Изабелла Полен - Я тебя нашел

Лабиринт был устроен в каком-то подземелье. Чтобы отвести ее туда, Ликаон каждый раз завязывал пленнице глаза и помогал спуститься по двенадцати шатающимся каменным ступенькам. Клара оказывалась в коридорах, едва освещенных несколькими в беспорядке расположенными неоновыми светильниками.

Теперь ей надо было бежать, на ощупь, стараясь по звуку лая определить расстояние, отделяющее ее от собаки-волка, уже бросившейся за жертвой по пятам.

Задыхаясь, девушка повернула налево, затем направо. Собака приближалась. Но Клара находилась в середине лабиринта, в тупике, из которого был только один выход – тот, через который она сюда попала. Девушка повернула назад и в ужасе широко открыла глаза, увидев, что собака уже рядом и готова прыгнуть, чтобы вонзить клыки беглянке в горло.

«Стоп!»

Хорошо натасканная собака застыла, будто статуя. Из горла ее доносилось тяжелое дыхание, все мускулы были напряжены. Прямо у себя за спиной Клара скорее угадала, чем услышала смешок, послышавшийся из-под маски.

«Что-то он быстро тебя схватил…»

Ликаон заставил ее обратить полный ужаса взгляд в его сторону.

«Ты боишься, не так ли? Да, ты боишься. Не надо сердиться. Это благородный страх, он очищает тебя».

Похититель мягко рассмеялся, гладя собаку по загривку затянутой в перчатку ладонью.

«Это страх Волка».

Клару затопил поток ненависти. Странное, но вместе с тем ободряющее ощущение согрело ее с головы до ног. Этот человек уничтожил то, что осталось от ее семьи. Ему это не должно сойти с рук.

Этот шум…

Девушка узнала его. Точно такой же звук издавала дверь, когда Ликаон ее открывал. Но сейчас дверь закрыта на ключ, в этом не оставалось никаких сомнений! Съежившись в своем углу, Клара затаила дыхание. Все ее чувства были в напряжении.

В голове зазвучал голос: «Восемнадцать, девятнадцать, двадцать…», смешиваясь с голосом Франсуа во время последнего сеанса гипноза: «Четыре, три, два, один».

Глухой ритмичный звук обессиливал, теснил дыхание. Лишь спустя несколько секунд Клара смогла понять, что это стук ее сердца. Она принялась напряженно прислушиваться.

Стул… Кто-то задел стул в гостиной. Снова тишина. Стук. Скрип паркета. Еще раз. Еще два раза.

Дверная ручка. Кто-то повернул ручку двери в комнате! Девушка снова ощутила страх. Быстрым движением схватила чугунную лампу, стоящую на столике у изголовья, и взмахнула ею. Затем снова принялась ждать. Она заметила чей-то силуэт. В темноте кто-то двигался к ней.

Волчьим шагом.

Сердце начало стучать с бешеной скоростью. Постукивания. Еще ближе. Так близко…

К ней протянулась рука.

– Ну, вот и я.

Сердце, казалось, перестало биться.

– Клара? Клара, это же я!

Внезапно девушка узнала голос Франсуа и почувствовала, что снова может дышать. Она выпустила из руки лампу, и та, упав, разбилась об пол.

– Клара! – повторил Франсуа, прижимая ее к себе. – Что случилось?

Еще толком не придя в себя, молодая женщина попыталась объяснить:

– Он был здесь… Я попыталась выйти, но дверь оказалась закрыта на ключ.

– Нет же, она не была закрыта. Должно быть, ее заклинило, как это часто бывает.

– Здесь кто-то был… Я в этом уверена! Почему ты так задержался?

Несколько мгновений Франсуа пристально смотрел на подругу. Таким нежным взглядом.

– Я все сделал как можно быстрее, – произнес он наконец.

Клара была настолько обессилена, что, даже держась за Франсуа, слегка пошатывалась. Перед глазами мельтешили черно-красные пятна.

Лес, уничтоженный ночным пожаром.

Волк, прячущийся под ветвями дерева, окруженного пламенем. Огонь отражается в его глазах.

В его зелено-голубых глазах.

– Мы возобновим сеанс, – заявил Франсуа. – Это поможет тебе увидеть все гораздо яснее.

Клара сразу же согласилась.

– Я хочу вспомнить обо всем! – почти выкрикнула она.

И, отойдя от любимого на шаг, продолжила:

– Этот мерзавец должен за все заплатить. Я хочу видеть, как он сдохнет. Пусть он страдает так же, как когда-то заставил страдать меня.

Франсуа встал и схватил подругу за руки. Нежность его жеста резко контрастировала с той яростью, с которой Клара произнесла эти слова.

– Клара… Цель нашей терапии – вовсе не мщение. Главное, чтобы ты жила в мире со своим прошлым.

Девушка резко освободила руки. Гнев удвоил ее силы; Франсуа даже пошатнулся.

– Ты что, не понимаешь? – взорвалась она. – Для меня единственный способ обрести мир – сделать так, чтобы этот человек исчез из моей жизни. Окончательно!

– Мы оба желаем одного и того же, – сдержанно ответил Франсуа.

Взгляд Клары затуманился. В первый раз за всю историю отношений она не разделила мнение любимого. Он хотел, чтобы девушка одолела пережитую травму и узнала своего похитителя, чтобы избежать любой опасности, у нее же были совершенно другие побуждения.

Клара хотела, чтобы Волк заплатил за смерть ее отца и за все, что ей пришлось испытать. Заталкивая в отдаленный угол своего сознания перепуганную и затравленную девочку-подростка, молодая женщина испытывала странную и волнующую уверенность: на этот раз она достаточно вооружена, чтобы защитить себя.

Но Франсуа, казалось, не разделял ее уверенность. Клара притворилась, будто больше не волнуется. Собеседник наконец отпустил ее руки:

– Я сейчас приготовлю инъекцию.

От тишины в доме Ройеров можно было задохнуться. Когда Жирар, идущий впереди нее, заговорил, у Марианны возникло такое впечатление, что весь воздух в доме куда-то подевался.

– Здесь, в дверях, ему и нанесли первый удар. Несомненно, Ройер открыл дверь тому, кто на него напал.

Ничего не ответив, Марианна следовала по той же траектории, что и убийца. Комиссар же демонстрировал ей пометки, оставленные криминалистами.

– Здесь, у лестницы, погибший агонизировал.

На полу мелом был обведен контур человеческого тела, одновременно абстрактный и ужасающе выразительный.

Марианна не смогла удержаться и отвела взгляд.

На низком столике в гостиной в глаза ей бросилась ваза с букетом желтых ирисов. Цветы болот, которые, сохранись они свежими, были бы просто сияющими, а не тусклыми, как сейчас. Ирисы повесили головки, как если бы мрачная сцена, свидетелями которой они оказались, лишила их жизненной силы.

Брюнель спросила себя, не девочка ли купила этот букет для своего отца.

Ей пришла на ум картина безмятежной жизни. Нехитрые радости вроде тех, которые она знала когда-то.

Марианна встретила Винсента в лицее. Их сблизил общий интерес к уголовным делам. Она мечтала стать комиссаром полиции, он решил стать адвокатом. Они поженились, получив степень лицензиата права. Затем Марианна прошла конкурс и поступила работать в полицию. Она варила дома супы, пока Винсент с блеском продолжал учебу. Он преуспел и в конце концов стал работать в известной адвокатской конторе.