Василиса Савицкая - За ширмой

– Что надо? – не церемонясь, спросила я. – Ты кто?

– Твой ангел-хранитель.

– Смешно, – все так же без лишней тактичности ответила я. К чему тактичность? Четвертая стадия рака.

– В том то и дело, что не смешно, – не обращая внимания на хамство, тихо сказал он. – Я пришел сказать тебе… Ты зажралась! Извини, для ангела, наверное, грубовато, но ты откровенно зажралась. В твоем телефоне сейчас висит непрочитанное сообщение с больницы. Твои анализы в норме, рака у тебя нет. Еще там три пропущенных от мужа, он любит тебя и разводиться не хочет. А друзья ждут тебя на ужин, волнуются. Поняла?

– Да, – прошептала я.

– Ну вот и молодец. Можешь просыпаться…

P. S. Воздух в комнате был пропитан солнечными лучами, струящимися через открытое окно.

– Алло, милый, я соскучилась, возвращайся скорее… Что? Я хотела развестись? Ты что? Я люблю тебя!..

Не мой день

Вы знаете, что такое «не твой день»? Я узнала. Могу рассказать. Когда я открыла глаза, в комнате и за окном в принципе все было без особых изменений. Солнце висело там, где ему нужно висеть в семь часов утра в ноябре. Его тусклый свет с трудом пробивался сквозь толстую серую вату, расплывшуюся по всему небу. Я потянулась за часами и поняла, что ваты сегодня как минимум в два раза больше, чем обычно, так как на часах вместо семи было почти девять, а темно было, как в семь. Я безбожно проспала. Порыв вскочить и побежать сломя голову я остановила на первой секунде. Смысл слетать с кровати, если ты проспал почти на два часа. Но внутренняя суета появилась.

Спешно откинув одеяло, я все-таки в ускоренном темпе стала приводить себя в порядок. Если не считать, что в беготне по дому я два раза сбила до темных точек в глазах мизинец об угол двери и один раз врезалась в дверной косяк головой, то все шло относительно гладко. Гладко до того момента, пока я в руки не взяла электрическую щетку для завивки волос. Первый и второй локон получились великолепно, несмотря на спешку. А вот на третьем что-то пошло не так. Когда я пальцами заправила прядь в круглую щетку, что-то в ней щелкнуло, съехало, и прядь, как оказалось позже, застряла намертво. Паника появилась минуте на пятой, когда никакие мои логичные действия не помогли. Как я ни крутила, ни тянула, получалось еще хуже. В желудке появилось мерзкое ощущение, что я уже никогда никуда не успею. Выход был один – резать. Я зажмурилась, поднесла ножницы и одним движением чикнула где-то над ухом, прям возле кожи. Расческа меня отпустила, но то, что предстало перед глазами в зеркале, было до боли печально. Длинные, до пояса, белокурые волосы дополнила плешь над ухом, размером с дно стакана, на самом видном месте. Первая слеза жалости к себе робко скатилась по щеке, но вторую я удержала. Я взяла себя в руки, встряхнула головой, натянула кепку и вылетела из квартиры.

Перепрыгивая через ступеньки, впопыхах я добралась до машины, которая стояла в трех метрах от подъезда, и, уже достав брелок, чтоб открыть оную, почувствовала странную влажность в ногах. Я опустила глаза и мне открылась чудесная картина. Махровые розовые тапочки-сапожки приобрели сероватый оттенок. Их ворс сбился в странные пучки, а лужа, в которой я стояла, пропитывала их собой все больше и больше.

– Черт! – буркнула я себе под нос и побежала, мерзко хлюпая водой в мокрой домашней обуви обратно. Я поняла, что важная встреча прошла без меня. Торопиться уже было бесполезно. Неспешно стянув мокрые носки и то, что осталось от тапочек, я прошла на кухню и включила чайник. Кофе – самое то, что сейчас было нужно. Залив черный порошок горячей водой, я вышла на балкон. Дым от сигареты быстро растворялся в насквозь пропитанном влагой воздухе. Пауза в три минуты вернула мозг на нужное место, и я решила продолжить этот «замечательный» день.

…Нажав на кнопку, открывающую машину, я не услышала, как обычно, знакомый звук, сообщающий, что «дверь открыта – можно ехать». Я нажала еще раз, затем еще и еще. Глухо. Брелок был мертв. Мигающая синяя точка на нем, определяющая его жизненное состояние, отсутствовала. Где-то в районе подошвы я почувствовала, как по ногам поднимается уже знакомое за сегодня чувство. Оно быстро преодолевало сантиметры моего тела, поднимаясь вверх. Где-то в районе колен я точно определила, как оно называлось. Это была паника.

Через полчаса у меня должна была состояться не менее важная вторая встреча. Ехать к месту назначения в лучшем случае минут двадцать, если повезет не попасть в пробки. Осознание того, что я могу не успеть, четко сверлило мозг. Механически, без всякой надежды нажимая на кнопку, я изо всех сил старалась не разрыдаться. Надежда сошла на ноль, я достала телефон, чтобы вызвать такси и пусть опоздать, но доехать. Набрав номер, я прижала к уху аппарат в ожидании голоса диспетчера, продолжая давить на ненавистную мне кнопку. Но вместо живого женского голоса и вопроса: «Вам куда?» я услышала механический неопределенного пола голос, сообщивший мне, что на счету недостаточно средств, чтобы совершить звонок. Знаете, голос сообщил это так, как будто послал. Я зависла. Набрав номер еще раз и продублировав сказанное, я поняла, что второй встречи тоже не будет, а также премия в этом месяце канет в Лету.

Вчера я пять раз пробегала мимо терминала, и каждый раз что-то отвлекало меня от простого действия. Набрал цифры, всунул деньги и сейчас бы мчался на такси за своей премией. Я прикрыла глаза рукой и попыталась выдохнуть. Вертя в руках брелок, я на автомате нажала кнопку, и – о счастье! – в моих ушах раздался тот долгожданный, невероятно красивый резкий звук сигнализации и открывающихся дверей.

– О Господи, спасибо! – все, что смогла выдавить я, буквально падая в кресло и выворачивая руль.

На сей раз мне несказанно повезло – дорога была пустынна. Опоздание в пятнадцать минут я перекрыла хорошо подготовленным проектом, который очень понравился клиентам. А то, что они все время пялились куда-то чуть выше моего уха, меня не останавливало.

На улице было влажно, но тепло. После удачно проведенной встречи настроение стало выравниваться, а утреннее безумство стираться с памяти. У меня было в распоряжении минут сорок, и я решила пробежаться по магазинам в надежде купить себе новую осеннюю обувь.

Яркий свет витрин слепил глаза. От буйства цветов голова шла кругом. Переходя из отдела в отдел, я пристально искала то, что мне нужно. Но все было не мое. То цвет не тот, то размер не мой, или стиль буйной молодежи, или просто туфта. Время заканчивалось, как и надежда. Но вдруг в витрине я увидела их. Их, которых искала всю жизнь. Черная мягкая замша, не выше щиколотки, в мужском стиле. Мое! От радости я даже подпрыгнула. Залетев в отдел, я практически выкрикнула размер, тыча пальцем в сторону ботинок.