Брайан О'Рейлли - Анжелина и холостяки

Приготовление сэндвичей с начинкой из салата вальдорф с тунцомСмешайте в небольшой миске размятый тунец, яблоко, майонез, грецкие орехи, соль и перец. Намажьте получившуюся массу на хлеб и украсьте ломтиками винограда.

Приготовление сэндвичейНамажьте слой начинки толщиной около 1/4 дюйма на кусок белого или ржаного хлеба и накройте следующим куском (можно делать любое количество слоев по своему усмотрению) и срежьте хлебные корки. Если вы делали сэндвичи из хлеба прямоугольной формы, то разрежьте их по диагонали на 2 треугольника. Сэндвичи из хлеба овальной формы (обычно ржаного) можно разрезать примерно на 6 небольших квадратиков.

Теплый чистый песок струился между пальцев, солнце слегка припекало шею, но это было даже приятно, как глоток ледяного джина с ломтиком лайма, покалывающий кончик языка. Она сидела на крохотном клочке суши, шириной с улицу перед ее домом; слева — хрустальная чистота лагуны, справа — океанская лазурь. Белые гребешки волн, приплясывая, соперничали за ее внимание с чайками, лениво парившими над головой. Голова Фрэнка прорезала водную гладь, и вот сам он, обнаженный по пояс, восстал из волн, сжимая в руках трепещущего ярко-красного лобстера. Точным движением лобстер был отправлен в котелок, висевший над огнем, к двум другим своим собратьям.

Фрэнк опустился на песок рядом с ней. Загорелый, и пахнет от него солью, морским ветром и кокосовым маслом.

— Давай поскорее займемся этим, детка. — Он запрокинул голову, и ветер запутался в его темных волосах. — Ты слишком долго ждешь меня, совсем истосковалась.

— Ты не представляешь, насколько прав, — вздохнула Анжелина.

Он наклонился и поцеловал ее.

Пронзительно зазвенел будильник, звук напоминал нечто среднее между корабельным гудком и скрежетом металла по стеклу. Анжелина проснулась и, вздыхая, выползла из-под одеяла. Она все так же тосковала по Фрэнку, но уже пора было ставить овсянку на плиту. Скоро придут мужчины, будет с кем поговорить, и ей станет легче.

С началом третьего триместра ее беременности друзья приняли коллективное решение, что ей пора сворачивать свои кулинарные упражнения и постепенно сосредоточиться на подготовке к родам. Сначала об этом заговорила Джиа, потом Тина, а следом и все, собирающиеся за столом Анжелины, поддержали идею. Джентльмены сами позаботятся о себе некоторое время, до крестин, а уж там, бог даст, Анжелина вернется к своим обязанностям, «насколько позволит материнство».

Джерри, после их грандиозного шопинга, настоял, чтобы она даже не думала благодарить своих клиентов — ни по отдельности, ни за общим столом, — поскольку, как он пояснил, некоторые вложили больше денег, чем остальные, и не хотят, чтобы кто-нибудь почувствовал себя неловко. И вообще, как сказал Джерри, это их «мужские дела». Хотя невозможность хотя бы отчасти выразить благодарность тяготила Анжелину, она пообещала вести себя как ни в чем не бывало и уважать чужие желания. Не поймешь этих мужчин и сложные отношения между ними.

Анжелина посещала акушерку, рекомендованную доктором Витале, Ли-Анн Фитцпатрик — маленькую энергичную азиатку, вышедшую замуж за ирландца — рентгенолога. У нее был настоящий дар нести пациенткам покой и уверенность, вкупе с профессиональным здравомыслием, мудростью, опытом и отличным чувством юмора. Она близко к сердцу приняла ситуацию Анжелины, поскольку и сама, до своего второго брака, воспитывала дочь в одиночку. И Анжелина полностью доверяла ее советам. Она честно целых две недели проходила на подготовительные курсы — сначала с Джиа, а потом, когда упражнения стали уж слишком тяжким испытанием для старческих коленей, с Тиной.

Весь последний месяц, восьмой в ее беременности, Анжелину изводили периодические ложные схватки, пугавшие ее. Все уверяли, что нет никаких оснований для беспокойства, но после одного из таких эпизодов Анжелина с доктором Фитцпатрик оказалась под дверью приемного отделения больницы Ханнемана в три часа утра. Акушерка постаралась обратить все в шутку, заверив, что она все равно собиралась на пробежку пораньше утром, но Анжелина чувствовала себя истеричной мамашей, понапрасну поднимающей панику.

Как-то утром, когда Анжелина с помощью Джиа «вила гнездо» — прибиралась и готовилась к своей последней полноценной «рабочей» неделе, неожиданно заявился Бэзил Купертино. Открыв дверь, Анжелина не сразу сообразила, почему это на лице Бэзила застыла гримаса печальной досады.

— Привет, — неуверенно приветствовала она.

— Привет, — уныло отозвался он.

— Все в порядке?

Он молча протянул маленькую кастрюльку, прикрытую крышкой.

— Что это?

— Суп.

— Вам лучше войти.

Они молча проследовали в кухню, где Бэзил поставил кастрюлю на плиту. Анжелина зажгла огонь.

— Что случилось? — все же спросила она.

Бэзил опустился на стул.

— Понимаете, в последнее время я только и рассказывал, что о потрясающих блюдах, которые здесь попробовал. Наверное, я увлекся. Вы же меня знаете.

— И чем это обернулось?

— Не лучшим образом. Сегодня утром моя сестра приготовила это… этот суп. И хочет знать, что вы о нем думаете.

Оба уставились на кастрюлю, в которой что-то утробно булькнуло, разогреваясь.

— И что за суп?

— Гороховый с ветчиной.

Анжелина нехотя поднялась, достала из буфета две ложки, две крошечные тарелки и плеснула в каждую немного супа от Дотти. Осторожно, как будто они могли взорваться от неловкого движения, поставила тарелки на стол.

— Вы не должны этого делать, — испуганно пробормотал Бэзил. — Я просто скажу, что вам понравилось, и все.

— Я не хочу заставлять вас лгать.

— А я не хочу повредить ребенку.

— Перестаньте, это просто смешно.

Анжелина решительно взяла ложку. Бэзил нервно подскочил и налил в стакан чистой воды, дабы при необходимости немедленно очистить небо.

Джиа, возившаяся наверху, именно в этот момент вошла в кухню, увидела пустой стул, тарелку супа на столе и свободную ложку. И немедленно плюхнулась за стол.

— А, zuppa ! — Зачерпнула, подула.

— Постойте! — сдавленно воскликнул Бэзил за ее спиной.

— А, привет, мистер Купертино, не заметила вас, — и Джиа, причмокнув, сунула ложку в рот.

Анжелина и Бэзил, застыв, могли только наблюдать. Джиа зачерпнула еще ложку, и еще, прежде чем они оправились от потрясения.

— Ма? — осторожно начала Анжелина.

— Чего?

— Как тебе суп?

— Вкусно.

Анжелина решилась попробовать.

— На что это похоже? — взволнованно спросил Бэзил.

— На гороховый суп.

Бэзил тоже зачерпнул из кастрюли:

— И правда.