Фрида Шибек - Книжный магазин у реки

Но времена менялись. Уже когда Мартиник начинала работать в магазине, активность соседей постепенно сходила на нет. У жителей вокруг «Риверсайда» больше не хватало времени на решение общественных вопросов. Они были слишком заняты собственной жизнью, и Мартиник могла их понять. Она и сама испытывала стресс от многочисленных школьных мероприятий Анджелы, где от матери ожидалось активное участие – помощь с организацией, выпечкой, приобретением лотерейных билетов.

Мартиник еще раз зашла на кухню, чтобы проверить, полностью ли отключена кофеварка. Несмотря на спад интереса со стороны местных жителей, Сара продолжала проводить в книжной лавке обеденные встречи и разговорные клубы, но после ее кончины их дальнейшая судьба оставалась неопределенной в ожидании Шарлотты, которая, по словам адвоката Сары, должна была появиться со дня на день.

Мартиник заботливо провела рукой по книге «Блондинка» Джойс Кэрол Оутс, забытой на одном из кресел для читателей, и вернула ее на место на стеллаже «Луиза». Как бы Мартиник ни старалась мыслить позитивно, ее не мог не волновать вопрос, каково будет мнение Шарлотты о магазине. Сама Мартиник всегда считала, что «Риверсайд» – одно из красивейших мест в Лондоне. Она любила этот милый интерьер начала XX века с его резными, ручной работы плинтусами из темного дерева, массивными половицами, старинным камином, обрамленным порталом из зеленого мрамора, и впечатляющим видом на Темзу; но сейчас ей вдруг стали заметны все изъяны обстановки. Вдобавок ее немного удивляло, что племянница Сары до сих пор не связалась с ней. На самом деле существовал риск, что Шарлотте вовсе не нужна книжная лавка.

Мартиник крепко сжала тряпку в руке. Муж уговаривал ее так не думать, но это было нелегко, когда все твое существование висит на волоске.

Мартиник задержала усталый взгляд на поломанном плинтусе. Скорее всего, им придется использовать все свое обаяние, чтобы убедить Шарлотту в ценности магазина и необходимости вкладываться в него. У нее уже состоялся длинный разговор с Сэм и Уильямом, который снимал единственную квартиру этажом выше; остается надеяться, что оба осознали всю серьезность ситуации. Если племяннице не понравится увиденное, она может просто выставить дом на продажу.

При одной мысли о том, что дело всей жизни Сары пойдет прахом, у Мартиник все внутри сжималось от отчаяния. Им придется побороться, доказывая Шарлотте, насколько лавка чудесна и важна.

Мартиник искоса взглянула на Теннисона, который по-прежнему лежал на привычном месте. Еще вопрос, как Шарлотта отнесется к идее усыновить кота. Впрочем, как знать? Может быть, племянница Сары любит угрюмых старых котов.

– Извини, старик, нам пора.

Мартиник взяла сумочку и кивнула в сторону переноски.

– Добро пожаловать.

Теннисон посмотрел на нее, будто оценил шутку, и перевернулся на другой бок. Судя по всему, сотрудничать он был не настроен.

Мартиник громко вздохнула, опустилась на колени, обхватила тяжеленного кота поперек живота, подняла и аккуратно засунула в переноску. Явного сопротивления Теннисон не оказал, но и ничуть не помог ей, и когда, закрыв переноску, Мартиник услышала его нытье, то в очередной раз почувствовала угрызения совести.

– Мы ведь вернемся сюда завтра утром, – произнесла Мартиник, пытаясь загладить свою вину. – И, если нам повезет, приедет Шарлотта и окажется таким же замечательным человеком, как ее тетушка.

На этих словах голос дрогнул, и Мартиник сглотнула слезы. Она надеялась, что Шарлотта уже едет, потому что не знала, сколько еще сумеет держать позиции в одиночку.

Увидев сквозь решетку осуждающий взгляд Теннисона, Мартиник добавила:

– Дома есть тунец, я дам тебе немножко, если будешь хорошо себя вести.

Она пыталась сделать строгий вид, но заранее знала, чем все это закончится. Еще до наступления ночи Теннисон выпросит у нее две оставшиеся банки тунца, и рыбой будет вонять на всю кухню. Хотя Мартиник и считала всегда, что Сара слишком его балует, ей не хватит мужества отказать тому, кто недавно потерял спутника жизни.

Достав мобильный телефон, Шарлотта набрала в навигаторе адрес: «Риверсайд Драйв, 187». Каждый раз, когда телефон оказывался у нее в руках, хотелось позвонить домой, коллеге Хенрику, чтобы спросить, успел ли он выполнить дела из оставленного ему списка.

Вокруг раздавался глухой шум постоянно движущегося транспорта, она скребла ногтем по корпусу мобильника. По сути, список был не столь уж важен, но сейчас, стоя посреди одного из крупнейших городов мира, она чувствовала себя немного одинокой и, как ни странно, хотела услышать голос Хенрика.

В какой-то момент Шарлотта задержала палец рядом с зеленой кнопкой вызова, но потом передумала и вновь сосредоточилась на карте. Хенрик посмеется над ней, если ее первый звонок с просьбой о помощи раздастся всего несколько часов спустя после приземления.

Шарлотта пошла вперед и вновь оторвала взгляд от мобильного телефона, только споткнувшись о поребрик. Сентябрьское солнце отражалось в небоскребах, земля вибрировала от мерного стука колес поезда в подземке, а черные округлые такси проносились мимо совсем не в том направлении, куда ей было нужно. Шарлотта в растерянности огляделась вокруг. «Так вот он какой, Лондон», – успела подумать она прежде, чем опять опустила голову к экрану телефона.

На самом деле Шарлотта предпочла бы остаться дома и решить этот вопрос по телефону. С тех пор как около года назад не стало Алекса, она в одиночку руководила предприятием и погребла себя на работе. Только сейчас ей начинало казаться, что душевное равновесие где-то рядом, но тем не менее ослабить контроль было очень тяжело.

Она трудилась не покладая рук, будто внутри маленького мыльного пузыря, и, честно говоря, находила приятной возможность отгородиться от всего остального.

Агнета Висландер, психотерапевт, к которому Шарлотта была в конечном итоге вынуждена обратиться по настоянию своего лечащего врача, спрашивала, действительно ли ей нужно так много работать. Взирая сквозь сползшие на кончик носа ультрамодные очки, она высказывала подозрения в том, что работа для Шарлотты – это убежище, спасающее от необходимости смело взглянуть на настоящее и жить сегодняшним днем. «Если бы я жила сегодняшним днем, мне было бы до смерти стыдно за необходимость посещать ваши сеансы», – обычно думала Шарлотта в таких случаях. Она всегда принадлежала к тому типу людей, которые справляются со своими проблемами самостоятельно, и содрогалась уже от одной только мысли о том, что кто-нибудь в компании узнает о ее походах к психотерапевту.