋級) – название деревни, скорее всего, плод фантазии автора: на картах префектуры Нагано (как и всей Японии) такого топонима нет. Смысл иероглифов можно трактовать как «осенние высоты». Здесь и далее – прим. перев. , где живут Дедуля с Бабулей, обрывки ночных теней не рассеиваются даже к полудню.

Мы лавируем по извилинам серпантина. За окном проносятся, качаясь под ветром, деревья – и я всё вглядываюсь в темноту, набухающую под листьями так, словно вот-вот взорвётся. Эта кромешная мгла цвета Космоса не рассасывается никогда. Всю жизнь она завораживает меня – так, что хочется протянуть пальцы и проверить её на ощупь.

На сидении рядом мама разминает спину старшей сестре.

– Ну? Так лучше, Кисэ́? Вечно тебя укачивает на горных дорогах! Особенно здесь, в Нагáно…

Папа, не говоря ни слова, стискивает руль. Он старается вести машину как можно ровней, каждую минуту проверяя самочувствие нашей страдалицы в зеркале заднего вида.

Лично я со своими слабостями научилась справляться сама ещё классе в пятом. Например, поняла: чтобы не укачивало в дороге, лучше вглядываться в обрывки темноты за окном. Это я подметила ещё второклашкой – и с тех пор меня не мутит даже на крутых дорогах Нагáно. Сестрица же моя, даром что на два года старше, без маминой ладошки на спинке не доедет вообще никуда.

Резкий поворот, потом ещё, всё выше и выше… Уши закладывает – и я чувствую, что с каждым виражом становлюсь ближе к небу. К бездонному Космосу, рядом с которым и обитает наша Бабуля.

Я прижимаю к груди рюкзак, на дне которого аккуратно уложены волшебная указка из оригами и косметичка-трансформер с волшебным зеркальцем внутри. А сверху на них сидит Пьют – мой верный друг и соратник, который и подарил мне эти магические орудия. На Пьюте лежит заклятье чёрных сил, и он не может разговаривать по-человечески, но, например, от укачивания защищает меня и без всяких слов.

Хотя никто из домашних об этом не знает, я – ведьма. В шесть лет, ещё первоклашкой [7] В японскую школу дети идут с 6 лет. Учебный год начинается в апреле. Летние каникулы – с 20 июля по 1 сентября. , я встретила Пьюта в мини-маркете возле станции. Просто увидела, как он сидит на краю полки мягких игрушек – с таким видом, будто его сейчас выкинут, – и тут же купила его на деньги из отосидáмы [8] Отосидáма ( яп. お年玉, букв. «сокровище года») – карманные деньги, которые дарят детям на Новый год. В древности – синтоистский ритуал подношения новогоднему божеству Тосигáми (年神, японский аналог Деда Мороза) круглых рисовых лепёшек. В новогоднюю ночь эти лепёшки готовят силами местного храма при участии жителей, а затем их ломают на равные части и раздают всем пришедшим. . А когда привела его домой, он тут же предложил мне стать ведьмой и передал для этого инструмент. Сам же он прибыл с планеты Попихамбόпия по заданию тамошней Полиции Ведьм, чтобы изучить и предотвратить опасность, нависшую над земляноидами. А теперь ещё и я защищаю нашу планету в звании Младшей Ведьмы.