Седагет Керимова - Когда грустят горы

________________________________________________

12. Танур – конусообразная печь для выпечки хлеба. Применяется также в качестве сушилки для фруктов.

Муж с женой вошли в гостиницу. Через некоторое время женщина вышла с подносом. Поставив поднос на стол, она сказала:

– Доченька, мы принесли тебе сливки и мед. Поешь, выпей чаю.

Бике застеснялась:

– Но зачем так утруждаться… Еду я привезла с собой.

– Мы не допустим, чтобы ты ела несвежий хлеб, привезенный из Баку!

Дядя Сефтер и тетя Изафе сели рядом с нею. Заметив опухшие глаза девушки, они забеспокоились:

– Ты случайно не заболела?

– Нет.

– А что с тобой? Выглядишь неважно…

Бике нехотя призналась:

– Мыши не дали мне поспать.

– Что? Мыши? – удивились они.

– Да.

– Здесь никогда не водилось мышей, дитя мое! – сказала женщина.

И мужчина подтвердил ее слова:

– Доченька, мы с женой работаем здесь вот уже двадцать лет. До сих пор мы ни от одного гостя не слышали, чтобы здесь были мыши.

– Не знаю, что и сказать. Они необычные, больше похожи на амбарных крыс. Если не верите, я покажу вам их нору.

Они втроем вошли в комнату. Муж с женой поразились, увидев мышиную нору. Дядя Сефтер покачал головой:

– Похоже, нора свежевырытая.

У него на губах заиграла улыбка:

– Мыши разбираются в красоте! Они, например, тянутся к золоту. Такая красивая девушка, как ты, здесь в гостях оказалась впервые, что они не оставили без внимания.

Бике приняла его слова за шутку, но мужчина добавил:

– Нет, это не просто слова. Красота очаровывает мышей. Особенно красота молодой женщины. Они сразу чуют приятный запах. А уж когда видят золото…

Вспомнив свое кольцо, найденное у мышиной норы, Бике засмеялась…

***

Не успев выполнить всю намеченную работу, Бике в тот же день вернулась в Баку. Ей не хотелось провести еще одну ночь в гостинице этого отдаленного района, где она натерпелась страха от мышей. Думая о предстоящих выходных, она вспомнила о Кусарах – давно не видела родителей и младших сестер. И Бике выехала в район навестить родных.

Автобус прибыл в Кусары в сумерки. Соседи, сидевшие у ворот своих домов, вызвали у Бике улыбку. «Что ни говори, лучше родного края нет! Не найти другого места, где так сильно веет теплом. Здесь все родное», – подумала она.

Бике застала мать с сестренками на скамейке у дома. Она обняла и приласкала их. И очень обрадовалась, увидев с ними бабушку. Она сжала в объятиях старушку, приехавшую из села Яргун в Кусары погостить в семье старшего сына, расцеловала ее.

– Чан баде 13, душа моя! Как же я рада видеть тебя! Как я соскучилась по тебе!

Бабушка Аният ответила:

– Чан хтул 14, как хорошо, что ты приехала – словно дом наполнился солнцем! А то я не находила себе места, скучала по тебе.

Старушка Аният была особенно привязана к своей первой внучке. С годами девочка все больше походила на свою бабушку. Родные, рассматривая фотографии бабушки в молодости и внучки, удивлялись их сходству. Все больше замечалось у них и сходство характеров.

После ужина Бике рассказала родным о том, что приключилось с нею в командировке в дальнем районе. Но они не придали ее рассказу особого значения. Мать посмеялась:

________________________________________

13. Баде – бабушка.

14. Хтул – внук, внучка.

«Привиделось тебе все!» Сестры, не дослушав, занялись своими делами. Только бабушка переменилась в лице от ее слов, что не ускользнуло от взгляда Бике. «Что такого я сказала, почему у нее испортилось настроение?» – подумала она. Бике переменила тему разговора и больше не упоминала о мышах.

Ночью, когда она уже засыпала, бабушка зашла к ней в комнату.

– Бике, ты спишь?

– Нет, баде, – ответила Бике. Она встала, взяла бабушку за руку и усадила ее рядом с собой на кровать.

Видя состояние бабушки, девушка встревожилась:

– Баде, ты выглядишь не очень хорошо! Не обидел ли тебя кто?

Даже в лице как-то изменилась. Ну-ка, скажи, что с тобой?

– Душа моя, да стану я твоей жертвой, – сказала бабушка, – меня расстроило то, о чем ты рассказала.

Бике, засмеявшись, спросила:

– Почему же они встревожили тебя? Расскажи!

Бабушка пристально посмотрела в красивое лицо своей внучки и ласково сказала:

– Сейчас расскажу…

***

В селе Яргун жило немало известных родов. Например, Камуяр были мастерами. Среди них славился на всю округу Пирмурад – кузнец в Келедхуре 15. К нему, богатырю с огромными закрученными усами, в кузницу приходили почти из всех сел Кусарского района и даже из других районов. Никто лучше него не умел обтягивать железными шинами ободья колес. Он надевал вынутую из огня железную полосу на деревянное колесо и пускал его вниз по склону. Когда колесо скатывалось в реку, и от него исходил пар, Пирмурад довольно подкручивал усы. Он был мастером и по дереву. Далеко расходилась молва об окнах и дверях, сделанных его руками. «Пирмурад по одному гвоздю не бьет дважды!», – говорили о нем односельчане. Он умер в девяносто лет, с горькой обидой в душе: ни один из пяти сыновей не продолжил его дела.

______________________________________

15. Келедхур – возвышенность в селе Яргун.

Прошло много лет. Как-то сельчане услышали стук молотка из кузницы Пирмурада. Что такое? Пошли посмотреть – и поразились: богатырски сложенный молодец с закрученными усами бил по железу на наковальне. Казалось, что это молодой Пирмурад… Алимурад, сын Гаджимурада, младшего сына Пирмурада, перенял мастерство и характер своего дедушки.

Прошло около трех лет, и Аният невестой вошла в дом Алимурада. Этой молодой семьей, созданной по любви, не могли налюбоваться близкие, да и посторонние люди. Красивую, добрую, трудолюбивую невестку полюбили и свекор со свекровью, и обе золовки. Три года домашние жили дружно. Однако потом отношения в семье стали портиться. Невестку пугал тяжелый характер свекрови. Менсият выискивала у нее промахи, осыпала придирками. Причина была в том, что Аният не могла родить. «Такую пышную свадьбу сыграли единственному сыну! Его ровесники уже давно стали отцами. Моя же невестка уподобилась бесплодному дереву».

Сначала такое говорилось только дома, потом об этом узнали и родственники, затем недовольство Менсият распространилось по всему селу. Когда Аният слышала об этом, то от стыда отмалчивалась.

Еще свекровь злило то, что невестка боялась мышей. Крики Аният часто будили домашних по ночам. Но никто не верил ей, особенно когда она, вся в испарине, говорила, что по ней топчутся мыши.

Этот страх стал овладевать Аният через месяц после свадьбы. Как-то свекровь открыла яму глубиной в два аршина в углу двора, вручила Аният мешок и попросила, чтобы та набрала зерна из ямы. Аният спустилась по лесенке. Когда ее нога коснулась брезента, накинутого на зерно, послышалось шуршание. Ничего не подозревавшая Аният приподняла брезент, увидев целую кучу мышей, так громко вскрикнула, что у свекрови, стоящей над ямой, задрожали ноги.