Эйлин Гарвин - Музыка пчел

Пес компанейски ткнулся носом в плечо.

Миссис Кац прекратила резать лук и зыркнула на Джейка.

– Джейкоб Стивенсон. Не смей говорить своей несчастной матери, что ты взял эту собаку из-за меня.

– Его здесь никогда не было, миссис Кей, – сказал Джейк, подняв в воздух два пальца. – Честное скаутское. Я нашел его в школе.

Миссис Кац засмеялась и покачала головой.

– Удачи, Джейкоб.

Как только Чейни появился в его жизни, Джейк уже не мог вспомнить, как жил раньше без него. Чейни лежит на спине, чтобы ему утречком почесали живот. Заинтригованная морда Чейни смотрит в окно спальни, когда Джейк едет домой на скейте после школы. Как он дергает поводок, радостно прыгая на другом конце. Тот раз, когда он нашел черепаху – наверняка чьего-то сбежавшего питомца – и обнюхивал ее с забавной смесью обеспокоенности и удивления. Чейни заходит все дальше и дальше в речку и понимает, что может плавать. Однажды он переполошил с десяток диких индюшек на восточных холмах, когда Джейк и Ной осматривали лес с отцом Ноя, готовясь к охоте на оленя. Он вприпрыжку скакал за неуклюжими птицами, которые, казалось, скорее раздражены чем напуганы, и иногда возвращался к Джейку и заливался лаем, будто говоря: «О МОЙ БОГ! Вот это ОФИГЕТЬ!! ИНДЮШКИ!»

Джейк никогда не жалел, что он единственный ребенок в семье, но, когда появился Чейни, он осознал, какая пустота был у него в сердце – коморка грусти, теперь заполненная этим бесконечно радостным созданием. Собака была живой энергией в фамильном доме Стивенсонов, который с каждым проходящим годом становился глуше и грустнее. Он радовался, когда мама смеялась над проказами Чейни, как когда этот четырехкилограммовый детина пытался забраться к ней на колени. Для Джейка Чейни был первой самой настоящей любовью.

Эд был на работе в Салеме, когда Джейк привел Чейни домой. Мама уже была им очарована, но Джейк готов был поклясться, что Эда убедил его аргумент, что Чейни будет сторожевой собакой. Ему не нравились соседи, и он постоянно жаловался на то, где они ставят машину или контейнеры для мусора в подъездной аллее, или на шум от вечеринок во дворе. Эда всегда что-то бесило. И к идее, что Чейни будет отпугивать людей, он проникся симпатией.

– Я не хочу его видеть, слышать или вдыхать его вонь, – сказал Эд, тыкая в собаку сигаретой и кивая. – Либо ты следишь за этим животным, либо его здесь не будет.

«Животное» – как неудивительно услышать это от отца. Он решил не замечать, каким другом стала эта собака и как сильно Чейни старался быть хорошим. Иногда у него это не получалось, и Чейни знал, что виноват, и искренне сожалел – например, как когда украл кусок сыра с прилавка. Или когда сломал раздвижную дверь во время одного из своих необузданных приветствий. Он хотел быть хорошим, и это было заметно. После того, как пес пару раз отметелил маму Джейка, он понял, что рядом с ней ему надо быть аккуратнее. Он садился у нее в ногах и трясся, когда она чесала ему за ушами или белый крест на груди.

Отец был в полной уверенности, что Джейк не сможет справиться с собакой и только и ждал как бы придраться. Но Джейк делал все: гулял, кормил, чесал. Всегда доливал воду и держал на привязи, когда они гуляли во дворе. Джейк его кастрировал, бедолага шатался по дому в гигантском пластиковом конусе. Мама помогла оплатить операцию и регистрационное свидетельство, но Эду не стали ничего рассказывать. Кроме того, он пообещал ей все вернуть.

Что там сказала мама Ноя в тот день?

« Удачи, Джейкоб ».

Дин сказал тоже самое. « Удачи, парень ».

Дин – это большой накачанный психолог, который работал с ним в центре реабилитации «Провиденс».

« У тебя все получится ».

Погодите. Это было позднее. Это произошло после. Чейни появился до несчастного случая.

Воспоминания перемешались. Где он? В канаве.

Он снова открыл глаза и увидел темнеющее небо. Разглядел вдалеке школу «Оук Гроув» на фоне восточных холмов. Он ехал по Рид-роуд, слушал Spring Heeled Jack. Как так вышло, что он выпал из своего кресла и лежит рядом с оросительным каналом?

А Чейни, где Чейни, собака-метеор, его верный напарник?

Когда у Помероя была вечеринка, Джейк запер Чейни в своей комнате. Он собирался пробыть на вечеринке не дольше часа. Потом собака могла посидеть с ним в саду, пока он сгребал листья вилами. Чейни поник, видя, что мальчик завязывает шнурки на Doc Martens. Джейк кинул ему конг с арахисовым маслом из морозилки. В последний раз, когда он видел свою собаку, Чейни скакал вокруг, как гигантский полосатый кролик с красным конгом в пасти.

Джейк закрыл лицо рукой. Попытался подняться, но в глазах все плыло. Он снова лег на холодную землю и вспомнил тот день, когда выписался из реабилитационного центра. Первое, что он заметил, это отсутствие своего пса. Джейк перевалился на коляске через порог и увидел, что на крючках рядом с дверью не висит его поводка. Напрасно он прислушивался, пытаясь услышать отрывистое стаккато собачьих когтей по линолеуму. Счастливый лай не доносился из его комнаты. Единственный проблеск в его жизни, который, как дамба, удерживал сокрушительную силу его депрессии.

Он так никогда и не узнал, что случилось с Чейни. Его отец оторвался от телевизора. Сейчас у Эда было такое же напряженное лицо, как и когда он один-единственный раз пришел навестить Джейка в больнице и уставился на своего сына в кровати. Он отвернулся обратно к телевизору и отхлебнул из банки с пивом.

– Я тебе сказал. Либо ты следишь за животным, либо его здесь не будет.

– Мне так жаль, сынок, – прошептала его мама за спиной. – Я ничего не знала.

Джейк покатился в свою комнату. Дверной проем увеличили, чтобы он мог проехать на коляске. Его односпальной кровати с постельным бельем «Звездных войн» не было на привычном месте. Вместо нее стояла специальная кровать для инвалидов: к стене над кроватью крепился подъемный механизм. На своих местах остались постеры и игры, парта и компьютер. Везде чистота и порядок, даже чересчур. Он закрывал за собой дверь, когда услышал тихий голос своей матери и голос Эда на тон выше.

Он сильно устал, но заснуть не мог. Лежал с открытыми глазами, наблюдал, как луна поднимается в небо, пока не наступила кромешная тьма. Он хотел оказаться где угодно, но только не здесь. Да куда ему податься? Наконец-таки он заснул. Ему приснилась золотая река. Она вышла из берегов, подхватила его с кресла, и он уплыл, с легкостью и радостью в душе. Он проснулся утром с тяжелой гирею своего будущего на груди.

После случившегося Джейк оказался в очень темном месте. Зима 2013 года была рекордной по осадкам – 3,15 метров за три месяца. Ему казалось, он сходит с ума. Он просыпался в темноте, слушал, как родители собираются на работу, и наблюдал, как темнота опускается в 3 часа дня.