Изабелла Полен - Я тебя нашел

– Почему ты решил, что… – прошептала она.

– Убитый – твой однофамилец. Та же семейная схема. Вдовец, который живет вместе с дочерью-подростком. Тот же способ. Сначала убийца перерезал горло своей жертве, а потом заколол. Семь ударов.

– Он не похитил его дочь, – возразила Клара.

– Слава богу, нет. Но обрати внимание на дату.

– На дату?

– Двадцать восьмое февраля. В тот самый день ты была похищена. Это своего рода годовщина.

Клара почувствовала, как у нее пресеклось дыхание.

– Двадцать восьмое февраля… Но…

– Я выбрал двадцать девятое февраля датой нашей первой встречи. Согласно процедуре я должен был создать достаточно сильное и яркое позитивное впечатление, чтобы противопоставить тяжелому впечатлению от смерти твоего отца.

Клара ощутила тошноту. Она представила себе, что убийца рядом с ней, что она чувствует его запах, его дыхание. Одна эта мысль привела ее в ужас. Как она могла все это забыть?

– Значит… ты считаешь, что он выбрал эту дату, этого человека, чтобы…

– …чтобы отправить тебе послание. Дать тебе знать, что даже здесь, у меня, он тебя нашел.

Клара вздрогнула.

– Твое бессознательное «я» хорошо это поняло. Ты сейчас в панике, даже если пытаешься скрыть это от себя самой. И ты больше не в безопасности. Боюсь, похититель выследил тебя в университете, поэтому я и заехал за тобой вчера вечером. Тебе нельзя туда возвращаться.

Девушка вызывающе посмотрела на любимого.

– Но не могу же я всю жизнь убегать от этого чудовища! Теперь я хочу встретить его лицом к лицу! Узнать, кто он такой. Уничтожить его. Если я вспомню обо всем, может быть, я смогу его узнать, правда? Изобличить его!

Франсуа бросил на подругу недоверчивый взгляд.

– Я в этом далеко не уверен. Но, во всяком случае, преступник настолько нарушил процедуру, что теперь невозможно вести себя так, будто ничего не произошло. Что же касается того, чтобы вернуть тебе воспоминания…

Мужчина вздохнул:

– Технически это возможно. Реабилитация продлится два или три дня. Постепенно, эпизод за эпизодом, ты снова обретешь свои воспоминания. Но… это будет очень нелегкий процесс, я бы даже сказал опасный.

– Ты мне об этом уже много чего сказал. Так что можешь прекратить. А сегодня я чувствую себя достаточно уверенно.

– Вспомнить может оказаться гораздо тяжелее, чем узнать . Страдание ощущается совсем по-другому и является гораздо более разрушительным. Ты снова почувствуешь наркотическую ломку, снова пройдешь через неконтролируемые приступы тревоги. Через паранойю. Все это – разновидности посттравматического синдрома. Воспоминания пробуждают пережитый ужас, причем настолько ярко, что ты, возможно, вообразишь, будто твоя драма повторяется снова и снова. И попытаешься защититься от этого.

– Тебя это пугает, ведь так? – прошептала Клара.

Франсуа немного помолчал, прежде чем ответить.

– Мы уже столько всего пережили вместе. Я сумею тебе помочь. Если ты хочешь именно этого… я готов.

Разве у них есть выбор?

Теперь Кларе все казалось очень простым. Она безбоязненно встретит свои воспоминания. Она опознает преступника. И заберет у него назад свою жизнь. Это единственное, что она знает и чего желает. И чем раньше это произойдет, тем лучше.

– Верни мне мои воспоминания, – потребовала девушка, стараясь не обращать внимания на внезапно появившееся дурное предчувствие.

Но кем она станет, снова обретя память?

Будто отвечая самой себе, Клара бросила еще более решительно:

– Прямо сейчас!

Марианна Брюнель мчалась на предельной скорости.

Пока километры асфальта ложились под колеса ее колымаги, мысли выплясывали па некоего фантастического балета, неустанно двигаясь по кругу.

До Бордо оставалось еще две сотни километров. Марианне настолько не терпелось отправиться туда, что она выехала буквально на рассвете. Для нее это было не очень рано, тем более что целых двадцать четыре часа она уговаривала начальника разрешить ей эту поездку.

Чтобы немного отвлечься, Брюнель поставила в проигрыватель аудиодиск. Но хриплый и глубокий голос Джима Моррисона оказал противоположное действие, еще больше погрузив слушательницу в «тайный сад».

Заросли зелени, колючий кустарник, буйно разросшиеся крапива и сорняки. Отсюда Марианна всякий раз возвращалась еще более растревоженная.

– Неужели в наше время кто-то еще слушает «Дорз»? – иронизировал Поль Лоше.

Недоумок. Да, Марианна цепляется за прошлое. И она за него держится… Верный признак того, что события сейчас прольют свет на то трагическое дело, которому посвящена ее жизнь, – посвящена настолько, что капитан даже думала все бросить и преждевременно выйти в отставку.

Это было бы самым худшим бегством, какое только можно представить.

Жертвы были значительными: Брюнель сознательно сделала из своего существования нечто вроде холодной комнаты, где все чувства оставались замороженными и потому неизменными. Она отказалась от мысли завести спутника жизни. Марианна избегала даже дружеского тепла, романтических пейзажей, сентиментальных песен, которые могли бы заставить ее расплакаться, смягчиться, отступиться. Она бережно сохраняла в себе состояние, которое служило достижению ее цели.

А теперь судьба, словно решив вознаградить Марианну, привела добычу прямо к ней.

«Оседлавшие бурю, оседлавшие бурю…» – назойливо повторялись слова припева. Они как нельзя лучше соответствовали нынешнему состоянию женщины.

Марианна не знала, какой прием ее ждет в SRPJ [13]Бордо. Ей понадобилось продемонстрировать чудеса уверенности, чтобы убедить начальство. И она не упустила лакомый кусок: присутствие на месте позволит ей снова закрыть старое досье. Это весьма неплохо для статистических данных. В конце концов начальник согласился – с тем условием, что Брюнель будет отсутствовать не больше недели.

Уладив формальности, капитан уложила вещи и отправилась в путь за рулем своей «Клио». В голове уже сформировался первый вопрос: на что нынче похожа Клара? Марианна не видела ее четыре года, восемь месяцев и три дня.

Молодая женщина вошла в ее жизнь задолго до начала расследования. Она была подростком, когда ее отец, Иван, пришел за ней в жандармерию Шартра – его дочь в очередной раз убежала из дома. Нежность, которую Марианна прочла на лице этого мужчины, несмотря на растерянность, вызванную поступком дочери, буквально потрясла ее. Это была надежда, продолжавшая жить, несмотря ни на что.

Франсуа Менар испытывал к этой девушке еще более слепую любовь. Марианна несколько раз пыталась связаться с отделением неврологии, но ей даже не соизволили ответить. Но это не важно: Клара Ройер – вот с кем Брюнель хотела поговорить. С той, что рассказала ей, как четыре года прожила пленницей. До того как Франсуа заставил ее все забыть.