Ольга Клименко - Мир во мне. Исповедь туберкулезника

Не могу не думать. Никто и никогда не ответит мне на вопрос как бы было если бы я каждый раз, стоя перед выбором, приняла бы другое решение. И главный вопрос, на минуту я представляю что не было этих пяти лет, в которых я гробила себя как обезумевшая, и сейчас я здорова и без долгов за спиной, наверное, работаю в каком-то ресторане, так как ничего другого не умею. Так вот, все по-другому, а счастлива ли я тогда? И встретила бы его тогда, и заметил ли бы он меня тогда? Самоедство, наверное, единственное, что у меня никто не может отобрать. За годы зависимости, Влад внушил мне слишком глубокое чувство вины, за годы детства отец пропитал меня комплексами, за годы работы каждый встречный получил от меня то, что хотел, с чем в итоге осталась я? Я всегда думала, что жалеть о прошлом – значит признать, что поступил неверно, что твоя жизнь это ошибка. Значит – сожалеть о людях, которых встретил на пути, но у меня по-другому. Ведь если бы у меня было все легко, были бы рядом со мной «мои люди», самые лучшие люди в мире, пережила бы все те счастливые моменты искренности что были. Но сейчас я сожалела. Из-за своего прошлого я не могла начать новую жизнь, нужно было сначала закрыть все хвосты и тогда, возможно, Бозя приведет в мою жизнь мою половинку. Сложно… моя тень одиночества пронзила меня с новой силой, впитываясь и прорастая.

***

Сегодня явно не лучший день в моих буднях. Люблю дождь, но люблю когда я могу остаться дома, в постели, сварить себе любимый кофе и, укутавшись в одеяло, смотреть старые фильмы. А сегодня много дел и нужно выбираться. Ну и как-то с самого утра все через место, на котором обычно сидеть нужно, а не делами заниматься. Я очень сильно изменилась внутренне. Терпеть не могу, когда оппонент повышает на меня голос. Хотя для самой раньше это было чуть ли ни главная манера общения, особенно с подчиненными. Сейчас понимаю насколько я была не права. Это унизительно, когда для того чтобы тебя услышали, ты должен кричать. Моя дурная привычка кричать на малую вообще меня злит, и, наверное, я начинаю кричать еще громче и эмоциональнее от злости на себя, что не могу сдержаться. Да, я должна признать, что в воспитании своего ребенка я полный профан. Я вижу в ней отражение себя и хочу ее менять, хоть она у меня и крутая принцесса. Хочется быть ей другом, а вместо этого я, наверное, единственная кого она боится. Многие говорят, что я сложная и агрессивная, раньше я психовала с таких утверждений, пыталась что либо доказывать, а сейчас мне просто пофиг. Да, сложная, попробуй сохранить в себе легкость характера после всего пройдённого. Сегодня позвонили из больницы и попросили помочь с оплатой лечения одному малышу. Когда сроки сжаты, ты впадаешь в панику. А вдруг люди не откликнутся? А вдруг не получится. Параллельно ты мысленно уже и вещи собрала и думаешь что еще можешь сделать для семьи. И опять полночи не спишь думая о том, как так, что правительству абсолютно наплевать на происходящее вокруг. Когда столько людей верят и борются. У меня в друзьях много достаточно обеспеченных людей, всегда удивлял парадокс, что на твой клич быстрее среагируют те, у кого у самих не самая легкая ситуация. Мои близкие устали спорить со мной по поводу моего какого-то неконтролируемого желания помогать. Я часто делаю что-то во вред себе. Каждый раз, когда не получается – плачу, получается – тоже плачу, но слезами радости. Рада каждому усыновлению, молюсь за каждую операцию, но это все сложно для моего здоровья. Все эти переживания сказываются на самочувствии, много сил уходит хотя бы на то, чтобы посылки сформировать и отправить. Каждый раз говорю себе, что это в последний раз… а потом звонок и ты уже мчишь. Ну как? А если этим семьям не у кого просить помощи и некому им помочь. Когда младшего ребенка одевают в вещи старших сестер и ничего что он мальчик, а зимой не ходят на улицу, просто потому что не в чем. Нищета невозможная. Страна поделилась на два табора «очень богаты» и «пипец какие нищие». И те, кто у кормушки, никак не угомонят свой аппетит, нет дела до этого малыша, у которого нет элементарной игрушки, а матери готовы терпеть все ради спасения своего ребенка. Вы знаете, как это унизительно просить помощи? Но когда речь идет о собственной крохе, ты уже не думаешь об этом и лишь ночью, когда пытаешься уснуть ты рычишь в подушку просто животными слезами от несправедливости, просто не в состоянии понять почему именно ты несешь этот груз и именно твоему ребенку больно, и где черт возьми тебе завтра просить помощи, чтобы купить хотя бы элементарные лекарства. Нашему правительству просто насрать на тебя с твоими проблемами. Да, я сложная, я видела слишком много. Сейчас я менее эмоциональная и все реже проявляю вспыльчивость, выработалось понятие просто делать. От того, что ты громкий, толку мало. Моя семья по фонду мега люди, я их очень сильно люблю. Очень многому меня научили своим примером. Когда мы собираемся вместе, я как в другой мир попадаю. Знали бы вы, сколько они сделали и еще сделают для сирот и просто для тех, кто нуждается. Когда мы познакомились, не зная моей истории или диагнозов, меня приняли такую «сложную», позже, конечно, я расскажу, но знаете, я не увижу в их поведении изменений, вот вошла я в их жизнь и это сейчас, а прошлое нужно закрыть. Мы не говорим о прошлом. Мы строим планы, грандиозные планы и знаете, глаза блестят по-другому, когда мы говорим о возможном усыновлении или окончании ремонта или того, какой прогресс у наших малышей. Это как другой мир, прекрасный мир, в котором я верю в людей, и в котором люди объединены единой целью. Целью помогать. Фонд занимается сложными детьми, детьми с ДЦП, до знакомства с девочками мои знания в этой отрасли ограничивались тем, что я видела, как выглядят эти люди в инвалидных колясках. И также как и многие просто старалась отвести взгляд.

Нет, мне не было противно или брезгливо, не поэтому я отводила взгляд. Моя беспомощность чем либо помочь, заставляла меня отворачиваться. Стыдно, правда стыдно, но я ведь не говорила что моя душа чиста и безгрешна. Сейчас во мне нет жалости, во мне живет боль. Я смотрю на наших малышей, которые с рождения должны бороться за каждое свое движение. Смотрю, а в голове назойливая картинка, как я еще год назад переживала за аренду или как же я звезда да без своего ресторана. Отсутствие социального статуса пугало меня, ведь я привыкла быть «важной». Я чувствую, как малыш смог сжать мой пальчик и рыдаю от того, какой же дурой я была. Я боялась потерять человека, которому абсолютно не была нужна, только деньги, а могла бы за это время столько сделать для тех, кому без нашей поддержки никак. А с другой стороны, смогла бы я настолько сильно чувствовать эмоции как сейчас, если бы не было всего. Замкнутый круг вопроса. Да. Прошлое не отпускает и время не лечит. Сейчас у меня просто физически нет времени на сожаления и рассуждения, но иногда, ложась спать, я все так же не могу уснуть, просматривая в голове фильм, состоящий из кадров прошлого.