Кимберли Брубэйкер Брэдли - Война, которая спасла мне жизнь

– Просто…

– Не твоя забота, – повторила она. – Смотри, какой чудесный день. Не хочешь немного погулять?

Джейми уже резвился где-то там. Я кивнула, взяла костыли и пошла. На дальнем конце поляны за домом пасся Коржик.

– Коржик! – позвала я, перемахивая через каменную оградку. Он поднял голову, но ко мне не пошёл.

Я легла на траву. Замечательная вещь поле! Трава, земля, цветы. Мелкие жучки кругом летают. Я перевернулась на живот и примяла рукой траву, понюхала стебли, вытащила парочку из земли. Вытянулась рассмотреть поближе беленький цветочек.

Внезапно на шею легло чье-то тёплое дыхание. Я с хохотом перевернулась обратно на спину, думала – Джейми, но это был Коржик. Он обнюхал мою голову, потом отступил и снова принялся за траву. Я лежала и смотрела на его ноги, на то, как он ими двигает и как своим длинным жёлтым хвостом отмахивает мух.

Солнце было высоко, а потом стало низко, и в воздухе похолодело. «Ужин!» – донёсся из дома голос мисс Смит. Когда мы пришли, она оглядела меня и спросила:

– Где это ты так изгваздалась?

Я не поняла вопроса.

– Ладно, не важно, – махнула она рукой. – Только не надо на меня так затравленно смотреть. Отмоешься.

– Как, опять мыться?! – поразился Джейми.

– Сядь и поешь спокойно, – сказала ему мисс Смит. – Да, опять. И пока вы здесь, можете смело рассчитывать на мытьё ежедневно.

– Ежедневно?! – выпалила и я. Несмотря на мои катания по земле, я всё равно ощущала себя чище, чем когда бы то ни было.

– Пойми, я не против того, чтобы вы пачкались в течение дня, – ответила мисс Смит, – но грязь на простынях не потерплю.

Мы с Джейми переглянулись. Как же всё-таки ещё много такого, чему мы не знаем нормального названия. И потом, совсем уж не иметь ничего против того, чтобы мы пачкались, она просто не может, это же ясно. Напоследок я спросила:

– Мисс? А простыни – это что?

Простыни оказались те тоненькие одеяльца на кровати. На ужин нас кормили новой едой, называется суп, которую давали в мисках. Но пить этот суп нужно было почему-то не из миски, а из дополнительной штуки, ложки, – зачем такая тягомотина, непонятно. Но когда сидишь голодный, а тебе дают суп, и он такой солёненький и в нём кусочки мяса плавают, поневоле сделаешь как просят.

А вот Джейми есть отказался наотрез.

– Если хочешь отправиться спать на пустой желудок – пожалуйста, – заявила ему мисс Смит. – Но, кроме супа, я сегодня ничего не готовила, и другой еды не будет.

Ну, тут уж она приврала – это мы знали. В шкафу на кухне лежала самая разная снедь. А на пустой желудок Джейми и раньше ложился. Небось не привыкать.

Ночью он плакал в подушку, а к утру опять обмочился в кровать.

– Я хочу домой, – хныкал он. – Хочу гулять с Билли Уайтом. Хочу, чтобы было как раньше. Хочу домой.

Но я не хотела. Ни за что. Один раз уже сбежала оттуда и сбегу снова, если потребуется.

За следующую неделю запомнилось только три момента. Во-первых, большую часть дня мисс Смит либо спала, либо сидела, уставившись в пространство. В понедельник приготовила нам еду, но на этом дело кончилось. Во вторник даже с постели не встала. В предыдущие дни я немного наблюдала за её готовкой, так что с плитой разобралась, и голодными мы во вторник не остались. Ближе к вечеру я сделала мисс Смит чай. Джейми помог мне отнести его наверх, и мы вошли с подносом к ней в комнату.

Она лежала на боку. Не спала, но взгляд пустой, в никуда. Глаза красные, опухшие. Увидела нас – удивилась.

– Я вас совсем забросила, – говорит, но с места не двигается. – Я уже призналась леди Тортон, что в няньки не гожусь. Так и сказала.

Я поставила поднос на тумбочку у кровати и говорю:

– Вот, мисс.

Она села.

– Вы не должны обо мне заботиться, – говорит. – Должно быть наоборот. – Взяла чай, отхлебнула – и в слёзы. – Ты мне сахар положила, – говорит.

Она так всё время пила. Один кусок сахара, без молока. Это я подметила.

– Ну да, мисс, – говорю, а сама на всякий случай голову пригибаю, а то сейчас как замахнётся. – Совсем чуть-чуть. Там ещё много осталось. Я себе нисколечко не брала. – Хотя Джейми я всё ж таки насыпала.

– Да не собираюсь я тебя бить, – говорит. – Мне бы хотелось, чтобы ты это усвоила. Может, я вас забросила – это да, но бить я вас не собираюсь, и мне не важно, что вы съедите. Очень заботливо с твоей стороны, что ты положила мне сахар в чай. Заботливо уже то, что ты вообще принесла мне чай.

– Да, мисс, – говорю. Заботливо – значит, с заботой или много забот? Хорошо или плохо?

Она вздохнула и говорит:

– От мамы вашей по-прежнему не слышно. Хотя фамилия у вас и вправду Смит. Пока леди Тортон сама мне не подтвердила, я думала, это выдумки.

– Да, мисс.

– После того опуса с Гитлером.

Я повернулась уходить. Утро выдалось насыщенное, давно хотелось есть. От чая я и сама бы не отказалась.

– Фамилия Смит, конечно, распространённая, – говорит она мне вдогонку. – Но я всё равно думала, что вы сочиняете.

Даже после чая она осталась в постели. Я позволила Джейми покопаться в шкапчике на кухне и съесть всё, что его душе угодно, а следом и сама покопалась – пусть потом и влетит, ох как влетит! Джейми разрешила не купаться, зато сама посидела в ванне подольше, и горячей воды набрала побольше, так что ноги аж всплыли. Простыни я с кровати стянула, так что мокрое пятно нам не мешало, и поспали мы нормально.

Утром в среду мисс Смит показалась из своей комнаты. Выходит, голова опять в пушистом жёлтом облачке.

– Сегодня постараюсь получше держаться, – говорит. – Вчера просто… из-за Бекки опять. Но сегодня буду держаться.

Я плечами пожала, говорю:

– Да я и сама могу о Джейми позаботиться.

– Вероятно, – говорит. – Но кто-то же должен позаботиться о тебе.

Это была первая вещь. Вторая состояла в том, что Королевские военно-воздушные силы соорудили аэродром прямо напротив пастбища Коржика. За три дня всё было готово: посадочная полоса, бараки, всё. Джейми точно заворожённый так туда и шастал, пока какой-то офицер не привёл его к мисс Смит за шкирку. «Попридержите-ка его дома, мэм, – сказал он ей. – На аэродром гражданским нельзя».

Третья вещь была, что Билли Уайт вернулся в Лондон.

Джейми всё изводился от тоски по друзьям, по Билли и остальным, но я понятия не имела, как их найти, а ходить по округе разыскивать не собиралась. К костылям я быстро привыкла, ходить вообще-то стало просто, но мне нравилось, что Джейми постоянно при мне. Мы проводили дни на воздухе. Во дворе дома был такой специальный барак, называется стойло, и там раньше жили кони Бекки. Иногда мы играли там, но чаще всего резвились на загоне Коржика, там мне особенно нравилось.

В четверг мы наконец доели запасы еды и отправились втроём в город. Первое, что мы увидели, был Билли Уайт со своей мамой и сёстрами – они стояли на станции и ждали поезда. Джейми как завопит: