Эллисон Бреннан - Умолкшие

К ним по коридору шел Шон. У него в руках был большой букет ромашек. Люси улыбнулась. Роган покачал головой.

– Это Саре. Но и тебе я принес ромашки плюс, – он достал руку из-за спины, – белый мокко!

Люси взяла кофейный напиток и радостно поцеловала Шона.

– Спасибо.

– Ты очень добра.

Они показали удостоверения охраннику и вошли в комнату Сары. Девочка сидела, скрестив ноги, на кровати и играла в какую-то игру на ай-пэде.

– Откуда взяла? – спросила Айви.

– В больнице дали. Посмотри на карточку.

Люси глянула через плечо Айви. Карточка была самой обычной. Никакого послания, просто инициалы. Ш.Р.

Люси посмотрела на Шона.

– Очень мило.

– Что?

– Подарок.

Роган покачал головой и взял карточку. Долго смотрел на нее, так долго, что Люси заволновалась. Затем усмехнулся.

– Дай-ка я посмотрю на твою игрушку. Представляешь – у меня никогда такой не было.

Сара протянула ему ай-пэд, а он ей – цветы.

Люси смотрела, как Шон проверяет все настройки и приложения. Затем он загрузил какое-то из них. Кинкейд не сразу поняла, что это блокировка слежения.

– Что? – произнесла она одними губами.

– Никогда нельзя считать себя в полной безопасности.

– Согласна, – сказала Айви. – Мне нравится твой приятель, Люси.

– Мне тоже. – Люси взяла Шона за руку. – Буду держать его под рукой.

– Как Чип? – спросил Роган.

– Приходит в себя. Мы можем забрать его через пару часов.

– Хорошо. Я не хочу, чтобы он провел ночь в клинике. Если он похож на меня, то это придется ему не по нраву.

Люси закатила глаза и рассмеялась.

– Он будет избалованным котом.

– Надо же мне кого-то баловать, пока ты будешь в Куантико. – Он поцеловал ее в лоб.

– Можно мне кое о чем попросить? – сказала Айви.

– Что угодно.

– Я бы хотела увидеться с детективом Рейд.

– Тогда лучше сделать это сейчас. Я слышала, ее сегодня выписывают.

– Я составлю компанию Саре, – сказал Шон. – На этой штуке есть какие-нибудь гонялки?

Сара хихикнула. Люси и Айви вышли.

– Она чудесная, – сказала Кинкейд.

– Я знаю.

– И ты заслужила ее доверие.

Айви ничего не сказала.

– В чем дело?

– Тут вот что… – Девушка помолчала. – Правильно ли, что я ничего не чувствую из-за того, что он умер?

Люси не надо было спрашивать, о ком она говорит.

– Правильно.

– Разве плохо быть счастливой? – прошептала Айви.

Кинкейд вздохнула и покачала головой.

– Несколько недель тебя будут обуревать разные чувства. В этом нет ничего неправильного. Просто не зацикливайся, если ты понимаешь, о чем я.

– Понимаю. Спасибо.

Джейни находилась в другом здании. Они пересекали двор, когда Люси краем глаза заметила знакомую фигуру, быстро направляющуюся к ним.

– Сенатор, – ошеломленно сказала Люси.

– Я бы никогда не нашел тебя, если б Ной не сказал мне, что ты можешь быть здесь. – Он улыбнулся Айви. – Я – сенатор Джонатан Пакстон.

Девушка пожала ему руку.

– Рада знакомству. – Она говорила скептически, при этом вопросительно посмотрела на Люси.

– Я несколько лет назад проходила стажировку у сенатора. Он дал мне рекомендацию в ФБР, – пояснила та.

– Я только что со встречи с Риком Стоктоном. Он все мне рассказал. Я также поговорил с Кэти Хаммел в ОПДБ. Я хочу, Айви, чтобы ты знала – мы с Кэти основали фонд имени Криса и Джослин Тейлор. И первым делом хотим отстроить заново дом на Хоторн-стрит. Я уже поговорил с хозяйкой, мы заключим финансово выгодное для нее соглашение, и я восстановлю этот дом. В нем будут жить молодые женщины в переходном состоянии. Кэти сказала, что самая сложная для работы возрастная группа – от восемнадцати до двадцати пяти, поскольку большинство программ разрабатываются для несовершеннолетних.

– Но почему? – спросила Айви. – Почему вы хотите помогать? – В ее голосе звучало не только сомнение, но и страх, словно она боялась, что этот мужчина начнет чего-то от нее требовать.

– Потому что могу. Я переводил много денег ОПДБ и таким же группам в течение многих лет, и мне кажется, что оно того стоит.

Пакстон посмотрел на Люси, ожидая, что она выскажется в его пользу.

В этом аспекте Кинкейд могла за него поручиться. Пусть у нее были глубокие расхождения с сенатором, но он действительно желал помогать людям. Возможно, так Джонатан каялся за преступления, в которых никогда не признается.

– Мне кажется, это хорошее дело, – сказала она. – Домом будет распоряжаться ОПДБ?

– Да, ведь они уже существуют, зачем создавать излишнюю бюрократию?

– Спасибо вам, Джонатан.

Он улыбнулся и пожал ей руку.

– Я всегда рад тебе, Люси. Пожалуйста, не отдаляйся.

Сенатор повернулся к Айви, пожал ей руку и пошел прочь.

– Мне трудно поверить людям, которые не просят ничего взамен, – сказала Айви.

– Он делает это не ради тебя, – пробормотала Люси.

– Что?

Кинкейд покачала головой.

– Сенатора терзают собственные демоны, как мне кажется. Филантропия позволяет ему чувствовать себя лучше.

– «Серебро твое да будет в погибель с тобою, потому что ты помыслил дар Божий получить за деньги. Ибо вижу тебя исполненного горькой желчи и в узах неправды» [21].

– Именно, – сказала Люси.

– Я даже больше не верю в Бога.

– Ничего, – произнесла Кинкейд. – Мне бывает тяжело, когда такое случается с детьми вроде Сары. Но затем я вспоминаю врачей, которые не думали, что Патрик когда-нибудь выйдет из комы.

Они пошли в палату Джейни, забитую ее родными, включая внука Исайю. Рейд была рада увидеть Люси и с удовольствием узнала, что расследование завершено.

– Они хотят вырвать у меня из жизни две недели, – ворчала Джейни.

– Я буду вас навещать.

– Да уж…

Люси шагнула в сторону, чтобы Айви могла поговорить с Джейни. Поначалу девушка не сказала ни слова. Она окинула взглядом оживленную комнату и уставилась в пол.

Джейни схватила ее за руку.

– Рада, что мы наконец-то встретились.

– Простите меня, – промямлила Айви.

– За что? За то, что ты защищала свою семью? За это не надо извиняться, девочка. Думаю, что вот это, – она показала на электронный браслет, – послужит тебе достаточным наказанием.

– Спасибо за все, что вы сделали для моих друзей. Люси говорит, что вы отличный коп, и вы переживали за них, хотя они были уже мертвы.

– Стоп, – сказала Джейни; на глаза ее набежали слезы. – Кто-то должен говорить за тех, кто уже не может говорить сам. Я не святая.

– Для меня – святая, – ответила Люси.

Шон играл с Сарой в игры на ее ай-пэде, в то же время пытаясь выявить правду в лжи сенатора Пакстона.

Во-первых, именно он играл с жизнью Сары. Вся информация, которую Шон получил из расследования Люси и от самого сенатора, становилась на свои места.