Мария Миняйло - Четыре оттенка счастья

Кремовое пальто, прекрасно подчеркивающее тонкую талию, черная шляпка, скрывавшая половину лица, и изящные черные ботинки на невысоком каблуке вправду делали ее похожей на «даму». Неудивительно, почему дворник дал именно такое определение этой женщине. Среднего роста, неимоверно стройная, ухоженная блондинка. На вид ей было где-то около 40, может, меньше.

– Прошу прощения, что тревожу, но я бы хотела повидаться с Даниилом... – голос незнакомки был неприятно «томным».

– Я же говорила! – улыбнулась Алла.

– Я бы... – женщина сняла шляпку, и все присутствующие наконец-то увидели ее лицо.

– Пресвятая Дева Мария! – ахнула Елизавета Борисовна, схватившись рукой за сердце, – жена профессора Антонова!

Часы показывали 18:15.

– Кто? – спросила Злата спустя несколько секунд. В комнате воцарилась гробовая тишина.

– Никто! – быстро спохватилась Елизавета Борисовна. – Жена одного знакомого профессора, которую я давно не видела. Милочка, давайте пройдем на кухню и там поболтаем.

Старушка стремительно направилась к незваной гостье. Она приобняла ее за талию и уверенно потянула к выходу.

– Жена кого?.. – прохрипел Даня. Лицо его стало белым, как полотно.

Женщина замерла, даже не замечая попыток Елизаветы Борисовны вывести ее из комнаты.

– Даня? – дрожащим голосом прошептала дама.

– Сходство колоссальное... – протянул изумленный Миша.

– Даня, кто это? – Алла дернула возлюбленного за рукав.

– Это? – нервно засмеялся он, показав пальцем на стройную женщину. —Думаю, это моя мама...

– Даня, что за глупые шутки? – девушка недовольно посмотрела на именинника, после чего обвела взглядом всех родственников. – Это ведь такая шутка, да? – она неуверенно улыбнулась.

– Если бы... – тяжело вздохнул Миша.

– Даня! Твоя мама сидит за этим столом! Злата Ивановна, скажите ему!

– Можно я сегодня больше ничего не буду говорить? – Злата поежилась, крепко сжав руку своего псевдомужа.

– Даня... – женщина в пальто сделала шаг навстречу молодому человеку, но тот был неподвижен.

– Дорогая моя, пойдемте на кухню! – Елизавета Борисовна всеми силами старалась спасти ситуацию.

– Не хочу я на кухню! Я к сыну пришла! – дама нервно отмахнулась.

– Даня? – Алла была потрясена. В глубине души она надеялась, что это просто дурацкий розыгрыш.

– Что Даня? – огрызнулся парень.

– Злата Ивановна твоя приемная мать?

Даня с грустью посмотрел на свою любимую девушку. Ему хотелось ответить «да». Да, он бы хотел, чтобы глуповатая Злата была его матерью, чтобы столяр высшей категории приходил на его школьные собрания, а дядя дарил картины. Хотел, чтобы тетя орала по утрам, а бабушка читала нравоучения. Очень хотел бы, чтобы дедушка исправлял, а прабабушка сходила с ума... Он бы очень этого хотел.

– Я бы очень этого хотел, – Даня с нежностью посмотрел на Злату, отчего она впервые почувствовала значение фразы «по телу разлилось тепло». —

Но Злата Ивановна, хотя на самом деле она – Витальевна, вовсе не моя мать...

– Потому что я его мать! – гордо сказала дама.

– Я все равно ничего не понимаю...

– Аллочка, пойдемте на кухню, и я все вам расскажу. Злата, Миша, присоединяйтесь, пожалуйста. Оставим Даню и жену профессора наедине, – Елизавета Борисовна поманила всех за собой.

Когда дверь закрылась, парень и женщина остались вдвоем.

– Я могу сесть? – спросила она.

– Садитесь, – безразлично предложил Даня.

Он внимательно и с нескрываемым интересом рассматривал новую знакомую. Она была очень красивая и изящная. Дане даже показалось, что он ее помнит. Хотя это, скорее всего, были просто игры буйного воображения.

– С Днем рождения, дорогой... – дама мило улыбнулась.

Даня молчал. И не потому, что чувствовал себя растерянно или смущенно, он просто не представлял, что говорить.

– Чем ты занимаешься? Учишься? Работаешь?

– Учусь.

– А какая специальность?

– Религиоведение...

– Надо же! Наверное, очень серьезно... – женщина задумалась.

Пауза затянулась. Она не так представляла себе встречу с сыном.

– А ты? – наконец нарушил молчание именинник. – Я же могу на «ты»?

– Конечно! – дама просияла, радуясь, что напряжение понемногу спадает. – У меня небольшой магазин шляпок, – она кивнула в сторону своей элегантной шляпки.

– И как, прибыльно?

– Не сказала бы, что очень, но на жизнь хватает. Ему уже 5 лет, я когда только занялась этим...

– Честно, меня это не волнует, – раздраженно бросил парень.

Они вновь замолчали.

– Даня... Я...

– У меня есть три вопроса.

– Я тебя слушаю... – женщина игриво захлопала ресничками.

– Почему ты меня оставила?

– Даня... Я, понимаешь... Я была так молода и глупа... Выскочила замуж, а тут – коммуналка, пеленки, и ты все время кричишь, и муж, который не обращает на меня внимания... Твой отец, он ведь знаешь какой! Весь в науке, в учении и нудных книжках!

– Ты была несчастна в браке?

– Сначала все было прекрасно. Степан казался таким умным...

– Он действительно был умным.

– Я не о том. Меня привлекал его ум, он столько всего знал, так красиво рассказывал! – дама тяжело вздохнула, потом вынула из сумочки кружевной платочек и промокнула глаза. – Но я была еще совсем ребенком! Мне хотелось гулять, веселиться, познавать мир! А потом...

– Потом ты забеременела...

– Да. И все стало совсем тяжело! Степан заставлял меня штудировать жуткие книжки с ужасными названиями, до которых мне и дела-то не было! А когда уроки заканчивались, помыкал тобой...

– Помыкал? – Даня удивленно приподнял брови.

– Упрекал в том, что я никудышная мать и к тому же ничего не умею... Я не выдержала.

– А это было так?

Женщина недовольно насупилась:

– Думаю, он преувеличивал...

– Почему ты сейчас вернулась?

– Я, ну... – она замялась и принялась теребить пуговицу на пальто, – прошло столько лет, мне стало интересно, какой ты... ты был очень красивым младенцем, вот и сейчас я смотрю на тебя – загляденье! Поэтому я и решила... – она замолчала, поскольку Даня начал смеяться.

– Я сказала что-то смешное?

– Последний вопрос, – Даня приподнялся со стула. – Как тебя зовут?

Дама изумленно округлила глаза.

– Анна...

– Теперь я хоть буду знать, как зовут мою биологическую мать... – Даня ухмыльнулся и уверенно направился к двери. – Тебе уже пора, – он открыл дверь и пригласил гостью к выходу.

– Что значит «пора»? – удивилась Анна.

– Значит, что тебе пора уходить.

– Даня... – женщина протянула руки к сыну, но он их отстранил.

– Знаешь что, Анна... я совру, сказав, что никогда о тебе не думал. Иногда все же думал. Очень редко сердце разъедали злоба и отчаяние, и тогда я придумывал себе истории, что ты была вынуждена меня бросить. Фантазировал, словно под страхом смерти мужа тебя заставили от меня отказаться... А ты просто была слишком молода, и я просто слишком много орал. Иногда я проигрывал в голове ситуацию, что было бы, если бы мы встретились? Я представлял, как ты кинешься мне на грудь, будешь плакать и умолять простить. Думал, ты скажешь: «Не было ни дня, чтобы я о тебе не думала! Я люблю тебя, люблю!»... А тебе просто стало интересно... Я не знаю, что сказать... Ты потешила мое любопытство, но... Думаю, я больше никогда не захочу тебя видеть.