Кортни Салливан - Друзья и незнакомцы

Сэм сказала Джулиану, что ей нужно сосредоточиться на учебе. Какое-то время он посылал ей сообщения, напившись, и умолял ее передумать. Сэм ему не отвечала.

Каждый раз, видя его в библиотеке, она пряталась. Раньше она занималась на первом этаже, где залы были залиты светом. Теперь спускалась в подвальные помещения, зная, что он там никогда не бывает.

Изабелла плюхнулась на кровать.

Подруга настаивала, что хочет вернуться на вечеринку и поцеловаться с Рози Симмонс, которая напоминала молодого Ди Каприо в женском обличье.

– Позже, – вразумляла ее Сэм.

– Диско-сон! – воскликнула Изабелла.

– А вот это отличная идея. Сними обувь, по крайней мере.

Она придвинула мусорное ведро поближе к кровати – на всякий случай.

Изабелла возилась с застежкой на джинсах.

– Ты выглядишь как четырнадцатилетний подросток, впервые пытающийся стащить с девушки штаны, – поддела ее Сэм. – Только вот штаны эти – твои собственные.

Изабелла застонала.

– Я слишком устала. Можешь ты это сделать, пожалуйста?

– Как же ты меня бесишь, – ответила Сэм, но вняла просьбе и стащила с подруги джинсы. – Пижама?

Изабелла покачала головой. Минуту спустя она отключилась, лежа на кровати в майке и трусах, прямо как в рекламе «Америкэн Аппарэл». Сэм взяла свое одеяло, лежавшее сложенным на кровати, и прикрыла Изабеллу, не столько заботясь о ее комфорте, сколько о том, чтобы Клайв не увидел ее невероятно узкие бедра, если вдруг она не успеет проснуться к тому моменту, как они вернутся.

Сэм взглянула в зеркало. Живот нещадно скрутило от волнения.

– Больше помады! – скомандовала Изабелла, не открывая глаз.

Минивэн заревел, как ракета, готовая к запуску.

Сэм вцепилась в руль. Она представила, как сломается на обочине дороги в своем коротком сарафане, который не подходил ни к этому часу, ни к времени года. Она надела его, потому что его любил Клайв.

Ее сердце колотилось, когда она ехала по темной дороге. Она представила, как он летит, готовясь в первый раз ступить на американскую землю. Шесть месяцев назад она не знала о его существовании, а теперь он был ее парнем.

В какой-то момент на втором курсе подруги Сэм заговорили о том, в какой стране планируют провести третий курс за границей, как будто это было делом решенным. Сэм никогда не рассматривала такую возможность. Лекси подала заявку на участие в студенческой программе в Бразилии. Рамона хотела поехать в Непал. Стипендия Шэннон покрывала все расходы на год в Париже.

– Поехали со мной, Сэм. Думаю, тебе дадут стипендию, – уговаривала ее Изабелла, которая уже выбрала Лондон и не нуждалась ни в какой финансовой помощи.

Сэм воодушевилась, посмотрела школы в Шотландии, Ирландии, Франции. Она пошла на презентацию зарубежных образовательных программ в департамент по международным связям и внимательно слушала, делая пометки. Когда женщина-спикер сказала: «Рассчитывайте, что вам придется потратить от десяти до пятнадцати тысяч сверх своих обычных школьных расходов в течение года», – Сэм закрыла блокнот. Ей стало ясно, что никуда она не поедет.

Ее родители посоветовали ей закончить государственную школу, как и они сами. К ее выпускному трое из их детей уже будут в колледже. Если Сэм захочет продолжить обучение, ей придется за него заплатить. По причинам, которые она не могла сформулировать ни тогда, ни даже сейчас, она хотела большего.

В конце концов ее брат с сестрой решили остаться поближе к дому и поступили в альма-матер их родителей. Брэндан все еще не определился, чем он хотел заниматься, Молли хотела быть учителем. Сэм опасалась, что по сравнению с ними ее сочтут выскочкой.

Она получила небольшую стипендию на обучение. Остальную сумму взяла в кредит на свое имя.

– Боюсь, ты еще слишком юна, чтобы понять, во что ввязываешься, – произнес ее отец, глядя, как она подписывает документы. – Прости. Хотел бы я, чтобы мы могли тебе помочь.

– Вы и так помогли достаточно, – ответила Сэм, и это было правдой. Она не хотела, чтобы папа думал иначе.

Только после начала учебы в колледже стало понятно, что ей следовало принять во внимание не только расходы на обучение, но и стоимость жизни рядом с людьми, которые многое могли себе позволить. Ее подруги могли легко пойти за суши, если им не нравилось то, что предлагали в столовой. Сэм к ним не присоединялась. По опыту она уже знала, что Лекси с Изабеллой закажут то, что хотят, не глядя на цену, и даже если она возьмет мисо-суп, самую дешевую позицию в меню, когда принесут счет, кто-то из них неизбежно предложит: «Почему бы нам просто не поделить на всех?»

Каникулы после второго курса напоминали любое другое лето. Сэм спала в своей детской с обоями с пуантовым принтом. По выходным она подрабатывала няней. По будням – где возьмут. Дольше всего она проработала на рекламное агентство «Флейшер Бун». Она должна была отвечать на телефонные звонки, произнося «Флейшер Бун» со всей официальностью, на которую была способна.

Как минимум четверть от всех звонков поступала от ее двенадцатилетней сестры, Кэйтлин, которая над ней издевалась. «Флейшер Бун!» – кричала Кэйтлин с преувеличенным южным акцентом, прежде чем бросить трубку и позвонить снова. – «Флейшер Бун! Наша курочка – пальчики оближешь!»

Все свободное время тем летом Сэм проводила с Мэдди, своей лучшей подругой со времен старшей школы, которая училась на врача в Клемсоне. Они гуляли по улицам родного города, забыв про волнения в год перед поступлением. Словно были отстраненными наблюдателями. Гостями из другой страны.

В июле Мэдди увидела объявление о том, что «Глоуб» набирает официантов, предлагая двадцать долларов в час. Подруги вместе пошли на тренинг. Его проводили две пятидесятилетние, одинаково одетые сестры-близняшки. Они учили, как обслуживать посетителей в разных стилях – и как правильно подавать и разливать шампанское.

Дома отец дразнил ее, когда она накрывала на стол: «Не так, Сэм. Сегодня у нас торжественный ужин».

В августе подруги Сэм разъехались за границу на свои студенческие программы. Она следила за их жизнью по фотографиям в соцсетях – потрясающая архитектура, еда, селфи с новыми знакомыми. Но до конца не осознавала, что они и правда уехали, пока не вернулась в кампус. Там она ощутила себя более одинокой, чем обычно.

Конечно, в колледже остались знакомые, которые нравились ей достаточно для того, чтобы перекинуться с ними парой слов или иногда сходить вместе в кино. Но в целом учеба многое для нее значила, пока рядом были ее друзья.

Сэм жила в комнате с девушкой, которая не поехала за границу, чтобы играть в футбол за университетскую сборную. Она едва с ней пересекалась. Соседка уходила рано утром, пока Сэм еще спала, и возвращалась заполночь, поев в столовой, которая была открыта допоздна для спортсменов. Сэм так скучала по Изабелле, что иногда, сидя в пустой комнате, представляла, что та сейчас откроет дверь.