Стивен Хантер - Третья пуля

– Добрый день, добрый день, – приветствовал их вышедший из дома Марти с широкой улыбкой на лице. На нем были мешковатые джинсы, джемпер и синяя рубашка. Неряшливым видом он напоминал свой пришедший в упадок дом. – Вовремя, как договаривались. Вы со своими инженерными мозгами всегда все точно просчитываете, не так ли, Джек?

Свэггер улыбнулся, пожимая пухлую мягкую руку.

– Замечательный дом, – заметил он.

– Вы про этого старого монстра? Он принадлежит семье уже в течение трех поколений. Я все собираюсь подкопить денег и привести его в порядок, тогда он действительно станет замечательным. Но налоги съедают меня заживо, и я едва свожу концы с концами. Проходите, пожалуйста.

Внутри дома царил полумрак, пахло пылью и плесенью. Комнаты были заполнены предметами мебели, накрытыми простынями, что придавало им вид призраков. Лучи, пробивавшиеся сквозь окна с разбитыми стеклами, освещали мерзость запустения.

Марти ввел их в комнату, по всей видимости, служившую кабинетом его отцу и деду. Только ее одну населяли шедевры таксидермии – чучела животных с выпученными стеклянными глазами, застреленные членами семейства Адамсов из разных поколений. Вдоль отделанных панелями стен стояли шкафы с книгами, посвященными оружию. Некоторые из них принадлежали авторству Марти. За заваленным бумагами столом находилась стена славы: на черно-белых фотографиях красовался молодой Марти в компании то с одним, то с другим процветающим представителем мира оружия. Некоторых из них Свэггер знал понаслышке, с некоторыми был знаком лично.

– Послушайте, это, случайно, не Элмер Кейт, автор книг об оружии?

– Он самый. Я познакомился с ним, когда он был уже очень старым. Вы любите старых писателей, писавших об оружии? Что за люди! Смотрите, вот Джек О’Коннор, а вот Чарли Эткинс из пограничной службы. Вот это Билл Джордан, тоже из пограничной службы. У него руки словно окорока, и, клянусь вам, я не встречал людей с более быстрой реакцией. Билл мог положить таблетку аспирина на тыльную сторону ладони правой руки, потом ею же выхватить свой «смит-и-вессон» и попасть из него в таблетку на лету, прежде чем она достигает пола. Однажды он проделал этот трюк в шоу Эда Салливана.

Свэггер хорошо помнил большинство из этих людей. В юности они были его кумирами. Его восхищение всегда вызывали не знаменитые футболисты или боксеры, а стрелки, такие, каким был его отец. Он молчал, поскольку эти воспоминания принадлежали отнюдь не Джеку Брофи, бывшему горному инженеру.

– Я кое-что читал о них, – сказал он наконец. – Судя по всему, они прожили интересную жизнь.

– Это точно, – сказал Марти. – А теперь взгляните-ка вот на это.

Следующие полчаса он демонстрировал свои сокровища, разложенные на полках. В его коллекции имелись пистолеты.22 для стрельбы по мишеням, которые производил его отец – первые серийные номера шести последних моделей, – хранившиеся в нераспечатанных картонных коробках; экспериментальный «кольт» калибра 9 мм, полуавтоматический, двойного действия, предложенный в начале шестидесятых в качестве замены для пистолета, стоявшего тогда на вооружении в армии; винтовка «винчестер булл.300 Н&H», из которой Арт Хэймон установил двадцать семь национальных рекордов в конце тридцатых годов, после чего его затмил великий Лон Скотт; отделанная латунью винтовка «Генри» № 15, которую можно «заряжать в воскресенье и потом стрелять всю неделю» и которая в конце концов трансформировалась в «винчестер 1873», завоевавший Запад; «кольты», «смит-и-вессоны», «марлины» – все эксклюзивные, все ни разу не использованные, все прославленные.

– Продайте оружие, Марти, – сказал Ричард. – На вырученные деньги из вашего дома можно сделать картинку.

– Ни в коем случае, – ответил тот. – История не продается. По крайней мере, эта. Я надеюсь – хотя это скорее мечта, чем надежда, – основать музей и выставить в нем эту коллекцию. Может быть, в этом доме. После ремонта, конечно. Это стало бы наследием семьи Адамсов.

– Марти, может быть, вы потеряли чехол? – спросил Свэггер шутливым тоном. – А теперь пытаетесь смягчить удар?

– Нет-нет, что вы, он на месте. Извините, что заставил вас ждать. Присаживайтесь, пожалуйста. Кофе?

– Не сейчас, – сказал Боб. – Боюсь, пролью его на чехол.

Все трое рассмеялись.

– Хорошо, – сказал Марти.

Он подошел к стене и потянул за что-то похожее на рычажок. Стена с книжными полками повернулась на шарнирах наружу (техника уровня 1932 года), открыв взору дверцу сейфа – черная, стальная, тяжелая. Марти наклонился и взялся за ручку, располагавшуюся под наборным диском с комбинацией цифр. Раздался громкий металлический лязг, который был способен разбудить чучела животных, смахнуть пыль с книг и, возможно, заставить перевернуться в гробах покойных Адамсов.

Марти нырнул в отверстие за открывшейся дверцей. Когда он выпрямился и повернулся, в его руках, облаченных в белые перчатки, находился чрезвычайно элегантный чехол из свиной кожи и брезента, шестьдесят сантиметров в ширину, девяносто сантиметров в длину. Марти положил его на пустой кофейный столик перед Свэггером, который наклонился вперед и принялся с жадностью изучать вожделенное сокровище.

Чехол вполне соответствовал своему возрасту – имел царапины и темные пятна, а кожу покрывала сетка мелких трещинок, – но находился в целости и сохранности. Боб не прикасался к чехлу, а склонил над ним голову и тщательно осматривал его на расстоянии пяти сантиметров. Замки потускнели. Крышка плотно прилегала к корпусу, и зазоров между ними не было.

– У вас нет ключа? – спросил Свэггер.

– Нет. Возможно, если вы съездите в полицейское управление Арканзаса и получите в свое распоряжение имущество, оставшееся после смерти мистера Олбрайта в 1993 году, среди него и окажется связка ключей…

– Мне бы не хотелось взламывать его, – произнес Ричард. – Он может получить повреждения.

– Мы можем воспользоваться услугами слесаря, – отозвался Боб. – Он вскроет его, не повредив, и заодно оценит возраст замка.

– Мне это даже не приходило в голову, – сказал Марти.

– Послушайте, Марти, у вас есть увеличительное стекло? Я хочу рассмотреть транспортные бирки.

– Разумеется, – ответил Марти. Он подошел к столу, достал лупу и протянул ее Бобу. – Я предпочел бы прикасаться к биркам в перчатках.

– Они у вас на руках, – проговорил Боб.

Марти приблизился к Бобу сбоку, аккуратно взял бирки за края и приподнял их, чтобы тому было лучше видно. Ричард подошел с другой стороны.

Боб навел лупу на красную бирку и нашел фокус, отрегулировав расстояние. Он внимательно изучил каждый квадратный сантиметр и на слогане авиакомпании «Бранифф Эруэйз»: «В светлое завтра» – увидел сделанную черным карандашом надпись: