Дэвид Арнольд - Очень странные увлечения Ноя Гипнотика

This edition published by arrangement with Writers House LLC and Synopsis Literary Agency The Strange Fascinations of Noah Hypnotik Copyright © David Arnold, 2018

© Буров А., перевод на русский язык, 2020

© Издание на русском языке, оформление. ООО Группа Компаний «РИПОЛ классик», 2020

Ной – отличный парень. Это понятно по тому, что в его комнате всегда порядок и система, он читает классные книжки и слушает классную музыку. Ной любит писать, делает это с за-видным постоянством и снабжает записи своими «диаграммами» – рисунками, точно отражающими ход его мыслей. А еще Ной не может понять, где находится, и почему вокруг всё так странно. Рисунки помогают ему передать момент и раскрыться читателю (чуточку, на самую малость).

И мне было супер интересно побыть кем-то другим – Ноем, в данном случае (хотя меня это беспокоило куда как меньше, чем его. Я тоже люблю порядок, книжки и классную музыку. И рисовать всякое).

Ной совсем не художник, но его рисунки отражают его характер. Они аккуратны и педантичны, как и всё его окружение. У него внезапно не самый аккуратный мальчишеский почерк – и мне бы хотелось это ухватить тоже, но мои слишком круглые «о» явно меня выдали. Приходилось стирать и снова писать, стирать и снова писать, чтобы быть больше Ноем, чем собой.

Это оказалось сложно – вот так вот взять и нарисовать хуже, чем умеешь. Но при этом всё ещё хорошо. Иногда побыть кем-то другим жизненно важно.

Больше всего люблю прическу Пенни – ввввууущ! Сколько волос!

Мало вложить себя в творчество – я должна умереть за него. Только так я пойму, что оно чего-то стоит.

Сейчас я вдохну поглубже и расскажу вам, о чем речь: впервые я обнаружил исчезающую женщину два месяца и два дня назад, когда лето уже начало повсюду расточать свои слащавые солнечные улыбки. Я был с Аланом, как обычно. Мы провалились в кроличью нору Ютуба, что с нами время от времени случается. Вообще говоря, я терпеть не могу Ютуб, главным образом потому, что Алан вечно такой: «Я просто обязан показать тебе эту штуку», но одна «штука» неизбежно превращается в семнадцать, и вот я уже смотрю, как морская выдра добывает вкусняшку из торгового автомата, а сам думаю: «Где, блин, я промахнулся?» Поймите: я не чужд подобных развлечений, но в определенный момент человеку стоит всерьез задуматься над своим жизненным выбором, если тот привел его на диван – глазеть, как дрессированная зверушка нажимает на кнопочку, чтобы получить пакетик чипсов.

Спокойно и немного печально, но без пафоса я скольжу через воды бассейна семейства Роса-Хаас. Кайф.

Я бы остался здесь навсегда.

Для ясности: видео исчезающей женщины, составленное из сменяющих друг друга фотоснимков, длится чуть больше двенадцати минут. Оно называется «Одно лицо, сорок лет. Исследование процесса старения», а в инфе написано: «Ежедневные автопортреты с 1977-го по 2015-й. Я устала». (Мне особенно нравится последняя ремарка: исчезающая женщина как будто решила объяснить, почему не выдержала обещанные сорок лет.) В начале ей где-то двадцать с небольшим, светлые волосы длинные и пышные, взгляд лучится, как утреннее солнце сквозь водопад. Примерно к середине ролика помещение меняется – могу только предположить, что она переехала, – но вещи на заднем фоне те же самые: акварельный горный пейзаж в рамке, фарфоровый Чубакка и всюду слоники. Фигурки, постеры, футболки – у нее прямо-таки мания слоников, точно говорю. Она всегда в помещении, всегда одна и, не считая переезда и вариаций прически, выглядит одинаково на каждом снимке: не улыбаясь, смотрит прямо в камеру – каждый день все сорок лет.

Каждый божий день одно и то же – и вдруг перемены.

Ладно, пора перевести дыхание.

Обожаю этот момент: разбиваешь поверхность воды, вдох, мокрые волосы на жарком солнце.

Алан сразу:

– Чувак!

Сейчас, если честно, я бы предпочел одиночество.

– Это, типа, рекорд, – говорит Вэл. – Ты как там?

Еще несколько глубоких вдохов, быстренько улыбнуться, и…

Следующий момент я люблю еще больше – когда снова ныряешь. Под водой все чувства как бы обостряются – наверное, из-за тишины и невесомости.

Вот что на самом деле нравится мне в плавании.

Первые кадры отсканированы с поляроидных снимков, но с течением времени разрешение фотографий увеличивается, а внутренний свет исчезающей женщины начинает убывать: потихоньку редеют волосы, потихоньку тускнеет взгляд, потихоньку усыхает лицо, обвисает кожа, сияющий юный водопад становится вялым ручейком – еще одна жертва в мутном болоте старости. И мне не столько грустно, сколько тоскливо, будто следишь, как тонет камень, которому не суждено достичь дна.

Каждый день все сорок лет.

Я посмотрел это видео уже больше сотни раз: вечером перед сном, утром перед школой, в библиотеке во время обеда, на телефоне посреди урока, мысленно в промежутках, – я прокручиваю в голове исчезающую женщину, как навязчивую песенку, снова и снова, и после каждого просмотра клянусь, что больше не вернусь к ней. Но, как неисправимый человек-бумеранг, всегда возвращаюсь.

Двенадцать минут на экране умирает человек. Здесь нет насилия, нет ничего аморального или постыдного, с ней не происходит ничего такого, чего со временем не случится со всеми нами. Ролик называется «Исследование процесса старения», но это обманка. Женщина не стареет, она исчезает на глазах. Я смотрю и не могу оторваться.

А вот и неизбежный толчок в плечо.

Пора вернуться в мир дыхания.

– Ну блин, Ной! Ты, что ли, утопиться пытаешься? – Вэл на надувном матрасе посреди бассейна потягивает нечто вроде дайкири домашнего приготовления; на лице огромные темные очки.