Мэриэнн Кронин - Сто лет Ленни и Марго

– Любовное письмо? – спросил Пол.

– Не иначе. Положу к остальным.

Не сумев скрыть, что он думает по этому поводу – все было написано на его лице, – Пол поднял листок и протянул мне.

Прощение: свет Господень – гласила витая надпись над пиксельным снимком голубя на фоне облаков, пронзенных солнечным лучом. Под ней напечатано было расписание служб, а еще ниже – нацарапано синей авторучкой:

Ленни, предваряя твой вопрос, скажу, что эту брошюру о прощении не специально для тебя печатал. Просто совпадение. Если захочешь поговорить, я всегда готов.

Артур

Даже адрес его электронной почты выглядел трагично: artburbospitalcbaplainj 16@gpr. nbs. uk.

Подняв глаза, я увидела, что Пол улыбается. Будь я лет на десять старше и не обрати внимания на его кривые татуировки, мы с Уборщиком Полом могли бы стать прекрасной парой. Странной, конечно, но хорошей. Встречая такие пары, думаешь: и как только они сошлись? Он затолкнул ящик обратно, сделал пометку на своем планшете, вздохнул. И сказал:

– Береги себя, ага?

Будто это хоть в какой-то мере зависело от меня.

В тот день, а может, через несколько недель – кто скажет наверняка? – явилась Новенькая Медсестра, чтобы повести меня в мой первый запланированный и абсолютно легитимный поход в Розовую комнату. Там мне предстояло встретиться с ребятами моего возраста – сверстниками, как сказала Пиппа. Я не знала толком, что это значит, но представляла людей повыше себя, поважней или покруче, которые долго будут сверять меня с чем-то, разглядывая сверху.

Розовая комната была почти пуста, когда я пришла, небо за окном – бесцветно. Не серое, но и не белое – нечто неразборчивое нависло над нами.

– Добрый день всем! – поздоровалась Пиппа и украдкой улыбнулась мне, когда я уселась одна за стол, где сидела обычно. – Меня зовут Пиппа, а это Розовая комната. Правила очень простые: пролил что-нибудь – пожалуйста, вытри, не отлынивай и не устраивай балаган. Рисуйте что хотите, но я могу подсказать кой-какие идеи для вдохновения, а иногда придумываю темы. На этой неделе, например, тема – листья. – Она показала корзинку с бурыми листьями. – Если плохо себя чувствуете или вам нужен врач, пожалуйста, скажите мне, и… м-м-м… в общем-то всё?

Была у Пиппы привычка любую фразу заканчивать с вопросительной интонацией. Хотелось даже как-то придать ей уверенности.

На этот раз в классе кроме меня было только три человека. И только я одна – в пижаме.

За столом у окна сидели две девчонки примерно моего возраста в нормальной выходной одежде, ярко накрашенные, и смеялись над чем-то, глядя в телефон той, что поярче. А напротив них – крепкий мальчишка постарше в спортивках и футболке под цвет – неопрятных, но недешевых, похоже. Загипсованную ногу он положил на соседний стул. На гипсе кто-то нарисовал черным маркером большущий пенис.

Пиппа попросила девчонок убрать телефоны. Те положили телефоны экранами вниз, но убрать не убрали. А на листья и краски, которые Пиппа положила им на стол, даже не взглянули.

Пиппа и мальчишке протянула лист, но он помотал головой, вынул из кармана шариковую ручку и стал рисовать.

Наконец Пиппа подошла ко мне:

– Лист?

Я кивнула, и она положила лист передо мной. Я стала разглядывать эту хрупкую сущность, поворачивать одной стороной, потом другой, думая, какую бы нарисовать, и тут поняла, что Пиппа так и не ушла.

Она сказала мне что-то одними губами.

– Что? – переспросила я.

Она подалась вперед и повторила. Мне послышалась какая-то чушь.

– Что? – спросила я опять.

– Поговори с ними, – шепнула Пиппа.

Потом пошла к своему столу и чем-то там занялась. Я поглядела на сверстников. Девчонки опять взяли телефоны и фотографировались, взяв кисти в руки и улыбаясь во весь рот. Мальчишка так яростно штриховал шариковой ручкой, что бумагу пером проткнул. Если я правильно разглядела, он рисовал кинжал.

Я опять перевела глаза на Пиппу. А она так старалась ободрить меня одним взглядом, что больно было смотреть.

– Как ты ногу сломал? – спросила я.

Мои слова осели где-то между нашими столами. Никто и не заметил, что они проделали этот путь.

Я снова глянула на Пиппу.

Она кивнула: попробуй, мол, еще.

Я попробовала. На сей раз они меня точно услышали, но за этим ничего не последовало. В конце концов девчонка поярче постучала пальцем по рисунку мальчишки.

– Чего? – спросил тот.

– По-моему, она к тебе обращается. – Девчонка указала в мою сторону, явно испытывая неловкость за меня, – таким же тоном говорили когда-то мои одноклассницы. Я, бывало, скажу что-нибудь вполне понятное и очень даже смешное, а они смотрят на меня смущенно. И мы пережидаем неловкую паузу.

Мальчишка повернулся, и все трое уставились на меня.

– Что? – спросил он.

– Как ты, говорю, ногу сломал?

– Регби, – мальчишка отвернулся и стал раскрашивать свой кинжал дальше.

– А где ты играешь? – спросила менее яркая девчонка.

– В “Сент-Джеймсе”.

– Мой парень тоже там играет – недавно начал.

– Да ладно! Как его зовут?

Ко всеобщей великой радости выяснилось, что у регбиста есть в команде любимые новички и парень этой девчонки – один из них. Само собой, им нужно было сфотографироваться всем вместе, запостить фото и подписать – для парня: “Смотри, кого мы встретили!”

Потом от этого радостного открытия они как-то перешли к новому сериалу “Нетфликса”, который смотрели все. Мальчишка уже видел второй сезон, просочившийся в сеть, и девчонка поярче, взвизгнув, заткнула уши указательными пальцами – не хотела спойлеров. Но регбист твердо решил рассказать девчонкам о персонаже, чья смерть буквально свела их с ума. На меня эти трое больше не оглядывались.

Я взяла карандаш и написала на листе бумаги большими буквами: ЧЕРТ.

Пиппа подошла ко мне, села на стул Марго.

– Если скажете, что надо подсесть к ним и попробовать еще раз, я закричу.

Пиппа сникла – очевидно, именно это она и собиралась предложить.

Я положила голову на стол.

– Что такое? – спросила Пиппа осторожно.

Открыв глаза, но не поднимая головы, я разглядывала ярких девчонок, перевернутых вверх тормашками, которые безудержно хохотали над какой-то шуткой мальчишки, а он тем временем штамповал кисточкой зеленые пятна вокруг своего кинжала.

– У них столько времени!

– Так…

– А у меня нет.

Пиппа не знала, как мне и в глаза посмотреть.

– Я не для того это говорю, чтобы вас расстроить. Просто хочу, чтобы вы поняли мои чувства. Мне срочно нужно веселиться.

– Срочно нужно веселиться?

– Да. Мне нужно веселиться. И это срочно.

– Хорошо, – сказала она наконец, – чем я могу помочь?

– Помните, я как-то пришла в неположенное время?