Нил Шустерман - Жажда

Я пытаюсь разрядить напряжение каким-нибудь позитивом.

– Брэди возвращается? – спрашиваю я в надежде, что кто-нибудь ответит.

Отвечает отец:

– Мы пока не можем до него дозвониться.

Моя попытка не удалась. Я понимаю: нежелание Брэди общаться с нами – еще одна причина напряженности в семье. Брэди никогда не любил звонить. Или писать письма. Вообще, недолюбливал общение – в любой форме. Он выходит на связь только тогда, когда ему того хочется, и отвечает, когда другого выхода нет. Я думал, из-за кризиса хоть что-то изменится, а оказалось, я неправ.

– Мы же дождемся его, верно? – спрашиваю я. – Я имею в виду отъезд в наше убежище.

Отец энергично жует.

– Нам нельзя здесь дольше оставаться, – говорит он. – Вы же видите, как все оборачивается.

Мать доливает мой полупустой стакан доверху.

– Мерибет, – говорит наконец отец, показывая на мой стакан вилкой, – воду следует расходовать экономно.

– Твой сын хочет пить, – отвечает она.

Но я совсем не хочу пить.

– Это не страшно. Легкая жажда напоминает нам, что мы должны придерживаться установленного рациона, – говорит отец, и я чувствую, как злость горячей волной поднимается в нем.

– У нас много воды, – заявляет мать. – И если мы не будем ни с кем делиться, а выпьем все сами, то нас просто разорвет .

Еще когда я был маленьким, я понял: если родители ссорятся при мне, они шифруются, но все покровы срывает стремление к преувеличениям в формулировках.

– Я каждый день с кем-то чем-то делюсь, – парирует отец. – Я показал Кларкам, как построить портативную теплицу, и даже дал им кое-какие материалы. Твоим друзьям из нашего квартала я рассказал, как построить выносной туалет.

Мать встает из-за стола и отодвигает свою бумажную тарелку, хотя едва притронулась к еде.

– Не вижу никакого вреда в том, чтобы поделиться чем-то, что необходимо людям – той же водой. Мы же все равно оставим ее здесь, когда уедем.

Отец делает глубокий вдох, что означает – сейчас начнется лекция. Так океан отступает перед тем, как на берег обрушится первая приливная волна.

– Ты же знаешь, как это бывает, Мерибет, – говорит он. – Если мы начнем бесплатно раздавать воду, люди примутся требовать больше и больше. А когда дойдет до крайности, они попытаются взять ее силой. Как ты могла убедиться, – и он махнул рукой в сторону, где находился дом Малески, – нынче опасно делиться даже информацией.

– Они наши соседи!

– Когда речь идет о выживании, о соседях следует забыть.

– Нам жить с этими людьми, когда все закончится, – говорит мать.

– Жить – это ключевое слово, – отвечает отец. – И если все будет так плохо, как я предполагаю, не у всех это получится. А если мы собираемся остаться среди выживших, нам нужно придерживаться нашего плана и навесить на наши запасы большой замок. Хочешь раздать все, что здесь есть? Отлично. Когда мы отправимся в убежище, просто оставь двери открытыми, и тогда мародеры разнесут наш дом в щепки.

Мать сдается. Отец нажал нужную кнопку – как всегда, многократно испытанную – кнопку силы и власти. Мать замолкает, замыкается в себе и сидит тихо. Такой она будет всю ночь, а может быть, и все завтрашнее утро.

Я встаю на ее защиту, хотя и говорю так, чтобы отец меня понял.

– Как пастухи мы должны руководить и направлять овец, а не помогать им, – говорю я.

– Помогать можно только тогда, когда убедишься в собственной безопасности, – кивает головой отец.

– И когда это будет? – спрашивает мать.

– Я тебе скажу, – отвечает он.

Произнеся эти слова, отец складывает салфетку, большими глотками пьет воду, опустошая свой стакан, после чего покидает кухню, оставив меня наедине с моей проигравшей в этом поединке матерью и остатками праздничного ужина, который мы вкушали в аду.

Схватки, подобные той, что случились сегодня в нашей кухне, я помню с раннего детства. Это была одна из причин, по которым Брэди ушел из дома, когда закончил школу. К тому же он отказался поехать в Стэнфордский университет, хотя и поступил туда. Только это сделало Брэди в глазах отца настоящим Врагом Человечества. Несколько месяцев перед тем, как старший брат закончил школу, отец не отставал от него. Ты понимаешь, какие возможности перед тобой открыты? – говорил он. – Ты хочешь погубить свою жизнь ради какой-то девицы! Потому что Брэди собирался сделать именно это. Его девушка отправлялась в Сэдлбэк, в наш местный колледж, и он не желал с ней расставаться.

Хотя настоящая причина была в другом. Я знаю Брэди лучше, чем родители. Он не поехал в Стэнфорд потому, что боялся. Точно я не знаю чего. Может быть, боялся остаться один и полагаться во всем только на себя? Боялся не соответствовать уровню университета? Жить среди незнакомых людей? А может быть, и того, и другого, и третьего понемногу? Так или иначе, он ушел из дома, нашел работу в магазине компьютерных игр и приезжает домой только в отпуск. Приезжает уже без своей подружки, и это может означать одно из двух: либо она терпеть не может нашу семью, либо он с ней расстался. Сам Брэди об этом ничего не говорил.

Мой отец делает вид, что по-прежнему сердит на Брэди, но я-то знаю, как он его любит. Хотя мы регулярно меняем замки на наших дверях, в укромном месте во дворе отец всегда оставляет для Брэди ключ – на тот случай, если тот захочет приехать. Он – единственный человек во всей вселенной, ради которого отец готов пренебречь всеми нашими системами безопасности.

В тот самый день, когда было объявлено об исчерпании ресурсов, я написал Брэди письмо и позвал его домой – так же, как это сделали и родители. Мы сообщили Брэди, что ему нужно присоединиться к нам, чтобы отправиться в наше убежище. Но, как я уже сказал, Брэди не любитель отвечать на письма. Наша с ним основная форма общения – ролевые игры в режиме онлайн. В зависимости от того, какую игру мы выбираем, он всегда – либо рыцарь, либо наемник, либо убийца. Я же – его закадычный друг. В эти дни я постоянно выходил в Сеть, надеясь его застать, но не получилось.

После ссоры с отцом мать долго сидит на кушетке с безучастным лицом. Она напилась успокоительного и теперь смотрит новости, меланхолично потягивая воду из стакана. Отец скрылся в гараже, что-то пилит и варит с утроенным усердием, из чего я делаю вывод, что родители так и не помирились.

– Ты как? – спрашиваю я мать.

– Все хорошо, Келтон, – говорит она. – Просто устала.

Я знаю, что определения к этому «устала» могут занять несколько томов.

Я догадываюсь, что отец работает над ловушкой, которую мы задумали сделать пару недель назад. Ловушка будет супер, я уверен – лучшие средства защиты отец мастерит именно тогда, когда сердится. Но в том, что родители поссорились, есть и светлая сторона – я могу уйти из дома и проведать Алиссу.