Сесили фон Зигесар - Коббл Хилл

COBBLE HILL © 2020 by Cecily von Ziegesar

© Наталья Чеботарева, перевод, 2021

© ООО «Феникс», оформление, 2022

© В оформлении обложки использованы иллюстрации по лицензии Shutterstock.com

– Ты видел? Люди со всего квартала собрались! Стульев на всех не хватит!

Рой Кларк поерзал: сидеть ему было неудобно. Рой бы предпочел стоять, но владелец книжного магазина дал ему высокий табурет.

– Пожалуй, мне не стоит слишком долго задерживать гостей. Я прочту небольшой отрывок, подпишу несколько книг – и можно расходиться.

– Но ведь они здесь ради тебя ! – Венди Кларк, его жена, уже пригубила бесплатного шампанского. – Не надо так торопиться. Многие из них теперь наши новые соседи. Мы все станем хорошими друзьями.

Рой расстегнул манжеты на рубашке, подвернул рукава, а затем снова опустил их. Он ценил жизнерадостный оптимизм Венди, но сейчас удивлялся, почему вообще согласился на это.

Во время их первой прогулки, когда они только начали обживать новый район, Венди заметила плакат поверх строительных лесов на Смит-стрит с надписью: «Книжный магазин на углу: две недели до открытия!». Не раздумывая, она обогнула кучу строительного мусора и вошла внутрь, чтобы представиться владельцу. Рой задержался на улице, делая вид, что остановился покурить, хотя на самом деле он не курил вообще. На следующий день Венди переслала ему по электронной почте письмо от Джефферсона, владельца магазина, с темой: « На открытии книжного магазина Рой Кларк прочтет отрывки из своего романа». Основная часть письма была написана явно с целью задобрить получателя и состояла из щедрых похвал. Даже в самых смелых мечтах Джефферсон не мог надеяться, что на открытии его книжного магазина выступит тот самый Рой Кларк, и все такое. Рой не хотел показаться эгоистом, просто он предпочитал оставаться незамеченным и постепенно открывать для себя Бруклин… и открываться ему тоже постепенно. Он надеялся избежать вот этого «давайте поприветствуем знаменитого автора!». Он теперь редко думал о себе как об авторе, поскольку на всякие обыденные хлопоты тратил куда больше времени, чем проводил за письменным столом.

Шай [1] Застенчивая (англ. shy ). – Здесь и далее прим. ред. Кларк, младшая дочь Роя и Венди, думала о том, сможет ли улизнуть, если прямо сейчас притворится, будто у нее начались месячные. Ей было пятнадцать, и она нервничала из-за новой американской школы, из-за занятий, который начнутся на этой неделе, и из-за своего отца, который, она знала, чувствует себя чертовски неловко. Старшие сестры придумали ей необычное имя сразу после рождения. Им казалось, будто она застенчиво отворачивалась и прятала взгляд всякий раз, когда они над ней ворковали. Сейчас Шай сидела очень тихо в первом ряду, плотно сжав бледные голые колени. Она не была уверена, что сможет долго выносить мучения отца.

– Открываю двери, – объявил Джефферсон. Несмотря на то что шла только первая неделя сентября и снаружи было 24 градуса тепла, на нем была шерстяная рубашка в черно-зеленую клетку. Его темно-русая борода, густая и длинная, издали походила на куст, в котором могло бы разместиться целое семейство белок.

Толпа ждала снаружи на тротуаре, оживленно переговариваясь. Джефферсон открыл стеклянную дверь и придержал ее, пропуская всех внутрь.

Рой и Венди переехали из Лондона в Коббл-Хилл – очаровательный район Бруклина к югу от Бруклин-Хайтс, с домами из красно-коричневого кирпича – почти три недели назад. Соседи с детьми и собаками стояли вокруг, с большим интересом наблюдая, как грузчики перено- сят мебель и коробки с вещами. Венди это не беспокоило. Она была слишком занята, распаковывая коробки и отдавая распоряжения. Рой же заметил, как соседи рассматривают его, и впервые заподозрил, что они переехали не в большой город, а в очень маленькую деревню, где ничто не остается незамеченным.

Аккуратные ряды складных стульев в книжной лав- ке Джефферсона быстро заполнились. Все обнимались друг с другом, казалось, что все люди в зале были знакомы. Рой не знал тут никого. Его агент и редактор находились в Лондоне. Он даже не рассказал им об этом событии. В этот раз его агентом была Венди, благослови ее господь.

Рой неподвижно сидел на стуле, делая вид, что внимательно слушает. Голоса то становились громче, то стихали. Вдруг кто-то коснулся его локтя. На коленях у Роя лежал его самый популярный роман под названием « Оранжевый» . По книге на НВО сняли сериал с участием Фрэнсис Макдорманд, Дрю Бэрримор, Кристен Стюарт, Кевина Диллона, Джонатана Риса Майерса и Хью Гранта. Экранизация стала очень известной: сериал продержался четыре сезона. Рой слегка прищурился и сжал книгу в руках. Он прочитает ту часть, где говорится про пожарных: она вошла в сериал. Эта сцена была немного пикантной и всегда заставляла его смеяться. Его новый агент, яркая, энергичная двадцативосьмилетняя девушка, нашла это «просто очаровательным» – что собственные тексты все еще заставляют его смеяться. Она сменила на этом посту его прежнего агента, с которым Рой проработал много лет до самой его смерти. Рой подумал, что раз уж есть шанс очаровать своих новых соседей, этот отрывок подойдет лучше всего.

Перед ним промелькнула тень.

– Спасибо вам, друзья и соседи. Добро пожаловать в ваш новый «Книжный магазин на углу». Я всю жизнь мечтал открыть книжный магазин, и я очень рад, что все мы собрались здесь в этот вечер, – начал Джефферсон.

Рой заерзал на стуле. Времени до начала его выступления оставалось совсем немного.

– Без дальнейших церемоний я с удовольствием представляю вам одного из моих самых любимых авторов. Я до сих пор не могу поверить, что он здесь, в этом маленьком магазине. Вы знаете его по таким работам, как « Синий» , « Желтый», «Зеленый» , « Фиолетовый», и нашумевшей книге под названием « Оранжевый», которую газета The New Yorker описывает как смесь «Бриджит Джонс» и «В ожидании Годо» . «Если бы Джейн Остин заморозила свои яйцеклетки и одну из них оплодотворили Альбер Камю и Тим Роббинс, этот автор был бы их детищем», – говорит The Guardian . По мнению The New York Times , он – «Кафка, которого читает поколение двухтысячных, только намного, намного смешнее». Автор – абсурдист и реалист, мастер своего дела. Никто не понимает трагедии, юмора и романтики повседневной жизни лучше, чем этот парень.