Тилли Бэгшоу - Сидни Шелдон. Интриганка-2

Неудивительно, что он так стремился сплавить ее в Дарк-Харбор! Как давно он замышлял все это, подлый ублюдок?

– И дело не только в наших акционерах. Мы должны подумать о том, как повредит все это самой компании. Я уже получил е-мейлы от глав филиалов в Дубае, Кувейте и Дели. Все угрожают уволиться, если Лекси станет председателем. Тристрам, вам звонили?

Харвуд мрачно кивнул. Америка была готова простить свою любимую дочь за юношеские заблуждения. Но «Крюгер-Брент» имела филиалы в индуистском и мусульманском мирах. В их глазах женщина-председатель, да к тому же глухая, – уже достаточно плохо. Но этот позор? Такого никто не потерпит.

Лекси села и стала молча наблюдать, как четырнадцать мужчин обсуждают ее будущее. Впрочем, это вряд ли можно было назвать обсуждением. Скорее показательным процессом. Обвинительный приговор был вынесен еще до того, как она вошла в комнату.

А ведь предал ее Макс. И Огаст предупреждал, что он ведет нечестную игру.

Картины их соитий, безумной, языческой страсти последних шести месяцев пронеслись перед мысленным взором Лекси. Неужели для него все это было игрой? Частью хитроумного плана? Наверное, все так. Но его желание, его любовь казались такими неподдельными…

Что же предпринять теперь? Выбор у нее невелик. Она могла все рассказать. Объяснить, что это Макс украл снимки и выставил на всеобщее обозрение. Именно он стал причиной кризиса компании. Именно Макс поставил компанию на грань краха.

Но Лекси знала, что никогда этого не сделает. Рынок уже потерял веру в нее, и в результате цена акций компании на утренних торгах наверняка упадет. Если репутация Макса тоже будет очернена, инвесторам не за что будет цепляться. И компания выскользнет из рук семьи Блэкуэлл, а может, и обанкротится.

«Крюгер-Брент» была великой любовью в жизни Лекси. Она не позволит компании уйти на дно.

Лекси глянула на Макса. Похоже, он на это рассчитывал. Знал, что она не выдаст его. Слишком она любила компанию.

Она мгновенно возненавидела Макса за все, что он с ней сделал. Но еще больше ненавидела за то, что он сотворил с компанией. Для того чтобы стать председателем, он подставил фирму под удар.

Лекси медленно поднялась.

– Довольно! – воскликнула она, повелительно подняв руку.

Бормотание стихло.

– Ясно, что все вы придерживаетесь одного мнения. Поэтому ради блага компании я вычеркиваю свою кандидатуру из бюллетеней для голосования и официально объявляю о своей отставке.

Послышался облегченный вздох одного из поверенных.

Макс хотел что-то сказать, но посмотрел в глаза Лекси – и слова замерли у него на губах. Все его признания ничего не будут значить.

«Прости… я все еще люблю тебя…»

Даже если он произнесет это вслух, ничего не изменится. Он был обязан уничтожить ее, чтобы завоевать «Крюгер-Брент» для Ив. Таково его предназначение. Его жизненная цель. Иного выхода нет.

Он надеялся, что когда-нибудь Лекси это поймет. И простит.

Лекси со спокойным достоинством, от которого Огасту захотелось плакать, собрала свой портфель, повернулась и пошла к выходу.

– Удачи, Макс.

Прежде чем разжать кулаки, Лекси подождала, пока двери лифта закроются. Из ранок от впившихся в кожу ногтей текла кровь.

«Удачи, Макс».

«Удачи, Иуда, подлый предатель».

Слова Иисуса, заученные на уроках Закона Божия, пришли ей на память: «Истинно говорю вам, что один из вас предаст Меня…но горе тому человеку, с которым Сын Человеческий предается; лучше бы этому человеку не родиться».

Лекси сделает все, чтобы Макс пожалел о своем появлении на свет.

Кузен выиграл сражение.

Но война только началась.

Пять лет спустя. Лос-Анджелес

Паоло Козмичи оглядел роскошно убранную гостиную в Бель-Эр и презрительно скривился:

– Слишком много цветов. Как на похоронах.

Робби снисходительно чмокнул его в лысую макушку:

– Цветы идеальны. Все идеально. Расслабься, крошка. Выпей чего-нибудь покрепче.

Сегодня Робби исполнялось сорок лет, и он со своим типичным альтруизмом решил отметить эту жизненную веху, вознамерившись собрать миллионы для фонда Темплтона – Козмичи в помощь больным ВИЧ. Звезды из миров классической и поп-музыки, как и голливудские актеры, вскоре прибудут к воротам из кованого железа, у которых уже собралась толпа алчных папарацци. Обширное поместье в Бель-Эр служило приютом счастливой пары последние три года. Риелтор описывал его как «сельский дом во французском стиле», что повергло беднягу Паоло едва ли не в истерику.

– Вы когда-нибудь бывали во Франции? – едва выговорил он, задыхаясь от смеха, когда впервые увидел особняк.

На самом деле это был огромный, вульгарный, изобилующий архитектурными излишествами, похожий на свадебный торт дом, буквально утопающий во вьющихся розах. В саду имелись искусственный ручей, куда насосом подавалась вода, и псевдосредневековый мостик. Совершенно во вкусе американцев: кричаще, аляповато, словом, сплошной Дисней. Но несмотря на это, дом был невероятно уютен, из каждого окна открывались поразительно живописные пейзажи, и, что важнее всего, позволял добиться полного уединения. Здесь Робби и Паоло были блаженно счастливы.

– А вот и Лекс! Может, скажешь этому месье Гринчу [34], что дом выглядит достойно?

– Дом выглядит достойно.

Было трудно поверить, что Лекси уже тридцать! Выглядела она подростком, хотя была одета в винтажное серое бальное платье от Харди Эмиса, а в ушах, на шее и запястьях сверкали бриллианты. Идеальная кожа, длинные волосы, нежная улыбка. Кто, глядя на нее, может подумать, что перед ним закаленная в битвах бизнесвумен?

После скандала пятилетней давности, когда Лекси пришлось покинуть «Крюгер-Брент», серьезные финансисты списали ее со счетов. Больше ее фото не появлялись на журнальных обложках. Лекси не делала заявлений, не пыталась опровергнуть слухи, не реагировала на разоблачительные интервью друзей или «осведомленных лиц», перестала посещать звездные вечеринки, благотворительные аукционы и вернисажи. Поговаривали, что она покинула Америку, но никто ничего не знал наверняка. Шло время, и о ней стали забывать.

Но те, кто предполагал, что Лекси заползла под камень и зализывает раны, сильно недооценил силу ее честолюбия, не говоря уже о стойкости духа.

Через десять дней после нанесения Максом предательского удара Лекси разбудил вой клаксонов под окнами ее новой съемной квартиры. Папарацци буквально выжили ее из собственного дома, поэтому пришлось срочно переехать.

Сначала звуки доносились приглушенно, словно мостовая была покрыта свежевыпавшим снежком. Но в последующие несколько дней снег стал потихоньку таять. Звуки становились все резче, все громче, и Лекси радовалась каждому, как маленький ребенок. Вода, бегущая из крана, вызывала у нее громкий смех. Голоса уличных торговцев, ссорившихся под окном, заставляли плакать. Но более всего казался странным собственный голос, словно ей не принадлежащий.